Я не Ким Тэхен (СИ)

— Как же страшно… — прошептал Тэхен, поджимая к себе колени и обхватывая их руками. — Я не хочу здесь больше находиться.

Ни матери, ни сестры, ни даже, черт с ним, отца не было рядом. Он остался совсем один и должен был расплачиваться за чужие грехи, которые не совершал. Кто-то выбил окно, но почему-то именно его руки были в крови. Кто-то совершил преступление, но почему-то именно он сидел в этом изоляторе и трясся от нависшей над ним тучей неизвестности. Вот-вот раздастся гром, сверкнет молния, и его окатит ледяной порыв колкого дождя. Хотелось расплакаться, убежать, спрятаться и никогда больше не выходить из своего тайного укрытия. Тэхен не привык быть сильным, он просто не умел и не знал, каково это — стойко переносить все удары судьбы, которая не всегда может быть милосердной. В моменты нарастающей опасности он просто закрывал глаза и попадал туда, где его никто не мог достать, а потом возвращался, и все снова было хорошо. Тэхен понимал, что так долго продолжаться не могло, ибо он хотел знать, что происходит, хотел участвовать в строении своей жизни и непосредственно влиять на нее, но кто-то щелкал в его мозгу, как выключателем, и вокруг все погружалось во мрак. Он не знал радости, печали, любви и сострадания, и не потому что его сердце было черствым, а душа завяла. Все дело было в тех, кто лишал его возможности жить и чувствовать по-настоящему, только об их существовании бедный парень даже не подозревал.

Размышляя о жизни, Тэхен снова не заметил, как потерял связь с реальностью. Он был все еще Тэхеном, но только снаружи, ибо внутри его головы происходил самый настоящий скандал. Личности не выходили на свет, но они разом проснулись и вступили в словесную перепалку.

— Я еще раз спрашиваю, кто выходил ночью? — как можно спокойнее спросил Намджун.

— Лично я спал сном младенца, — Чимин потянулся, мечтательно улыбаясь. — Когда, кстати, к нам вернется госпожа адвокат? Я успел по ней соскучиться.

— Вот мне просто интересно, ты всегда думаешь членом? Мозг совсем не задействуешь, да? — заворчал Юнги.

— Общение с противоположным полом для него как фактор компенсации, — не без горделивости заявил Джин. — Сила есть, ума не надо.

— И это мне говорит человек, который пытался развесить свои портреты в нашей комнате? — Чимин закатил глаза. — Ты небось и дрочишь сам на себя.

— Хватит! Замолчите все! — Хосоку надоело слушать бессмысленные разговоры. Он всегда ненавидел, когда личности сталкивались друг с другом лбами и вступали в открытые конфликты, и пытался смягчить ситуацию, что редко у него получалось, если учесть, какими упертыми были некоторые из них. — Прости, Юнги, но я считаю, что это твоих рук дело. Кто, кроме тебя, мог разбить окно и попытаться выломать решетку?

— Че? Слышь, не борзей, танцор! — Юнги тут же завелся. Ему не требовалось много времени, чтобы закипеть.

— Я считаю, что Хосок прав, — согласился Намджун. — Только ты мог такое натворить.

— Это не…

— Помолчи, Юнги! Ты понимаешь, что только добавил всем нам проблем? Тэхена могут посадить, а это значит, что и всем нам придется ох как несладко.

— Бля, да! Хорошо! Это сделал я! Потому что… потому что мне здесь невыносимо! — завопил Юнги, отчего у Тэхена заболела голова. — Эти суки держат нас взаперти, и я не понимаю, почему! Разве справедливо, что я сижу здесь за чьи-то промахи?

— Мы все здесь сидим, не забывай, — добавил Чимин. — Я тоже хочу свалить, но если ты, идиот, продолжишь в том же духе все крушить и ломать, проблем только прибавится. Намджун прав.

— Да пошли вы все.

Юнги скрылся. За ним ушли и остальные личности, оставляя Намджуна единственным, кто смог бы хоть как-то повлиять на ситуацию. Снова ему самому придется разгребать то, что натворили другие, и он мог бы выйти сейчас и попытаться объясниться и перед охраной, и перед адвокатом, но уж больно ему хотелось, чтобы Кортни лично пообщалась с Тэхеном. Намджуну было бы интересно понаблюдать за реакцией женщины. Да, это было рискованно, но подобный метод мог бы заставить ее окончательно поверить в то, что происходящее чистая правда, а не больная фантазия такого же больного человека.

Взгляд снова стал осознанным и ощущение земли под ногами вернулось, когда Тэхен очнулся. Он не засыпал, нет, просто… отключился на пару минут. Уж такое точно может случиться с каждым человеком. Все когда-то расслабляли глаза, глядя в одну точку, и наслаждались воздушной легкостью, вызванной появившейся пустотой в голове. Ни мыслей, ни страхов, ни отягчающего блуждания в вымышленных лабиринтах собственного сознания, где в потаенных уголках прячутся монстры, готовые наброситься в любой удобный момент. Проморгавшись, Тэхен вздохнул, провел ладонями по лицу, ощущая грубость кожи, вызванную многочисленными царапинами и порезами, поднялся на ноги и направился к двери. Он хотел постучать, спросить, долго ли его собираются здесь держать и когда придут родители, чтобы забрать своего сына домой, но побоялся: вспомнив, как его тряс охранник, а потом ударил, парень решил отложить сию затею и попятился назад, пока его ног сзади не коснулась холодная металлическая лавочка. В эту секунду дверь, как по мановению волшебной палочки, услышала немые просьбы и сама отворилась. Тэхен испуганно рухнул на ту самую лавочку, сглотнул и уже был готов снова стойко терпеть нападки злого мужчины в форме, но вместо него в комнату вошла женщина — та самая, которая вчера пыталась с ним пообщаться. Она приветливо улыбнулась, не спеша сократила расстояние между собой и столом и под характерный скрип закрывающейся двери поставила на него контейнер с домашней едой.

— Доброе утро, Намджун, — сказала она, вызывая в юноше кипящий вулкан удивления. — Мне сообщили, что ты натворил дел ночью… Это правда?

Тэхен раскрыл рот и боялся сделать лишнее движение. Он смотрел на женщину, как маленький зверек смотрит на опасного хищника, и взволнованно сжимал коленки. Почему она назвала его чужим именем? Каких это дел он натворил ночью? Снова куча вопросов, ответов на которые у него не было.

— Намджун? С тобой все хорошо? — не унималась адвокат, снимая крышку с пластикового контейнера. По комнате тут же разнесся запах недавно сваренного риса и жареного мяса. Тэхен вдохнул побольше и покосился на принесенную еду. В животе предательски заурчало.

— Я… я Тэхен. Меня зовут Тэхен, — юноша мягким тоном поправил женщину, облизывая губы. Он перевел взгляд с еды на нее и стал ждать, что же она скажет ему. — Я не знаю, кто такой Намджун. Вы, наверное, меня с кем-то перепутали… Я не должен быть здесь.

Кортни прекратила размешивать соус, который добавляла в рис. Она смотрела на парня перед собой и пыталась понять, часть ли это гениального плана Намджуна по обману всех и вся или он действительно позволил Тэхену проснуться и выйти на свет. Вместо вчерашних мудрых глаз она видела потерянный взгляд испуганного ребенка. Голос, который был твердым и уверенным, неожиданно приобрел невинную мягкость и нежность. Неужели это и впрямь был тот самый несчастный парнишка…

— Ты… ты правда Тэхен? — Джексон села рядом с молодым человеком, замечая, как он дергается и отодвигается в сторону от нее. — Не бойся, я не причину тебе вреда. Я хочу помочь и вытащить тебя отсюда. Ты ведь не убивал своего отца, это сделал кто-то другой, и мы найдем виновных.

Слова женщины оглушительно прогремели в голове Тэхена. Парень застыл, как мешком пришибленный, громко задышал и ощутил, как его сердце начинает биться с бешеной скоростью, грозясь прорвать грудную клетку и выскочить наружу за порцией свежего воздуха и глотком долгожданной свободы. Он не поверил своим ушам. Эта женщина сказала, что кто-то убил его отца. Несмотря ни на что, Тэхен любил его и уважал, ведь этот человек подарил ему жизнь и обеспечивал их семью. Да, он натерпелся от тирана-отца с лихвой, но воспитание не позволяло юноше ненавидеть своего родителя и желать ему смерти.