Король поднебесья

Решив, что пройдет немало времени, прежде чем тот придет в себя, Данмор опустил руку.

Теперь ему предстояла куда более сложная задача.

Он опять дернул за проволоку и торчавший в окне хижины револьвер плюнул огнем. За мгновение до этого Данмор бросился на землю и, извиваясь, как уж, двинулся вперед.

Скоро перед ним в темноте замаячили первые деревья.

Он снова потянул проволоку, на этот раз дважды и снова прогремели выстрелы. Пули просвистели над самой головой, и Данмор услышал, как где-то над ним с хрустом упала ветка.

Послышались проклятия, и один за другим раздалось несколько быстрых выстрелов. Стреляли откуда-то совсем рядом. Очевидно, стрелок прятался за деревом почти в двух шагах от него. Вскочив на ноги, Данмор рванулся вперед, и тут же дуло винтовки уперлось ему в грудь.

— Кто идет?

— Чилтон, идиот! — рявкнул он в ответ. — Что-то мне там разонравилось, приятель. Пусть Танкертон сам, если хочет, сидит там за бревном!

Винтовка исчезла.

— Похоже, этот ублюдок Данмор видит в темноте, словно кошка! — прохрипел в ответ чей-то голос. — Только какого черта ему вздумалось палить из револьвера, хотел бы я знать?!

— Если охота, можешь пойти и спросить его самого! — прорычал в ответ Данмор и помчался прочь.

Он видел, как в кустах сквозь темную пелену дождя замаячила еще одна тень, но бандиты остались позади, и он понял, что уже успел миновать первую цепь нападавших. Только бы Чилтон не успел поднять тревогу!

Теперь, когда непосредственная опасность осталась позади, Данмор на мгновение замешкался, стряхивая с ладоней облепившую их грязь. И опять вспомнил о том, ради чего, собственно, и явился сюда.

Просто чудо, что он еще жив. Сколько ему еще суждено продержаться? Где-то впереди вдруг мелькнул огонек, и Данмор направился туда. Свет неясно мерцал, временами совсем исчезая из виду за серой пеленой дождя, но Данмор все шел и шел, осторожно перебегая от дерева к дереву, пока наконец впереди не замаячили смутные силуэты лошадей. Послышались неясные голоса и вот, укрывшись в кустах, он уже стоял совсем близко, глядя на своих врагов.

Это были Танкертон и доктор. Неподалеку он смог различить лежащего Джимми. Над ним склонились Беатрис и старый Додд. Стрельба не прекращалась ни на минуту, но он успел заметить, как Прошу Прощения мирно щиплет молодую поросль кустов с таким видом, будто судьба хозяина ее ничуть не волнует. В двух шагах от нее Фурно седлал породистого гнедого жеребца.

— Что ты намерен делать? — обратился к нему Леггс.

— Разнесу эту проклятую хижину в щепки, — коротко буркнул Фурно.

— И угробишь еще с полдюжины наших парней, — хмыкнул доктор. — Такер уже мертв. Сдается мне, этот проклятый Данмор видит в темноте, как кошка!

— Если ему достанет сил продержаться хотя бы полчаса, мерзавец найдет способ улизнуть, — проворчал Фурно. — Он не должен уйти! Ты слышишь меня, Беатрис?

В голосе его звучали злорадные нотки. Но когда он обернулся к девушке, Данмор успел заметить, какая мука написана у него на лице.

Беатрис стояла на коленях возле Джимми. Услышав слова Фурно, она подняла голову и взглянула ему в лицо. Ничего не ответив, Беатрис отвернулась. Слова были излишни — и без этого Фурно видел, какая ненависть и презрение сверкали в ее глазах. Зажмурившись, как от боли, юноша низко опустил голову.

— Пойду посмотрю, что там творится. Хотите со мной, доктор?

— Ну что ж, пойдем, — охотно согласился тот, и они скрылись за деревьями.

— Видишь, что из этого вышло, Беатрис, — тихо сказал Танкертон.

— Догадываюсь… вы решили прикончить его, — упрямо прошептала девушка. — Но, надеюсь, он прихватит с собой немало ваших!

— Дорогая моя, твое глупое увлечение этим человеком ничуть меня не волнует, — покачал головой Танкертон. — Обычная детская влюбленность, не более! Пройдет месяц, и ты сама будешь смеяться над этой историей, вот увидишь!

Беатрис не ответила.

Краем глаза она успела заметить, как из-за дерева появилась чья-то темная фигура и угрожающе двинулась в их сторону. Это был Данмор, обнаженный по пояс. Облепленные грязью, окровавленные тряпки стягивали его торс, кровь из многочисленных ран струилась по лицу. Беатрис замерла.

Он бесшумно вырос за спиной у Танкертона — исполинская фигура, залитая кровью, казавшаяся особенно страшной при свете костра.

— Танкертон! — тихо окликнул он.

Главарь вздрогнул и, на ходу выхватывая револьвер, как испуганный кот, метнулся в сторону.

Ни одному живому существу не удалось бы проделать это быстрее. Первая пуля Данмора ушла в сторону, но вторая выбила револьвер из руки Танкертона прежде, чем тот успел выстрелить.

На обнаженную грудь Данмора брызнула кровь. Он уже поднял было револьвер, но увидев, что Танкертон пошатнулся, замер.

Руки главаря разжались, и револьвер с глухим стуком упал на землю. С помертвевшим от боли лицом он сделал несколько неверных, спотыкающихся шагов, и рухнул на колени. Грудь его сотряс кашель, и кровавая пена выступила на губах.

Беатрис бросилась к нему. Она подхватила его, но было уже поздно. Танкертон тяжело повалился ничком.

— Выходи за него, — сделав над собой последнее усилие, прохрипел он. — Он — единственный, кому под силу удержать тебя! — Это были его последние слова.

Конвульсивная дрожь сотрясла его тело. Танкертон вытянулся и затих с улыбкой на мокром от дождя лице.

— Эгей! — прогремел вдалеке крик Фурно.

Данмор, дернув Беатрис за руку, рывком поднял ее с земли. Девушка отчаянно рыдала.

Он одним движением забросил ее в седло.

— Эй! — Это был снова Фурно. Теперь уже голос слышался ближе. — Танкертон, ты меня слышишь?

— Бегите же, бегите! Иначе они прикончат вас! — умоляюще прошептал Джимми.

Но Данмор уже скакал вперед, петляя между деревьев. Дождь хлестал его по лицу, размазывая по обнаженному телу кровь и грязь.

Один за другим они с Беатрис нырнули в узкую расщелину. Они уже успели почти миновать ее, когда сзади послышались крики. Данмору казалось, что он узнает голос Фурно. И вдруг в лицо им ударил свежий ветер. Он бросил взгляд на небо и увидел, как прямо над ним ярко мерцают звезды.

Дикая радость охватила его. Сейчас он готов был поклясться, что луна, как добрый друг, помогла ему скрыться, а теперь выплыла из-за туч, чтобы осветить ему дорогу.

Лошади вихрем неслись вперед. Краем глаза Данмор видел, как мелькают в темноте силуэты деревьев. Дождь все еще моросил, то прекращаясь ненадолго, то снова принимался хлестать обнаженную спину Данмора. Но он терпел, чувствуя, как миля за милей остаются далеко позади. Он видел, как легко держится в седле Беатрис, опережая его на полкорпуса, и сердце его ликовало! Победа, думал он.

Кровь его все еще кипела, когда вдруг он почувствовал, как закружилась голова, и от внезапной слабости помутилось в глазах, словно вся жизненная сила вдруг разом покинула его. Данмор понимал, что с ним происходит. Он потерял слишком много крови — любой другой на его месте давно бы умер. Но даже его нечеловеческой силе был предел.

И однако, стиснув зубы, он решил бороться до конца!

Лес давно исчез позади. Галопом спустившись в долину, они скакали теперь по открытому месту, а над ними, похожее на черный бархатный плащ, бриллиантовой россыпью звезд сверкало небо. А еще ниже круто изгибались подножия холмов, и от земли медленно поднимался туман.

Данмор почувствовал на плечах что-то теплое. Это Беатрис, подъехав поближе, заботливо укутала его одеялом.

Он поморгал… ему казалось, что она тает в воздухе у него на глазах. Это все проклятый туман, подумал Данмор.

Какой у нее странный взгляд… холодный… она критически рассматривает его… непонятно!

— Тебе очень худо, Каррик? — спросила она.

— Со мной все чудесно, — буркнул он в ответ.

Больше она не проронила ни слова. Бок о бок они помчались вниз по тропе, круто сбегавшей вниз по склону и змеей вившейся между холмов. Данмор то и дело вскидывал голову и оборачивался, мучительно боясь каждую секунду услышать за спиной грохот подков. Но все было тихо.