Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ)

— Где ты сам-то прочитал про этот ритуал?

— В книгах Рода Певерелл, пока разбирался, что же такое лич, филактерия и прочие возможные «бегства от Госпожи». Зацепило описание, слишком много схожих с моей жизнью моментов там описывалось. И блоки эти разбитые, и зелье это, будь оно неладно, и прочие факторы. Не знаю откуда это узнал директор, но как мы видим по последним событиям этот Светлый старичок отнюдь не гнушается использования Тёмной Магии из разряда некромантии и в этом весьма сведущ… Вот и Тома по нехорошей дорожке направил.

— Откуда только? — простонал Северус.

— Хм… Странный вопрос. Тут вот при расследовании и раскапывании подноготной директора МКМ выяснилось, что Гринденвальда-то он победил отнюдь не случайно. Они с ним любовниками были пока не рассорились. Почему и на почве чего в сладкой парочке произошёл разлад, МКМ сейчас выясняют. А я всё гадал, с какого перепугу никому неизвестный учитель трансфигурации, которому по логике вещей до всей этой Первой магической было до финты, вдруг пошёл дуэлью на Тёмного Лорда и победил его. А Род Гринденвальд у нас кто?

— Потомственные некроманты… — убито прошептал Северус. — Книгу дашь почитать.

— Куда денусь? Конечно, дам.

*Автор абсолютно все названия, ну почти все, берёт в прямом смысле с потолка! Так что не переводить и не искать там смысл, а читать то, что даётся далее в пояснениях, и принимать это на веру.

====== Глава 37. Упорная Джинни. ======

Глава 37. Упорная Джинни.

— Интересно, а почему он не осуществил это раньше? Или тогда же, когда это задумал? — пробормотал Северус. — Зачем в таком случае вообще было устраивать эту канитель с твоим житьём у Дурслей, опаиванием и прочими заморочками?

— Ну, ты даёшь, разве не понятно? Зачем ему было заселяться в тело младенца? Это же такое палево! Когда годовалый младенец вдруг начинает говорить, как профессор. Про магию ничего не скажу, всё же на потоки ядра и его стабильность эта ситуация должна была повлиять. Так зачем ему начинать жить с самого начала, так сказать? Быть сначала младенцем, а потом и почти бесправным ребёнком? При этом скрываться и таиться, чтобы не навлечь на себя проверку. Маги, конечно, придурки и с логикой не дружат, но такие несоответствия взрослый в теле ребёнка бы заметили. И быстро. Ещё не известно, кто бы его «воспитывал». А вот меня к Дурслям запихал, чтобы, не дай Мерлин, у меня какие знания раньше времени не появились, да и воспитание их, сам знаешь, отбивало всякую охоту задавать какие-либо вопросы. А потом это обучение, откровенно говоря, никакое, только для того, чтобы, опять же, не дай Мерлин, я не узнал ничего лишнего или большего из того, что необходимо знать мальчишке, чтобы не выделяться из массы. А ещё затем, чтобы, не дай Мерлин, не смог противостоять, когда придёт время «переселения».

Гарри помолчал, переводя дыхание.

— Воспитывайся я как положено наследнику титулованного Рода, о «переселении» и речи бы не могло быть. Родовая защита, ежегодные ритуалы, знания, которые даются любому наследнику, и вообще проживание в мире магии уже стали бы большим препятствием для этого дела. К семнадцати годам, когда уже можно «занимать куклу», эта кукла уже бы слишком много знала и могла бы оказать сопротивление. Не факт, но возможность такая была, даже воспитывай меня хоть те же Предатели крови Уизли, а оно ему нужно? Вот и получается весь период «бесправного» детства я живу сам, тут ещё и нужно учитывать такие вещи, как подростковые гормоны и прочие перепады, и неприятности переходного возраста — они не от разума, а напрямую на физиологию и магию завязаны. Зачем ему эти тридцать три несчастья?

— Разумно, согласен, но почему ты так уверен, что именно в конце этого учебного года?

— А тут два фактора. Первый всё же небезызвестное тебе колечко с проклятьем. И дело тут даже не в том, что Дамблдора прокляли. Никогда не поверю, что директор попался в ловушку, хотя, как говорят, «и на старуху бывает проруха». Он прекрасно знал, что крестраж обязательно будет защищён не самыми светлыми чарами, и мог подготовиться, а не идти с шашкой наголо. Так что есть у меня подозрения, что он банально подставился. Ему нужен был, так сказать, предлог «уйти» из Мира. Чем плох такой? От смертельного и неизлечимого проклятия. Да ещё и снова потоптаться этим по репутации Тёмного Лорда — какой он де плохой и нехороший. Тем более что этим своим поступком он стопроцентно «очищает» кольцо с воскрешающим камнем не только от проклятья, но и от довеска Волдемордовской души, и в последствии «Гарри Поттеру» оно достанется уже чистое и безопасное.

— В свете таких событий и такой точки зрения… — протянул Северус, — действительно странно, что он схлопотал это проклятье, да и шевелиться с крестражами он стал только в этом году. Явно подгадывая к своему «переселению» от них избавиться, а потом в твоём теле уже избавится и от Тёмного Лорда.

— Вот-вот…

— А второй фактор?

— Банально. Мне летом семнадцать лет стукнет. По всем законам совершеннолетняя самостоятельная особь, не подлежащая контролю всяких там опекунов, воспитателей и прочих ограничивающих свободу и деятельность личностей. В частности, и гоблины, которые присматривают за сейфами рода. Внезапно прорезавшиеся знания у «тупого Поттера» банально объяснить, что мальчик всё же учился у своего Великого опекуна, но это тщательно скрывалось. То, что я совершеннолетним считаюсь с его же промаха аж с того злосчастного Выбора Кубком на четвёртом курсе, он, как это ни странно, или проморгал, или знает, но помалкивает. Хотя это не важно. Я всё равно обрёл этот статус, как только прошёл уже Выбор Оми-Ра и вышел замуж. Этим я основательно подгадил ему планы, но, видимо, не совсем… Раз с его стороны практически не последовало никакой реакции на непредвиденный феномен, кроме как настоятельные увещевания не обзаводится потомством в столь юном возрасте… Или он решил, что коней на переправе не меняют. Да и проклятье это… Он же «схлопотал» его гораздо раньше, чем выяснилось, что я Оми-Ра. Тут уже не до перемены планов слишком радикально, типа смены «манекена». Времени на «выращивание» следующего уже не остаётся. Точнее есть, учитывая воскрешающий камень у него на пальце, но год-два — это не шестнадцать-семнадцать лет «умирать» от не снимаемого проклятья. У общества возникнут вопросы. Как бы не засматривались маги в рот Дамблдору, но глаза у них всё же есть, и определить проклятье они вполне способны, пусть и не сразу до этого дойдут. А делиться Тайной камня… Не думаю, что он этого очень хочет. Да и жить ещё семнадцать лет с этой болью, а, подозреваю, проклятье, не смотря на кольцо, его «жрёт», и это не безболезненный процесс. Стоит только всплыть из небытия камню, как тут же пойдут слухи и про мантию, и про палочку. Кстати, Старшая палочка уже у Дамблдора. Я её узнал по описанию.

— А палочка эта появилась у него по слухам после битвы с Гринденвальдом, — протянул Северус.

— Вот тебе и ответ, что не поделили друзья детства, и почему всё же именно Дамблдор был тем, кто победил Тёмного Лорда Геллерта Гринденвальда. Сомневаюсь, что имела место «честная дуэль». Скорее там пахнет, нет просто воняет предательством и ударом в спину от бывшего любовника, с которым они вместе замышляли это их «Всеобщее благо» и оба бредили Дарами Смерти. Стоит судьям МКМ всё же ещё раз опросить Геллерта. Он же по-прежнему жив и томится в заключении. В прошлый раз при аресте он так ни слова и не сказал, и молчал всё это время, может на этот раз одумается и хоть что-то скажет?

— Сомневаюсь, что он расколется. Раз столько лет молчал, то с чего бы ему вдруг «заговорить»? Если в той давней дуэли и в правду было не всё чисто, то уязвлённое самолюбие Тёмного Лорда того времени… Уязвлённое самолюбие тот ещё советчик. Может ему до сих пор стыдно, что его «победил» тот, от кого он удара в спину и не ожидал?

— Может, — согласился Гарри, — но попытка не пытка. Сколько уже лет прошло? Может, ему понравится идея «утопить» предателя? Тогда молчал, потому что не мог отомстить, даже словами, а теперь есть реальный шанс поквитаться с Дамблдором, ведь ему скажут, зачем им нужны эти сведения. Ситуация прямо противоположная со времён его ареста. Теперь допрашивать будут не для того, чтобы ещё сильнее обвинить, а для того, чтобы посадить сообщника-предателя.