На крючке (СИ)

- Прошу вас, здесь нельзя находиться посторонним, – увещевал рабочий в спецовке, кому-то рукой махнул. Из грязно-жёлтого месива в воздухе вынырнула ещё одна фигура.

- Вы меня слышите? – Наруто почувствовал, как его за плечи трясут, отмахнуться пытался, вперёд броситься и начать откапывать куски своей квартиры. Запоздало вспомнил, что оставил там кое-какие документы, деньги на всякий случай. Благо, немного. Основные накопления Наруто на книжке хранил.

- Вам необходимо уйти. Ну я прошу вас…

- Да что вы привязались, – Наруто чуть больше внимания уделил цепляющимся за него рукам. Сообразил, что беспорядочно рвался вперёд, в самые обломки, практически под гусеницы громадных бульдозеров и экскаваторов. Более осмысленно он осмотрел округу. Стройка развернулась на два квартала сразу. На очереди следующий. Может, они тут вообще всё снесут до основания. Всё, вплоть до торгового центра. Он хотел найти хоть какое-то объяснение, но открывая рот, только глотал воздух и давился им.

- Тут ничего нет, – заверяли его с другой стороны. – Я уверен, если вы обратитесь в администрацию, вам подскажут, кто куда переехал.

- Нет, – Наруто снова вырвался, но уже не кинулся к руинам. – Нет, я…

Сказать, что ему вообще времени не дали, дабы съехать? А кто поверит? Кто, чёрт возьми, посмеет хоть слово брякнуть против проклятого клана Учиха!

- Я забыл в квартире кое-что, – закончил он отстранённо.

И не знал, куда пойти, куда ехать, что делать, к кому обращаться. Наруто проводили до самого края сомнительных кварталов, остались на границах, как стражи в потусторонний мир. Наруто не оглядывался, он даже в зеркальце не смотрел, уткнулся в дорогу перед собой и не знал, за что хвататься. Так было однажды, когда Наруто, будучи совсем крохой, смотрел на отца, распластанного перед помятым капотом машины. Кровь на асфальте, кровь на бампере, брызги на вмятинах, сплошное кровавое месиво на том месте, где у папы должно было быть лицо. Наруто слишком испугался, чтобы рассматривать подробности. Он просто пятился назад, плакал и не переставал шёпотом повторять «папа… папа…». Слёзы лились нескончаемыми потоками. Наруто уже тогда знал, что бывает с людьми, попавшими под машину. Он видел, как вокруг собираются люди, тянул голову, стремясь ухватиться взглядом за последние кусочки очертаний безжизненного тела. Потом кто-то заметил ребёнка, а Наруто убежал. Испугался, что его посадят в тюрьму, и убежал. Тогда он тоже не знал, что делать. Он думал, что умрёт первой же ночью. Люди ведь не могут жить без дома. А домой было возвращаться нельзя, так он думал. И нельзя попадаться взрослым на глаза. Нельзя никому рассказывать…

Он остановился на углу ближайшей улицы, где было разрешено оставлять машины, и опять не двигался. Мысли перемешивались с кучей бесполезных воспоминаний о том, чего уже нет. Учихи даже не позаботились предупредить. Наруто бы не удивился, если бы они специально момент подгадали, когда его поблизости не будет. Вот как поступает мафия с проблемными людьми. Либо убивает, либо рушит их жизнь, не считая нужным даже познакомиться лично. Наруто больше чем уверен был, что на его фотографию только раз посмотрели и отмахнулись. Подождали, что Наруто делать будет. То, что он делал, им не понравилось.

Нельзя попадаться на глаза таким людям. Но как можно было этого избежать, если Саске насильно взял Наруто за руку и потащил в свой мир. Из-за таких как он мировоззрение Наруто снова переворачивалось. Он готов был поверить, что люди сами должны себе помогать в любых ситуациях. Если тебя убили, значит просто не повезло.

Нельзя так жить.

А так, как жил последние месяцы Наруто – тем более.

Он не знал, сколько времени проторчал за рулём, крепко держась за него обеими руками. Он не придумал, как ему быть. Мысль о гостинице выглядела нелепой. Наруто уже не верил, что хоть куда-то может вернуться. Остаётся лишь посмотреть на место, где он жил до того, как снял квартиру. Самое неудобное место. И самое унылое в городе. Ещё хуже, чем опасный квартал… уничтоженный квартал. И мысли раз за разом переплетались с прошлым, с медленно исчезающим за рядом ног телом отца.

Более осмысленно Наруто огляделся по сторонам и заметил бар. Отлично. То, что сейчас просто необходимо. Наруто намеревался напиться вдрызг, чтоб ноги не держали. Чтоб ему всё равно стало, где спать. Чтоб он ориентацию потерял, стоял бы посреди улицы и оглядывался по сторонам в недоумении. Чтобы шаткой походкой добрести до первой лавочки и рухнуть на неё, с наслаждением закрывая глаза.

Он оставил машину на месте, не забыл вытащить ключи. Он бы и не вспомнил о них, если бы не приучил себя заранее думать о безопасности. Потом погрузился в табачную атмосферу бара. Море однообразных людей, смех, запахи, глаза… миллионы глаз, смотрящих только на него. Он плюхнулся перед стойкой на свободный стул и подозвал бармена, сразу первый заказ озвучил:

- Бутылку вискаря… нет, лучше две. А ещё лучше чего-нибудь покрепче, – и многозначительно добавил, – для начала.

Шисуи заканчивал нудную рутину на фирме. А ещё проследить за мелким дельцом надо успеть. Хитрец попытался скрыть половину дохода, на предстоящее банкротство сетовал. Сколько их таких было, банкротов. Только всегда состояние вылезало на поверхность, когда Учиха серьёзно брались рассматривать причины банкротства. Рутина. Вокруг одна рутина, что бы Наруто там ни утверждал. У всех своя работа, приевшаяся до чёртиков, пусть даже замешанная на крови людей. Не так часто приходилось и прибегать к крайней мере. На скотобойнях тоже постоянное убийство, и в теплицах, где старые растения безжалостно с корнями выкорчёвывают и на перегной пускают, а новые засаживают. Почему-то никто не возмущается, все законным считают. С другой стороны, если бы Наруто сквозь пальцы смотрел, он бы и Итачи не отверг, цепляясь за свои идеалы. Странная логика: с кем угодно, лишь бы не с тем, кого любишь…

Шисуи знал, что Наруто об Итачи думает постоянно, не успел ещё избавиться. Но когда его имя выкрикнул, у Шисуи внутри всё остановилось. Он чуть воздухом не подавился, потом выдохнуть забыл и снова вдохнул. Хотелось пулю Наруто в лоб пустить за проявленную несправедливость, а он скрыл. Успел подобраться. Тогда и не слишком сложно было, потому что без сил лежал и пытался с дыханием совладать. Он ненавидел Наруто, любящего Итачи, и вынужден был мириться. Сколько мириться? Сможет ли Шисуи? Нужно ли это ему? Он смотрел на покрытого потом, широко открывшего глаза партнёра и ощущал, как напряжение падает. Убить можно желать только мысленного Наруто. Настоящего – никогда. Рука не поднимется.

Итачи тоже был здесь, в кабинете, ибо старшие распорядились закончить бардак в последних делах. Они оба помалкивали, если не надо было официально что-нибудь обсудить. И обоим не хотелось начинать разговора, на который рассчитывал весь клан. Не получится, пока между ними камень преткновения стоит. И каждый стремился затащить камень на свою территорию.

Пока не подал сигнал телефон Итачи.

Шисуи лишь глянул в его сторону, прислушался, вопреки намерениям вообще ничего кроме работы не замечать. Так легче было с Итачи вместе работать. Легче, чем когда они единомышленниками были. Намного легче не считаться с мнением человека, если его вообще нет. Итачи не было рядом с Шисуи, а Шисуи – рядом с Итачи. Они работали в одном кабинете, но в разных измерениях.

Шисуи вырвала из зазеркалья всего одна фраза кузена и его резкое движение, от которого какой-то тяжёлый предмет на пол упал и закатился под стол, а Итачи не заметил даже, на Шисуи посмотрел, не скрывая тревожного блеска в глазах.

- …вы проследили за ним?

На этом вражда резко закончилась. Шисуи уже знал, за кем велел следить Итачи. Он сам о делах напрочь забыл и очутился за спиной кузена, вслушивался в разговоры в трубке.

- …я ничего не понимаю, – доносилось оттуда едва различимое, – я велел проверить, а сам за Узумаки следил. Никто не отдавал приказа. Вообще никто не знал…