Таггарт

В те первые, полные лишений годы существования Глоуба появление потрепанного и окровавленного каравана или разбитого фургона не было для горожан диковинным зрелищем. Лишь немногие удосужились повернуться и взглянуть на отряд, направляющийся к офису «Уэллс Фарго». Те же кто все-таки повернулся, слыли бывалыми старателями. Уж они-то понимали толк во вьючных мулах и могли на взгляд определить вес любого мешка. Мешки, навьюченные на мулов новоприбывшей компании явно были тяжелехоньки, а тяжелый мешок, как правило, означал золото.

Оставив обеих женщин и Старка караулить поклажу, Таггарт отворил дверь ближайшего салуна. Перед посетителями заведения предстал высокий, небритый человек с окровавленной повязкой на левой руке и с винтовкой в правой. Подойдя к стойке, он осведомился у бармена:

— Где тут представитель «Уэллс Фарго»?

Лысоватый краснощекий и донельзя обросший бармен мотнул головой в сторону парня, распивающего бутылку на другом конце стойки, а потом зычно крикнул:

— Эй, Джо! Тут один приятель спрашивает «Уэллс Фарго»!

Все присутствующие мигом повернулись в сторону Таггарта, меряя его холодными взглядами. Джо, невысокий крепыш с широким, внушающим доверие лицом, спросил:

— Чем могу служить?

— Депозит, — коротко ответил Таггарт.

Они вместе вышли из салуна. Один из посетителей подошел к двери и посмотрел им вслед, через плечо пересказывая, что видит. Тут же сзади него сгрудилось еще несколько ротозеев. Понаблюдав разгрузку мулов, они высыпали на улицу выяснить, что происходит.

Стоявший на крыльце пересылочной конторы Сванти, остановил любопытствующих на полдороге.

— Полегче, ребята, — предупредил он. — Не в обиду вам будь сказано, это частное дело.

— Что в мешках-то?

— Наживка для ловли зевак, — отрезал Сванти, вспомнив присловье своей бабушки.

— Что ли, золото привезли?

— Змеи, — заверил он. — Мы ободрали бедных змеек по дороге сюда, так что, если кто из вас, друзья, сунется завтра в ту сторону, нарвется на неприятности. Боюсь, мы были не слишком вежливы.

Таггарт сторожил, пока мешки один за другим вносили в помещение. Зрители нехотя перекочевали обратно в салун, откуда слухи тотчас разлетелись по всему городу. Ничего, утешали себя зеваки, агент вот-вот вернется, и уж тогда они все доподлинно узнают, что там в мешках. Уж он-то им скажет… Парня хлебом не корми, а дай рассказать славную историю.

Да только нынче так не вышло. Когда последнее золото было взвешено, снова упаковано в мешки и спрятано в большой сейф, а квитанции выписаны, Джо поспешил закруглиться. Но стоило ему направиться к салуну, как Сванти преградил ему путь дулом винтовки, а Адам расплылся в добродушной улыбке и сказал:

— Ну теперь, дорогой, сегодня вечером ты наш гость.

— Но я забыл свою бутылочку! — возражал Джо.

— Не волнуйся. Так просто ты от нас не отделаешься. И выпивки вдоволь будет за наш счет.

И они, подхватив под руки, препроводили вовсю протестующего клерка к хижине под вывеской «НОЧЛЕГ». Старк предусмотрительно успел снять там комнату и заказать несколько бутылок вина. Одну он протянул Джо и заявил:

— Ты ведь хотел пить, так пей, сколько влезет. Напейся хоть до бесчувствия, хоть вмертвую. Но попробуй только удрать до появления утреннего дилижанса — и впредь будешь есть не только ртом, но и дыркой в затылке.

— Но послушайте! — возмущался Джо. — Я…

— Пей! — миролюбиво посоветовал Старк.

Так прошла эта ночь — женщины дремали в креслах, мужчины по очереди несли охрану. Когда занялась заря, Таггарт стоял на крыльце, наблюдая, как бледные лучи ощупью находят себе дорогу вдоль обшарпанных ветхих строений. Лете Шойер не показывался.

Мириам вышла из дома и присоединилась к нему.

— Думаешь, он вернется? — спросила она, словно читая его мысли.

— Придет.

— Когда прибудет дилижанс?

— После десяти. Мы уедем с ним. Вы двое внутри, а Старк и я верхом. Он может продать мулов, они здесь в цене.

— А потом?

— Тусон.

Мириам молчала. А после Тусона? Сванти не говорил о том, что будет после, он и сам не знал. Мужчины никогда не знают, что может произойти. Он выглядел таким уверенным, таким надежным, но она-то понимала, что достаточно одной меткой пули и все пойдет прахом.

Обычно искусные стрелки избегают друг друга. Конечно, иногда им приходится сталкиваться, но, как правило, они стараются не затевать ссору… Слишком уж велика опасность, что оба будут убиты в перестрелке.

Где-то со стуком захлопнулась дверь, задребезжало оконное стекло. Пропел петух, и все снова затихло. По пыльной улице протрусила дворняга и свернулась калачиком под чьим-то крыльцом.

— Человеку приходится одолеть долгий путь, — сказал Таггарт, — чтобы обрести свое счастье.

— Шойер очень опасен, — прервала его Мириам.

— Не стоит об этом. — Он помолчал. — Я думаю о тебе. Ты замечательная девушка, Мириам. Любой мужчина мечтает о такой спутнице жизни…

— Девушкам тоже случается долго ждать.

Одинокий всадник промчался вниз по улице и спешился перед салуном. Взлетев на крыльцо, он забарабанил в дверь, но ему не открыли. Тогда он, оглядевшись по сторонам и заметив парочку, стоявшую под вывеской «НОЧЛЕГ», отчаянно завопил:

— Где тут можно что-нибудь перехватить? Помираю с голоду!

Таггарт ткнул винчестером в сторону приземистого строения с единственным застекленным окошком. Оно находилось не дальше, чем в шестидесяти футах, но незнакомец птицей взлетел в седло и галопом проскакал это расстояние.

— Адам тебе так признателен, — сказала Мириам. — Без тебя мы бы ни за что не выбрались оттуда живыми.

— Без меня, возможно, вы не попали бы в такую передрягу. Я навлек на вас неприятности.

— Нет.

Появление чудаковатого всадника прервало едва завязавшийся разговор. Мириам страшно хотелось снова направить его в нужное русло, но не знала, как. Вообще-то она всегда легко разговаривала с мужчинами начистоту. Ее откровенность, умение называть вещи своими именами кое-кого даже шокировали. Такое благовоспитанной девице не подобало. Но сейчас ее будто подменили, не находя нужных слов, она все больше смущалась и чувствовала себя не в своей тарелке.

«Ох, — подумала Мириам, — я как девчонка краснею. Господи, я даже не успела привести себя в порядок. Ну какой мужчина станет питать романтические чувства к такому страшилищу, как я?»

К двери подошел Адам. Следом за ним появилась и Консуэло. Она ухитрилась каким-то образом прихорошиться и выглядела свежей и обворожительной. Мириам завистливо уставилась на нее, не понимая, как ей удается так чудесно преображаться.

— Он вырубился, — Старк мотнул головой в сторону почтового агента, распростершегося в глубине комнаты. — Я предупредил его, что мы погрузимся сами и уедем с дилижансом.

— Там ведь будет и кучер.

— Он нам понадобится. Я не успокоюсь, пока это добро не окажется в безопасности на депозите в Тусоне.

— Но контора «Уэллс Фарго» отвечает за него уже сейчас.

— Не важно, лучше самому довести дело до конца. — Старк кинул быстрый взгляд на Таггарта. — Ты со мной?

— До Тусона? Да.

Значит, он уезжает. Мириам изо всех сил сжала кулаки, пытаясь подавить охватившую ее бурю эмоций. Он собирается бросить ее после всего, что было! После всего, чего? Что, собственно, между ними было? Они даже ничего не успели сказать друг другу. Только той первой ночью так славно побеседовали. Но ведь есть что-то еще! А если нет и она все выдумала? Не находя ответов на череду несущихся в ее голове вопросов, Мириам начала даже сердиться. И куда его опять несет? Разве нормального человека может устраивать такая жизнь, как у него? Ест, когда придется, спит, где застанет ночь, никто о нем не заботится… Вот сейчас у него ранена рука, рукав насквозь пропитался кровью, рана оказалась довольно глубокой, а он и слова никому не сказал — сам себе перевязывал. Бурный поток ее мыслей был прерван Адамом, предложившим позавтракать.