На берегу Сладкой реки

Рубен? Отчаянный парень, высокий, красивый, с хорошей координацией, отменный следопыт. Он жил в Миссури и Техасе. В четырнадцать воевал с команчами, в пятнадцать — с кайова. Незадолго до того, как караван отправился на запад, в схватке один на один убил какого-то преступника.

Келси был прирожденным лидером, всегда готовым выйти вперед, и, несмотря на его кажущуюся отчаянность, обладал повышенным чувством опасности. С тихим, застенчивым и склонным к уединению Теном подружился по необходимости и то потому, что тот сразу позволил ему взять лидерство. Брайан понимал, что он следопыт не хуже Келси, но Рубен ценил его способности ниже своих, и Тен не пытался изменить этого мнения.

Уже тогда Келси показал себя безжалостным и бессовестным, но он всегда был искренне дружелюбным, исключительно хорошим попутчиком, готовым посмеяться доброй шутке и улыбнуться в ответ.

Тен знал, что Рубен всегда относился к нему с веселым превосходством. Однако это не мешало им в течение многих месяцев после их удачного спасения, вплоть до того, как Брайан отправился служить за границу, оставаться друзьями. Руб не раз говорил ему, что он его единственный друг.

Потом их пути разошлись. Келси остался на западе. Он промышлял охотой в Монтане и Вайоминге, странствовал по горам Колорадо, добрался до Калифорнии и в конце концов вернулся в Миссури.

Брайан приобрел совсем другой опыт. В то время многие перелетали с места на место в поисках счастья в отдаленных уголках мира. Он служил в Африке в Иностранном легионе.

В те дни ему довелось мало отдыхать. Одна кампания следовала за другой, и за семь лет сначала рядовым, а потом и офицером Тен успел повоевать в Атлисских горах и глубоко проникнуть в район Тибести. Он сражался в горах Хоггар и в Таманрассете. Ему приходилось иметь дело с арабами, у которых есть пословица: «Поцелуй руку, которую не можешь отрезать», там он научился быть дружелюбным, но недоверчивым.

Потом был Рим и папские зуавы. Год Брайан прожил в атмосфере пышных придворных церемоний, а затем отправился в Китай, где добился быстрого успеха на службе правительству Мань-Чжу. Там же в отчаянной схватке с разбойниками, которые пытались ограбить его, заработал шрам…

Но события эти происходили давным-давно и далеко отсюда. Теперь он снова в той стране, которую любил больше всех остальных, и здесь Рубен Келси… его враг.

Поднявшись, Тен взял палку, пошевелил остатки костра и подбросил дров. Белл Реник беспокойно заворочалась, что-то бормоча во сне. Дождь припустил снова.

Усевшись, Брайан натянул сапоги и встал. Только тут он заметил пустую постель. Чероки исчез!

Минуту лейтенант стоял неподвижно, размышляя. Затем надел шляпу, дождевик и потянулся за винтовкой. Потом, наклонившись, дотронулся до Шварца, тот проснулся сразу.

— Железная Шкура ушел, — сообщил Тен. — Я пойду осмотрюсь. Оставайтесь здесь и будьте начеку.

Брайан подошел к выходу из пещеры и выглянул наружу. Перед ним лежал каньон, глубокий и узкий, ощетинившийся выступающими утесами и разбросанными в беспорядке обломками скал. Повсюду торчали пни давно упавших деревьев, из которых пробивались молодые, уже распустившиеся побеги, окутавшие зеленью весь каньон. Далеко снизу доносился приглушенный шум стремительного потока. Вверху горы были все еще затянуты облаками. Мелкий нудный дождик мерно шуршал в траве.

Чероки ушел пешком, так как все лошади оказались на месте. И следов не осталось, значит, он покинул пещеру не позже полуночи.

Куда же он подался? К майору Деверо за помощью? Тогда взял бы лошадь. Или вернулся к лагерю Келси за золотом?

Брайан вышел из пещеры и, спрятавшись за сосной, осмотрел местность вокруг. К нему подошла Мэри.

— Как думаешь, куда он пошел?

— Скорее всего за деньгами. Другого объяснения не нахожу. И, следовательно, я должен идти за ним. Ему может понадобиться помощь.

Мэри помолчала.

— Не хочу, чтобы ты уходил, Тен, но понимаю, что должен.

— Да, я должен. Здесь вы в безопасности. И не пытайтесь пока выбраться отсюда.

Брайан посмотрел на гору. Легче перевалить через гребень, чем огибать ее по склону. Часть пути он пройдет под покровом леса, а участок, что выше кромки леса, снизу практически не виден.

Чероки хороший индеец. Его трудно заманить в ловушку, но он может быть слишком самонадеянным. Рубен Келси, наверное, уже прибыл в лагерь и сейчас в бешенстве от того, что пленники сбежали. Конечно, бандиты могут просто забрать деньги и уйти, но… шестьдесят тысяч — очень большая сумма. Маловероятно, что банде еще раз так повезет, и Келси это должен понимать. Не исключено, что он попробует оставить все деньги себе. Значит, он должен удрать с золотом и как-то избавиться от погони.

— Слушай, — Тен внимательно посмотрел на Мэри, — если я не вернусь через два дня, уходите отсюда. Не спускайтесь на равнину, идите, сколько сможете, по склону.

Она подняла на него глаза, полные тревоги. Интересно, подумал Брайан, сколько раз она провожала своего отца в патрулирование Индейской Территории, не уверенная, что он вернется? Именно поэтому она стоит сейчас так спокойно, не проявляя своих чувств, зная, что он должен идти, и не тратит времени на мольбы и протесты.

Серую он оставит здесь — ей нужен отдых, а понадобится лошадь — отобьет одну лишнюю у бандитов.

Брайан быстро наклонился и нежно поцеловал Мэри в щеку, потом пересек небольшую полянку, пошел вверх по склону и скрылся в лесу, сочившемся дождем.

Мэри немного постояла, глядя ему вслед, и вернулась к пещере, где ее поджидала Белл.

— Теперь тебе придется волноваться за них обоих. Это всегда тяжело, Мэри, поверь мне. Я уже двадцать лет прощаюсь.

— Он вернется.

— Надеюсь. Уж если кто и вернется, так именно он. У него дар выживания.

Мэри взглянула вверх на склон. Ничто не говорило о том, что там несколько минут назад прошел человек.

— Тебе он нравится? — спросила Белл.

— Да. Думаю, да.

Подошел Шварц.

— Он добрый человек и хороший офицер. Всегда заботится о своих подчиненных.

Мэри села возле костра и подбросила в него немного дров.

А Тен Брайан поднимался все выше и выше под прикрытием деревьев. Он любил лес и любил дождь в лесу. Два или три раза останавливался и замирал, прислушиваясь к лесным звукам. Шум дождя не мешал его обостренному слуху различать любые шорохи, доносившиеся с разных сторон. Он шел вперед уверенно и спокойно.

Не исключено, конечно, что бандиты с утра пустятся в розыски, но едва ли они проявят такую прыть, обнаружив, что деньги остались при них. Поэтому Брайан не очень опасался наткнуться на их отряд. Носиться по лесам в дождь и грязь — не в их правилах.

Перевалив через хребет, лейтенант оказался как раз над лагерем банды и, спустившись пониже, подыскал себе подходящий наблюдательный пункт. Он выбрал сваленное ветром дерево, при падении зацепившееся ветвями за соседнее. Сверху на него навалило других деревьев, сучьев, и получилось что-то вроде грота, достаточно большого, чтобы в нем мог разместиться человек с лошадью. Буреломы и кучи камней, расположенные ниже укрытия, отлично его маскировали. Лагерь же оттуда был виден как на ладони. Позиция Брайана оказалась безупречной со всех точек зрения. Кроме разве одной — отсюда ему не Удастся запросто спуститься с горы, при необходимости придется пойти кружным путем. Он устроился на бревне, достал бинокль; невидимый никаким посторонним взором, он был надежно защищен от ветра и дождя. Оглядываясь по сторонам, Брайан заметил невдалеке пологую и очень узкую тропу, петляющую среди скал и деревьев. Возможно, ею пользовались индейцы и звери, но куда она ведет, он не знал.

Жизнь в лагере будто замерла — нигде ни души, хотя привязанные к деревьям лошади свидетельствовали о том, что он обитаем.

Куда подевался Железная Шкура? Может, его захватили в плен? Или он сидит где-нибудь рядом в другом укрытии?

Спустя некоторое время из-под навеса вышел человек, набрал топливо и вернулся назад.