Быстрый и мертвый

— Поменьше языком трепали бы!

Всадники сгрудились вокруг него.

— Они держат путь на Арканзас, — решил Доббс. — Мы увидим их там.

— Человек явно зажиточный! — сказал Бустер. — Никто не пустится в прерию с таким грузом, если в нем нет ничего ценного. У него мулы, они раза в два-три дороже быков. И лошади хорошие. Имея пару таких гнедых, можно разбогатеть.

— А может, там женская утварь, — возразил Пэрди. — Может, ничего стоящего у них и нет. Как бывает с женщинами, известно.

— Знаю я, как с ними бывает, — сказал Док Шеббитт. — Точно знаю.

— Увидите, — настаивал Пэрди. — Какой смысл тащить с собой золото? Народ сюда едет за золотом, а не везет его с собой. Фургон забит женскими штучками.

— Можешь думать, что тебе угодно, — отрезал Док Шеббитт. — А я уверен, что в фургоне золото.

Ред Хил не сказал ничего. Он сгорбился в седле, давая им возможность выговориться. Пэрди взглянул на него. Интересно, сумеет ли он действовать так же быстро, как Ред? Наверняка. Он еще никого не встречал, кто мог бы его обогнать. Предположим, когда дойдет до дела, Ред окажется быстрее?.. Тогда ему каюк.

Мулы исхудали, но все еще тянули. Пока грунт развезло только местами, и фургон катился хорошо. Но дорога неуклонно шла в гору. Медленно, почти неощутимо, но мулы это чувствовали. Скоро почувствовали и люди, когда вылезли из фургона и пошли пешком. В эти дни они шли пешком большую часть пути.

Дорога высохла, и до Хлопкового каньона осталось всего шестнадцать миль. Трава была отличная, они прибыли рано, и мулы вволю попаслись, прежде чем их отвели в лагерь. Следующий перегон был длинным и трудным, но и здесь, у Индюшиного каньона, трава была хорошая. Топлива не было, и они готовили еду на костре, сжигая бизоний навоз и дрова, заготовленные раньше.

Днем ранее Кон Воллиен уехал, лишь помахав им рукой на прощанье. Не приезжал он и к стоянкам у обоих каньонов. Сюзанна поймала себя на том, что ждет его.

— Интересно, куда он девался? — вдруг спросила она. — Где его пристанище?

— Кто знает? Он как индеец, Сюзанна. Однажды он уедет, и мы его больше не увидим.

— Я тоже так думаю.

Сидевший у задней стенки фургона Том повернулся к ним.

— Он считает, что те люди из поселка… Он думает, что они едут за нами.

— Сомневаюсь, — отозвался Дункан, — они не поедут в такую даль.

— Мы убили одного из них, — сказала Сюзанна. — Может, они хотят нам отомстить.

— В это трудно поверить. — Дункан Маккаскел пристально вглядывался в горизонт. — И я до конца не убежден, что человек был убит.

— Он целился в тебя.

— Знаю, но вряд ли это правда. Интересно, в самом ли деле он собирался меня убить? Или у Воллиена были собственные причины с ним рассчитаться?

— Они украли твоих лошадей, папа! Они угрожали тебе!

— Да, — согласился Маккаскел неохотно. — Да, это так, но что касается убийства… тут я сомневаюсь.

— Ты же почувствовал, как пуля пролетела мимо, ты слышал ее свист.

— Да, — сказал Дункан задумчиво, насилие совершенно не входило в его жизненные планы. — Говорят, когда стреляют с близкого расстояния, звук выстрела иногда слышится дважды, если стоишь возле дерева или столба. Я мог ошибиться.

— Зато я не ошиблась, — резко произнесла Сюзанна, — когда отделала вооруженного бандита, прокравшегося в наш лагерь. Я расправилась с ним и очень этому рада.

Дункан рассмеялся:

— Вот уж не думал, что ты у меня такая воинственная.

— Нужно действовать по обстоятельствам, — сказала она просто. — Теперь я понимаю, что мир состоит не только из милых, хорошо воспитанных людей. Есть и другие. На Востоке законы держат их в рамках. Здесь законов нет.

— Все зависит от нас, — спокойно сказал Том. — Так говорит Кон Воллиен.

Они останавливались дважды, чтобы дать передохнуть мулам, и Сюзанна, перед тем как двигаться дальше, внимательно оглядывалась по сторонам. Ее тревожило состояние мулов. Животные отощали и выглядели измученными до предела.

Привал устроили у лесистого холма и много времени потратили, собирая валежник и складывая его в «гамак», подвешенный под фургоном. Дункан отвел мулов к воде, потом оставил их на бизоньих выпасах поблизости.

Воздух был тих и неподвижен, небо безупречно чистым. Сюзанна не спеша взобралась на небольшой холмик. Там лежало несколько больших валунов, и, проверив, нет ли змей, она села на один из них. Легкий ветерок обдувал лицо и шевелил волосы.

С некоторым удивлением Сюзанна призналась себе, что ей нравится этот край, и когда Том присоединился к ней, она сказала ему об этом.

— Мне тоже, ма! Я так люблю смотреть вдаль и видеть, кажется, всю землю. Это чудесно!

— Там, куда мы едем, местность гористая, Том. Совсем не такая, как здесь.

— Ты думаешь, люди из поселка преследуют нас?

Она колебалась, не решаясь сказать правду. Но не было смысла лгать. Когда придет беда, она не минует и сына.

— Да, Том, думаю, это так. Мистер Воллиен был прав — это очень плохие люди. Твоему отцу трудно в это поверить, но и он предполагает то же самое.

— Нам придется сражаться?

— Наверное, придется. Если мы не встретим каких-нибудь других людей… хороших людей…

— Здесь? Я думаю, нам лучше подготовиться к сражению.

Сюзанна поднялась, и они немного постояли, вглядываясь в даль. И вот далеко-далеко…

Том заговорил первый:

— Ма! Кто-то едет. Видишь? — Он показал пальцем. — Вон там, где лощина переходит в равнину.

Это была лишь точка, пятнышко на линии горизонта. Они наблюдали, как пятнышко росло, и скоро его окружило облачко пыли.

— Это Воллиен, — сказала Сюзанна. — Никто не сидит на лошади так, как он.

Том напрягал зрение, но не смог разглядеть, кто это Всадник скакал к ним.

— Пойдем, — позвала она. — Папа запрягает мулов.

Они спустились вниз, и Сюзанна увидела, что Дункан положил и дробовик, и винтовку рядом с сиденьем, но ничего не сказала, только сообщила, что едет Воллиен.

Они пошли рядом с упряжкой. Через несколько минут Кон Воллиен показался близ их последней стоянки и поехал вверх по небольшому склону.

— Подумал, что вам понадобится помощь, — произнес он сухо, — при разгрузке.

— Разгрузке?

— Ага! Скоро начнутся песчаные холмы. Вам придется избавиться от лишнего груза, иначе вы угробите мулов. Отсюда недалеко до реки Арканзас.

— Мы справимся, — проговорил Маккаскел скованно, не обращая внимания на убедительность тона Воллиена. — Мулы еще тянут хорошо.

— Мулы у вас отличные, — согласился Воллиен. — Правда, у них не такой бодрый вид, как раньше. Наверное, это от перемены климата?

Он уехал вперед, Дункан проводил его взглядом.

— Вот человек!.. Черт бы его побрал!

— Не говори так, Дункан. Он помог нам и еще поможет.

Однако когда мулы уперлись в хомуты и с натугой стронули с места фургон, он почувствовал себя виноватым. Груз им стал явно не по силам. Глупо было продолжать мучить животных, и всему виной его собственное упрямство. Он же знал, что через некоторое время все равно придется с чем-нибудь расстаться… но с чем?

Сюзанна любила свою мебель. Кровать можно было сохранить, но шифоньер…

Маккаскел уже видел впереди зыбучие пески.

— Надо будет впрячь гнедых впереди мулов. Они, конечно, не тягловые животные, но хоть какая-то подмога. Их же запрягали в легкий фургон.

За последнюю четверть мили они останавливались дважды. Маккаскел отыскал в фургоне еще один комплект упряжи. Сбруя была не новая, и он не знал, насколько работоспособными окажутся гнедые. Когда он рылся в вещах, доставая упряжь, блеск красного дерева заставил его опустить глаза. Его мучило чувство вины.

Они снова двинулись. Том шел впереди, разведывая лучшую дорогу среди песчаных холмов. Несмотря на помощь лошадей, фургон все равно был слишком тяжел для уставших мулов.

Перед ними была излучина реки Арканзас. Неровный, поросший деревьями и кустами берег мог таить любую опасность. Выехав на открытое место, они наткнулись на три могилы. Судя по кратким надписям, нацарапанным на крестах, двое умерли от холеры, один — от стрелы индейца.