От Белого моря до Черного

— А откуда взялось само название «Пошехонье», не в ироническом, а в географическом значении?

— Происхождение его, по-видимому, таково. Река Шексна в прошлые века называлась Шехоной или Шехонью, и местность по ней, естественно, получила название Пошехонья. Только и всего. Так что мы не считаем зазорным называться пошехонцами: теперь этим именем есть немало оснований гордиться. А старое Пошехонье — оно даже не травой поросло, а осталось под водою. Да, именно так. Ведь вот мы с вами находимся на самом берегу Рыбинского моря. Затопленная им территория — это в основном бывший Мормужинский сельсовет, село Мормужино и окружающие деревни. Все сколько-нибудь стоящие постройки были перенесены, крестьянам построили новые дома. Перед затоплением — это было незадолго до начала войны — я ходил в села агитировать за переселение, работал тогда директором школы. Вот, помню, пришел в одну деревню. Собрался народ в большой избе, стал я им рассказывать о плотине, об электростанции, о подъеме народного хозяйства… Слушали, кивали. Заканчиваю, призываю дружно переселяться. Тогда выходит из толпы один старик, бросил шапку оземь, ругнулся нехорошим словом и говорит: «Врет он все, молокосос. Не было тута воды и не будет». Повернулся и ушел. А ведь стариков слушали… Иные не трогались с места, пока не пошла вода. Вот как было…

Вскоре мы снова ехали дальше на юг берегом Рыбинского моря, и нам мерещились в его глубинах навсегда канувшие в прошлое образы угнетения, несправедливости, нищеты и бескультурья…

Километрах в пятнадцати-двадцати за Пошехоньем огибаем заливчик Рыбинского моря, искусственный эстуарий [10] реки Ухры. Вид этого волшебного уголка незабываем: лес не только обступает залив, но и торчит со дна чудесными, словно игрушечными, елочками, отражающимися в воде.

Дома в деревнях теперь нередко с мезонинами; еще от Белозерска начали встречаться резные наличники и карнизы, после Череповца их стало больше, а здесь они уже становятся правилом. В палисадниках все чаще попадается рябина, много старых ветвистых лип, не говоря уже о тополях; кое-где тополями обсажена дорога. Населенные пункты стоят гораздо ближе друг к другу.

Мы едем-едем вдоль берега водохранилища, оно у нас все время справа. И вдруг, едва оторвавшись от берега, проехав каким-то населенным пунктом и небольшим сосновым лесом, мы упираемся в новый водный рубеж. Перед нами река шириной в несколько сот метров с темной коричневой водой; один берег у нее пологий, песчаный, — тот, где находимся мы, а на другом, крутом, берегу — живописное нагромождение двух- и трехэтажных домов купеческой архитектуры.

Это Волга, за нею — Рыбинск.

Карстовое озерко у деревни Кречетово.

Деревня Зуево на рассвете.

В тихом уголке стоит старинная деревянная церквушка.

Водопой на Индоманке.

Добыча оказалась несъедобной…

Навстречу дождю.

Семь раз отмерь, один раз отрежь.

Самое трудное позади.

Белое озеро и обводный канал.

Так здесь возят сено с лесных покосов.

Раскопки древнего поселения Белоозеро.

Этой ложкой ели кашу тысячу лет назад.

Настала пора теребления льна.

V. ВОЛГА — РУССКАЯ РЕКА

Рыбинск в новом лице

Переехав на пароме — мост пока еще только строится — через Волгу у Рыбинска, мы простились с районами северо-запада Европейской части СССР и попали в пределы того знаменитого междуречья Волги и Оки, в котором сложились основы великого Русского государства. Однако знакомство с этим междуречьем мы начинаем с города, который ничем героическим не прославлен в древней истории. Летопись, составленная во второй половине XIII века, называет слободу Рыбную, или Рыбинскую, в числе поселений, подвластных угличскому князю Роману. Ее тогдашняя роль хорошо выражена в самом названии: здесь существовал «рыбный торг», пользовавшийся известностью во всей средневековой Руси.

Быстрое развитие Рыбинска как города было связано с открытием в середине прошлого века плавания по Мариинской водной системе, так как он стоял у впадения в Волгу реки Шексны. Рыбинск стал типичным купеческим городом с типичными приречными отраслями промышленности: лесопилением и мукомольем.

Сегодняшний Рыбинск выглядит совсем по-иному. Правда, старое городское ядро сохранило свой архитектурный облик, но вся система коммунального хозяйства перестроена. Западная часть города создана заново: выросли и продолжают расти кварталы многоэтажных просторно расположенных домов со скверами и парками. Здесь находится широко известный Дворец культуры, которому мог бы позавидовать любой район Москвы.

Еще более разительная перемена произошла в экономической структуре Рыбинска. Хотя старые отрасли промышленности не утратили своего значения, а в абсолютном выражении даже значительно выросли, по своему удельному весу они отступили на задний план, и ведущее место заняло производство средств производства. Во многих городах промышленного центра машиностроение ведущая отрасль. Однако машиностроение Рыбинска отличается некоторыми яркими особенностями: во-первых, оно очень рельефно выступает как основное занятие населения города; во-вторых, в его составе есть особые специализированные, даже, можно сказать, уникальные отрасли.

Преобладающая часть всей нашей полиграфической продукции — газеты, книги, плакаты, канцелярские бланки, набивные ткани, лотерейные билеты и даже деньги — отпечатаны на оборудовании, выпускаемом Рыбинским заводом полиграфических машин.

Зная об этом, мы направляемся на завод с торжественной приподнятостью паломников, явившихся на поклонение святыне. Нас встречает один из ветеранов завода А. А. Рыбаков. Он проработал здесь 30 лет, был одним из первых ударников, стал мастером и теперь избран заместителем секретаря парткома. Андрей Алексеевич рассказывает нам историю завода.

— В 1914 году один начинающий капиталист купил земельный участок за городом, на болоте, и построил завод для выпуска плугов, борон и прочего сельскохозяйственного инвентаря. После Октябрьской революции завод перешел в народное достояние и еще некоторое время выпускал старую продукцию. В 1928 году он был переключен на производство оборудования для спичечной промышленности. Освоив выпуск автоматов типа «Симплекс», рыбинские машиностроители помогли советской спичечной промышленности освободиться от иностранной зависимости.