Дорога ветров

Кряхтя, взбирались два других проводника - Эглон и Данзан. Громов уселся в кабину, разложив свои записные книжки, компас, трубку. Только Орлов, по обыкновению, копался в своем чемоданчике на крыле "Смерча". У нашего Юрия Александровича была удивительная потребность - брать с собой в кабину множество ненужных вещей. Как мы ни уговаривали его передать все тючки и чемоданчики наверх, где сидели бдительные оруженосцы - наши рабочие, профессор упорно отнекивался и ехал, обложенный своим скарбом.

Эглон выпалил из дробовика, Орлов засуетился и кинулся в кабину, Андросов ответил тоже выстрелом, стоя у своего "Дракона".

В серых морозных сумерках мы повернули на уланбаторскую дорогу и понеслись на север. Нам нужно было проехать до Холод (Холт) сомона и оттуда повернуть на Шарангатай. Близко от аймака находилась большая глинистая котловина. Клубы густой пыли взметнулись от колес машин, и показалось психологически странным связать мороз с освещенной яркими лучами восходящего солнца пылью самого летнего вида. Впоследствии я привык к этому, обычному для Монголии, явлению.

Бесконечной лентой летела навстречу знакомая, наезженная дорога, ставшая при высоко поднявшемся солнце еще более однообразной и серой. Резкие черные круги выделялись там и сям на равнине. Это диски автомобильных колес, главным образом от "ЗИСа-5", разбросанные беспечными монгольскими водителями во время войны по всем главным дорогам республики. Диски заменили теперь классические верблюжьи кости, когда-то обрамлявшие караванные пути. Конечно, кости встречались гораздо чаще, диски разбросаны на больших расстояниях, но и скорость автомашины несравнима со скоростью каравана. Таким образом, в конце концов впечатление одно и то же...

Оставив в развалинах монастыря Олдаху-хид приветственнее письмо и маленькую бутылочку со "шкаликом" для Андросова, мы поспешили дальше. Хотелось до темноты достигнуть старой дороги, чтобы с утра ехать по определившемуся пути. Но судьба рассудила по-другому.

Проехав Холод сомон, мы остановились на месте, заранее установленном по карте для поворота с дороги, и стали ждать отставший "Смерч". Ждали его целый час и поехали назад, километров двенадцать, где нашли машину в беспомощном состоянии, с замкнувшимся накоротко аккумулятором. Чинили, тащили на буксире и бились так до темноты. Пришлось встать на ночлег в трех километрах к югу от сомона. Отъехали с километр в сторону от дороги. Набрали аргала, зажгли костер и при его свете разобрали аккумулятор. Ветер, вначале помиловавший нас, зашумел на открытой равнине. Чаю напились под прикрытием машины, затем каждый поставил себе койку, где понравилось. Защиты от ветра, крутившего и заходившего со всех сторон, все равно не было. Раздеваться казалось страшно, но и лезть одетым в спальный мешок, увы, всегда тесный, настолько неприятно, что это делать можно только в особых случаях...

Утром, до окончания ремонта аккумулятора, я отправился побродить по окрестности. Под тонким песчаным слоем по всей равнине выходили