Всеобщая история географических открытий. Книга 2. Мореплаватели XVIII века

Эскадра прошла мимо этого острова, не остановившись, а следующей ночью, отнесенная ветром и течениями, совершенно неожиданно для всех очутилась среди группы низких островов. Галера «Африканен» разбилась о подводный камень, и та же участь грозила двум ее спутникам. Лишь по истечении пяти дней усилий, тревог и опасностей голландцам удалось выбраться из архипелага и снова попасть в открытое море.

Жители этих островов были высокого роста, с гладкими длинными волосами; тело они раскрашивали в разные цвета. В настоящее время все географы единодушно сходятся на том, что оставленное нам Роггевеном описание Пагубных островов относится к архипелагу Туамоту, которому Кук дал название Паллисер.

Избежав опасностей Пагубных островов, Роггевен на следующий день утром открыл землю, названную им Аврора. Чрезвычайно низкий, этот островок едва выступает из воды, и если бы солнце показалось на несколько минут позже, «Тинховен» там безусловно погиб бы.

Приближалась ночь, когда был замечен другой остров, получивший название Веспер (Вечерняя заря); теперь довольно трудно установить, к чему относится это название; возможно, то был один из островов Туамоту.

Роггевен продолжал идти на запад между пятнадцатой и шестнадцатой параллелями и вскоре неожиданно очутился среди полузатопленных островов.

«Приближаясь к ним, – рассказывает Беренс,- мы увидели множество челноков, плывших вдоль берега, и пришли к заключению, что страна густо заселена. Подойдя еще ближе, мы убедились, что перед нами несколько островов, расположенных очень близко один от другого. Мы незаметно так далеко зашли в этот архипелаг, что начали сомневаться, удастся ли нам выбраться; адмирал приказал одному из штурманов взобраться на верхушку мачты, чтобы разглядеть, каким путем можно отсюда выйти. Своим спасением мы обязаны стоявшему в то время штилю; малейшее волнение выбросило бы наши корабли на скалы, и мы не имели бы возможности этому воспрепятствовать. Итак, нам удалось выбраться без серьезных повреждений. Архипелаг этот состоит из шести островов; они имеют очень живописный вид и простираются все вместе примерно на тридцать лье. Они находятся на расстоянии двадцати пяти лье к западу от Пагубных островов. Мы дали им название Лабиринт, ибо нам пришлось изрядно покружить, чтобы попасть в открытое море».

Некоторые авторы отождествляют эту группу с островами Принца Уэльского, открытыми позднее Байроном. Флерье придерживается иного мнения. Дюмон д?Юрвиль полагает, что речь идет об островах Флиген, виденных ранее Схаутеном и Ле Мером.

После трехдневного плавания все время на запад голландские моряки заметили прекрасный на вид остров. Кокосовые и другие пальмы говорили о его плодородии. Так как у берега оказалось слишком мелко, пришлось удовольствоваться высадкой хорошо вооруженных отрядов.

Еще раз голландцы совершенно напрасно пролили кровь безобидных жителей, ожидавших их на берегу и виновных лишь в том, что их было слишком много. После этой расправы, достойной варваров, а не цивилизованных людей, Роггевен сделал попытку вернуть убежавших туземцев с помощью подарков вождям и мало искренних проявлений дружелюбия. Островитяне не дали себя провести. Они завлекли матросов в глубь острова, напали на них и стали забрасывать камнями. Хотя ружейный залп уложил многих туземцев на месте, они продолжали все же храбро наступать на чужестранцев и заставили их вернуться в шлюпки, унося своих раненых и мертвых товарищей.

Голландцам ничего не оставалось, как кричать о предательстве, не находя достаточно громких эпитетов для вероломства и кровожадности своих противников. Но кто был истиным виновником? Кто напал первым? Предположим, островитяне совершили несколько краж, что вполне возможно, но неужели, заслуживало такого строгого наказания все население за вину нескольких человек, у которых не могло быть ясного представления о собственности?

Несмотря на понесенные ими потери, голландцы назвали этот остров в воспоминание о том наслаждении, которое им доставила его природа, островом Отдыха. Роггевен сообщает, что он находится на шестнадцатой параллели; но долгота указана очень неточно, и отождествить его с каким-либо островом оказалось невозможным.

Следовало ли теперь Роггевену идти дальше на запад на поиски острова Эспириту-Санто (Новые Гебриды), открытого Киросом? Или же ему следовало направиться к северу, чтобы с попутным муссоном достигнуть Ост-Индии? Военный совет, на обсуждение которого был поставлен этот вопрос, остановился на втором решении.

Третий день плавания принес открытие одновременно трех островов, названных островами Баумана (ныне Мануа) [30]по имени капитана «Тинховена», первым их заметившего. Островитяне подплыли к кораблю, чтобы завязать торговлю, между тем как на берегу собралась огромная толпа, вооруженная луками и копьями.

Цветом кожи туземцы не отличались от европейцев, и лишь у некоторых она имела очень смуглый оттенок от солнечного загара. Их тело не было покрыто татуировкой. Кусок ткани, искусно вытканной [31]и отделанной бахромой, закрывал их от пояса до пяток. Голову прикрывала шляпа из той же ткани, а на шее висели гирлянды ароматных цветов.

«Надо признать, – пишет Беренс, – что это был самый цивилизованный и самый честный народ из всех, виденных нами на островах Южного моря; восхищенные нашим появлением, они встретили нас, как богов, а когда мы собрались уезжать, выражали самое горячее сожаление».

По всей вероятности, то были жители островов Мореплавателей (Самоа).

На дальнейшем пути голландские моряки заметили острова, которые Роггевен принял за острова Кокосовый (Боскавен) и Предателей (Кеппел), посещенные уже Схаутеном и Ле Мером, и которые Флерье, чтобы подчеркнуть заслуги голландского мореплавателя, называет островами Роггевена; затем экспедиция прошла в виду островов. Тинховен и Гронинген, по мнению Пенгре представлявших собой открытый Менданьей архипелаг Санта-Крус, и достигла, наконец, берегов Новой Британии, где голландцы запятнали себя новыми убийствами. Оттуда они направились к берегам Новой Гвинеи и, миновав Молуккские острова, бросили якорь в Батавии.

Там соотечественники Роггевена, менее человечные, чем некоторые из встреченных им во время плавания туземцев, конфисковали оба корабля, заключили в тюрьму матросов и офицеров, невзирая на чины, и отправили их всех в Европу для предания суду. Ведь Роггевен и его спутники совершили непростительное преступление, осмелившись посетить острова, которые принадлежали Ост-Индской компании, в то время как сами они находились в распоряжении Вест-Индской компании! Последовал процесс, и суд вынес решение, по которому Ост-Индская компания должна была вернуть все захваченные ценности и возместить значительные убытки.

После возвращения на Тессел, что произошло 11 июля 1723 года, Роггевен совершенно сходит со сцены, и о последних годах его жизни мы ничего не знаем. Надо отдать должное Флерье, сумевшему разобраться в путаных сведениях об этом длительном плавании и пролившему некоторый свет на результаты экспедиции, достойной того, чтобы о ней знали больше.

17 июня 1764 года английский мореплаватель капитан- коммодор Джон Байрон получил инструкцию, подписанную лордом Адмиралтейства. Она начиналась так:

«Ввиду того, что ничто не может столь способствовать славе нашего государства в качестве морской державы, достоинству Великобритании и успехам ее торговли и мореплавания, как открытие новых земель; и ввиду того, что имеются основания предполагать существование в Атлантическом океане между мысом Доброй Надежды и Магеллановым проливом весьма значительных земель и островов, до сих пор неизвестных европейским державам, расположенных в удобных для мореплавания широтах и обладающих климатом, благоприятствующим производству различных полезных торговле товаров; наконец, ввиду того, что острова его величества, называемые Пепис или Фолклендскими,