Океан. Выпуск седьмой
Океан. Выпуск седьмой читать книгу онлайн
Литературно-художественный морской сборник знакомит читателей с жизнью и работой моряков, с выдающимися людьми советского флота, с морскими тайнами, которые ученым удалось, а иногда и не удалось открыть.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
И вот в пору этого разочарования вальтеровской установкой в документах третьего рейха появились первые упоминания о «крейслауф-двигателе» — двигателе, работающем по замкнутому циклу на кислороде.
Суть такого двигателя состояла в том, что один и тот же дизель используется и для надводного и для подводного хода. В надводном положении двигатель должен был работать как обычно. При движении же под водой отработанные газы охлаждались, очищались, обогащались чистым кислородом и снова подавались в воздухозаборники двигателя.
Лихорадочные эксперименты на береговых стендах показали, что схема работоспособна. Поэтому сразу же приступили к проектированию подводной лодки с таким двигателем. Сначала конструкторы думали обойтись запасом кислорода в баллонах под давлением 400 атмосфер. Когда это решение оказалось неудовлетворительным, они установили на лодке сосуды Дьюара, чтобы хранить в них кислород в жидком виде. В конце концов было принято комбинированное решение.
Согласно проекту лодка XXXVI серии представляла собой корабль длиной около 45 метров. Силовая установка ее состояла из четырех дизелей, которые развивали около 1500 лошадиных сил в надводном и в подводном положении. Для снабжения двигателя кислородом должны были устанавливаться сосуды Дьюара для хранения 40 тонн жидкого кислорода и баллоны на 25 тонн кислорода, сжатого до 400 атмосфер.
Но это был уже 1944 год, фашистские войска терпели сокрушительное поражение на всех фронтах, и ничего не было удивительного в том, что «кислородная» подводная лодка XXXVI серии так и не была достроена. Удивительным было другое: в 1944 году немцы взялись за разработку идеи, которую офицер русского флота Михаил Николаевич Никольский выдвинул еще свыше тридцати лет назад — в 1912 году.
9 июля 1912 года на стол начальника бригады подводных лодок Балтийского моря контр-адмирала П. Левицкого лег плотный парусиновый конверт с грифом «Весьма секретно». В нем находился рапорт мичмана М. Никольского об успешном испытании изобретенного им приспособления.
Из рапорта явствовало, что такое приспособление дает возможность подводным лодкам пользоваться одним и тем же двигателем для плавания как над водой, так и под водой, устраняя надобность в аккумуляторных батареях и гребных электродвигателях. Сущность изобретения заключалась в том, что отработанные газы охлаждались в холодильнике, затем поступали в резервуар, где смешивались с нужным количеством кислорода, и вновь всасывались в цилиндры двигателя.
Рапорт заключал также просьбу изобретателя разрешить ему установку своих приборов и их испытание на подводной лодке «Почтовый». Никольский ручался, что «Почтовый» сможет идти под водой в продолжение 20 часов под одним двигателем или около 10 часов под двумя.
Рапорт сопровождался припиской помощника начальника учебного отряда подводного плавания с настоятельной просьбой рассмотреть предложение в компетентном учреждении
«с соблюдением должной тайны, потому что идея мичмана Никольского настолько проста, что ею легко воспользоваться».
Минуя все служебные инстанции, адмирал Левицкий послал рапорт на заключение кораблестроителю академику генерал-лейтенанту А. Н. Крылову и менее чем через неделю получил ответ маститого корабела:
«Предложение заслуживает самого серьезного внимания и обстоятельного исследования опытным путем… и следует дать ему разработать свою идею до конца».
Заключение Крылова не оставило у адмирала Левицкого и тени сомнения в целесообразности дальнейшей работы над изобретением, но для широкой научной постановки опытов нужны были деньги и отнюдь не полукустарные мастерские учебного отряда подводного плавания.
Деньги на испытания были отпущены, Никольский откомандирован на Балтийский завод, и 23 апреля 1913 года состоялись первые испытания двигателя внутреннего сгорания с «кислородным приспособлением системы М. Н. Никольского».
После ряда испытаний, когда двигатель проработал без единой поломки в общей сложности 85 часов, авторитетная комиссия из флотских и заводских специалистов поздравила Никольского и вынесла решение:
«Считать предварительные испытания законченными, а результаты их вполне удовлетворительными, доказывающими правильность идеи».
«Особо секретное дело», как теперь стала именоваться вся документация, относящаяся к изобретению Никольского, поступило на окончательное утверждение в последнюю инстанцию — Механический отдел Главного управления кораблестроения морского министерства.
Беда пришла нежданно-негаданно. Механический отдел дал резко отрицательный отзыв, ссылаясь на неудачу подобных опытов в других странах. В обоснование своего заключения члены комиссии указывали: установка очень сложна и ненадежна, нельзя рассчитывать практически на полную герметичность, а потому возможно просачивание как кислорода, так и газов и масляного чада в помещения лодки; при стравливании излишка газов возможна следность; запас сжатого кислорода не обеспечивает должной автономности; работа дизелей под водой будет сопровождаться неизбежным стуком.
И посему комиссия полагает,
«что для целей подводного плавания продолжение опытов с двигателями внутреннего сгорания по идее мичмана Никольского бесполезно, а потому и дальнейшая затрата казенных денег представляется нецелесообразной».
Свой акт комиссия незамедлительно направила начальнику Механического отдела, а последний — дальше по начальству. Морской министр Григорович, ознакомившись с актом, наложил резолюцию:
«Считать опыты неудачными».
Можно только удивляться мужеству и настойчивости Никольского. По прошествии двух недель он просит о безотлагательном пересмотре дела.
Вот что пишет он в рапорте от 9 декабря 1913 года:
«Непригодность системы не доказана, все факты требуют опытов, и это требование должно быть исполнено в целях пользы отечества… Ошибки, сделанные в Германии и в Западной Европе вообще, вовсе не обязательны для России, а потому приравнивание результатов немецких опытов к моим я считаю неправильным… Все приписанные моей системе недостатки… нельзя признать до тех пор, пока идея не будет осуществлена на лодочной установке».
Левицкий вновь направил Крылову письмо, в котором писал:
«Возражения комиссии… лишь умозрительные, и с точки зрения развития техники, по моему мнению, не основательны… Ввиду значительной тактической выгоды… в смысле получения больших районов плавания и скоростей хода над и под водой, я полагал бы необходимым начатые лейтенантом Никольским опыты продолжить, не жалея средств».
Пристально рассмотрев все «за» и «против», Крылов вновь поддержал целесообразность продолжения работ, что и написал в ответном письме. По его мнению, требования Механического отдела Главного управления кораблестроения были хотя и вполне рациональны, но слишком велики для первоначальных опытов, потому что
«на большую часть вопросов комиссии ответ обоснованный и обстоятельный может быть дан лишь после производства опытов, а не до таковых».
И далее:
«Важность этого дела такова, что затрата на дальнейшие опыты нескольких десятков тысяч рублей вполне целесообразна, тем более что предварительные испытания показали как правильность идеи лейтенанта Никольского, так и то, что он находится на верном пути к ее полному практическому осуществлению…»
Тогда, собрав воедино переписку по «Особо секретному делу», адмирал Левицкий вновь отправился на прием к Григоровичу, прихватив на этот раз, кроме отзыва Крылова, письмо командующего морскими силами Балтийского моря адмирала Н. Эссена, крутой нрав которого был хорошо известен в министерстве. Письмо заключало категоричное требование скорейшего пересмотра дела.
