Африка под покровом обычая

В период независимости на помощь догонам пришло государство. Там, где это позволяют дороги, вода подвозится в автоцистернах к подножиям скал, на которых разместились деревни. Однажды вечером я видел, как цепочка по пояс обнаженных догонок, ритмично раскачиваясь под тяжестью драгоценной ноши, ловко скользила вверх к своим миниатюрным хижинам, а у емкой автоцистерны уже наполняли сосуды другие женщины.

Утверждают, что одной из причин, заставивших догонов обосноваться на горных вершинах, было желание сэкономить для посевов каждый клочок земли в низинах. И вправду, там, где темно-серая каменистая твердь чуть-чуть покрывается глинистой почвой, там рождается заботливо обрабатываемое поле, на котором выращивается просо, рис, арахис, кукуруза, хлопок, а также бананы, плоды папайи (дынного дерева) и другие. Рядом с хижинами людей теперь можно приметить небольшие строения с круглыми степами и конической кровлей — житницы. Раньше зерно хранилось в скалах. На высоте 20–25 метров от земли на крутой стороне обрыва в граните долбили пиши, которые изнутри обкладывали глиняными кирпичами, делали в них окошки и дверцы. Такие амбары создавались для того, чтобы женщины и дети не могли забраться туда и тайком от мужчин брать зерно.

Догоны — умелые охотники. А поохотиться здесь есть на что: наиболее смелые и ловкие могут рискнуть даже сразиться со львом или крокодилом.

Почти в каждой догонской семье живет ангунру — большая сухопутная черепаха, которая часто с мудрой неторопливостью пересекает дорогу изумленному путнику. Догоны охраняют и почитают ангунру. Когда глава семьи в отлучке, черепаху потчуют во время трапез принадлежащим отсутствующему первым и лучшим куском пищи. Никто не вправе есть в этих случаях ранее черепахи.

Охотник приносит к столу мясо зайцев, антилоп, львов, крыс, ящериц, обезьян. Рыбу догоны ловят в период обмеления рек с помощью одурманивающих соков таких растений, как алоэ батери или камерунская эвфорбия (молочай).

Деревья — баобабы, тамаринды, карите, разного рода акации и пальмы — кормят и лечат догонов, дают им материал для масок. Этим отчасти и объясняется культ больших деревьев в краях, о которых мы рассказываем.

Пейзажи с баобабами захватывающи. Однажды я заблудился среди гранитных холмов и попал в рощу баобабов. Величественные деревья росли буквально на камнях; если судить об их возрасте по человеческим понятиям, то их можно было бы назвать глубокими седобородыми старцами. Баобабы в Мали по своей долговечности сравнимы с египетскими пирамидами. Некогда вожди догонских и других племен сажали баобабы для увековечения своей мудрости и правления, зная, что эти деревья способны пережить века.

Жизнь догонов во многом непостижима тому, кто впервые попал в Африку и привык мыслить понятиями XX века.

— Почему они усложняют свою жизнь, забираясь на горные вершины? — спрашивает он. — Почему они предпочитают обособиться от всех достижений науки и техники?

Примерно тысячу лет назад этот парод, гонимый соседними племенами, алчностью работорговцев, религиозным фанатизмом завоевателей, пошел на самоизоляцию, укрывшись на скалистых уступах.

Разумеется, не влечение к экзотике заставляет догонов жить в дебрях прошлого, следовать нелепым архаичным обычаям и остерегаться контактов с окружающим миром. До недавнего времени внешний мир вторгался в жизнь догонов лишь во имя подавления и принуждения этих людей, смотрел на них как на курьез человечества. За долгие годы колониализма ни один иностранный администратор на нынешней территории Мали нисколько не задумывался о судьбе догонов. Их специально отстраняли от всякого соприкосновения с прогрессом. Взглянуть на них приезжали издалека состоятельные туристы. Но о помощи им никто не помышлял. Встреча с западной «цивилизацией» (в лице колонизаторов) в свое время оттолкнула догонов от достижений XX века, сделала их сдержанными по отношению ко всяким чужеземцам, усилила их приверженность своим древним обычаям. Несправедливость и жестокость колонизаторов, однако, не изменила характера догонов. В отличие от своих поработителей это — добродушные, тактичные люди, которые становятся еще добрее, если с ними говорят на равных, если к ним относятся по-дружески.

Именно о таких, как они, ибн Батута писал в XIV веке, рассказывая о державе Мали: «Негры обладают замечательными качествами. Они редко бывают несправедливы и ненавидят несправедливость больше, чем какой-либо другой народ. В их стране господствует полная безопасность. Путешественники и местные жители не боятся разбойников и насильников».

После провозглашения независимости меняется жизнь 130 тысяч догонов. В стране догонов появились школы и медицинские пункты, были подготовлены первые квалифицированные специалисты. Среди них есть дипломаты, судьи, финансовые работники. Не только в Африке, но и в Европе известен, например, писатель Ямбо Уологем.

Однако еще многое предстоит сделать, чтобы выкорчевать из их сознания порабощающие предрассудки и архаичные традиции, но этот процесс начался.

Занавес молчания поднят

^{(Встреча с независимостью)}

С пика Санта-Исабель, самой высокой горы на острове Фернандо-По (теперь он называется островом Масиас-Нгема-Бийого), в ясные дни открывается изумительная круговая панорама острова. На севере вдоль замысловатых извилин берега — то резко вдаваясь в пенистую морскую синеву, то уступая ей место в виде удобных заливчиков — расположилась белоснежная столица Республики Экваториальная Гвинея город Малабо (в прошлом Санта-Исабель). На юго-западе сквозь частокол стройных пальм и темно-зеленые пышные заросли тропического леса видно, как спускаются ровными рядами по пологому склону к берегу океана одинакового роста двухэтажные домики городка Луба (тогда Сан-Карлос). С другой стороны острова, напротив залива Сан-Карлос, блестит позолоченной солнечной рябью глубоко вдающийся в сушу залив Консепсьон. А на горизонте в дымчатой дали за многокилометровой ширью Гвинейского залива вырисовывается «колесница богов» — так древние прозвали крупнейшую вершину Западной Африки, гору Камерун.

Мой гид Моис Бикоро Мба, фанг из местечка Амау в Рио-Муни, зябко кутается в ядовито-зеленого цвета военную шинель. 6 градусов по Цельсию в тропиках не шутка, даже для таких северян, как мы. Вообще-то Моис сторожит телевизионную станцию, антенны которой рассылают сигналы, зажигающие голубые экраны телевизоров в городах и деревнях острова, в Габоне и в камерунском порту Дуала.

— С тех пор как построена телестанция, — сообщает Моис, — изменилась высота Санта-Исабель. Теперь она не три тысячи восемь метров, как по справочникам, а на два метра ниже. Строители срезали верхний слой базальта.

— Подробность, способная взволновать любое достопочтенное географическое общество, — шутит испанский геофизик Анхель Когойор.

На составленной им карте острова высота горы приводится без этой «существенной» поправки.

Ранее не только на вершину «стратегической» горы Санта-Исабель, но и вообще на экватогвинейскую землю не ступал еще пи один человек из нашей страны. Мы с корреспондентом «Правды» М. Зеновичем были здесь первыми. Двери друзьям из Советского Союза открыла ликующая, празднующая провозглашение независимости республика.

Центральная площадь столицы — площадь Независимости, ранее называвшаяся площадью Испании (а в просторечии площадью Часов), с вершины Санта-Исабель кажется едва приметным квадратиком, внутри которого выделяется грациозный, светло-серого цвета католический собор. В обычные дни, когда солнечный круг быстро клонится к западу, приобретая малиновые оттенки, жители Малабо стекаются семьями на площадь подышать свежим воздухом у орнаментальных цветочных газонов, оформленных с похвальной выдумкой. С трех сторон обрамляют площадь архитектурные ансамбли: президентский дворец, будто перенесенный сюда из старой Кастилии, католический собор с узкой остроконечной башней, католическая миссия, спрятавшаяся за высокой белокаменной оградой. Восточная часть площади выходит на Гвинейский залив: в ясные дни отсюда можно различить смутные очертания берегов материка. С залива на сумеречный город тянет просоленной морской свежестью. Вдоль набережной словно для обозначения границы площади с одинаковыми интервалами выстроились более чем 20-метрового роста пальмы с голыми, полированными ветром и временем стволами и небольшими тщательно расчесанными по кругу кронами. Здешняя достопримечательность — скамейки, выложенные плитками. На блестящей глазури плиток красной, лиловой, коричневой, шафранной, зеленой красками изображены сцены из «Дон Кихота». Каждая скамейка — произведение испанской майоликовой живописи, одна из глав увлекательных приключений рыцаря печального образа и его слуги Санчо Пансы.