Путешествия на плоту по реке Дон

Шесть понтонных мостов через Дон в разных местах нашего маршрута не стали для нас сколько-нибудь серьезной преградой. Использование "специального пропуска" в виде стеклянных бутылок с прозрачной жидкостью крепостью в сорок градусов превращало даже самых суровых смотрителей понтонных мостов в добродушных и милых людей, что открывало перед нами любые мосты...

Я точно знаю, что, путешествуя в том приснопамятном 1999 году по Дону, мы произвели большой фурор и пересуды среди заезжих туристов и местных жителей. Даже спустя два года о нашем "Титанике-2" продолжали помнить и слагать легенды...

А какая радость и восхищение читались в глазах зрителей, когда они видели плывущее мимо них, диковинное сооружение с гордым названием "Титаник-2"! Их вопросы: "Когда потонете?" или "А где Леонардо ди Каприо?" свидетельствовали о достаточно высоком уровне их остроумия... Мы же в ответ спрашивали их: "Айсберга не видели?", чем вызывали новые взрывы радости у детей и взрослых...

Вообще, восхищение и даже некоторая зависть со стороны сухопутных зрителей лишь повышали нашу самооценку и усиливали удовольствие от путешествия на плоту...

Как сейчас помню начало экспедиции, когда из-за прорыва автомобильных камер и течи в одной из бочек "Титаник-2" начал терять плавучесть, и нам приходилось бороться за выживание нашего судна. Волны иногда захлестывали палубу, а вода затекала в палатки, что придавало дополнительную остроту нашим впечатлениям...

Тогда же ночью я впервые наблюдал очень красивое и необычное природное явление. Летела метлица -- клубами и завихрениями, как настоящая метель. Миллиарды нежных летучих созданий -- эфемерид -- по неизвестной команде вылезли из глубинной подводной грязи и одновременно взлетели в свою однодневную жизнь. Вернее, не однодневную, а одноночную. Взлететь, спариться и умереть... Неумолимые природные законы, запрограммированные летучие аппаратики, темные волны и клубы белой метели, где вместо снежинок -мириады безмозглых живых существ. Такова жизнь, неотъемлемой частью которой являюсь и я сам...

Последние ночи нашего путешествия были просто незабываемыми. Мрак преображает Дон, делает его неузнаваемым и непознаваемым. Я стою, совсем как Билли Бадд, на румпеле и гляжу в темную воду. Вода подо мной и вокруг меня. В ярком темном небе -- белые тучи, звезды и полная луна. А деревья по берегам стоят темные, тихие и недвижные. Вода под крутыми обрывами Дона черна и глубока. Такая вода навевает страх. Не знаешь, какие коряги и каких подводных чудовищ эта вода скрывает.

...В конечном пункте нашего путешествия -- городе Павловске -- нам устроили очень теплую встречу. Мэр города, другие чиновники и предприниматели подплыли к месту нашей последней стоянки на дизельном водном "трамвайчике". Они привезли с собой несколько корзин с различной снедью, арбузами и бутылками... Пир продолжался до поздней ночи и закончился церемонией торжественной передачи штандарта с названием "Титаник-2" от нашего капитана капитану их судна...

В результате этой незабываемой церемонии наш "Титаник-2" продолжил свою жизнь уже в новом обличии -- самоходный речной трамвайчик с этим названием еще два года плавал по Дону в окрестностях гостеприимного города Павловска...

Третье путешествие.

Третья наша экспедиция в июле 2001 года была верхом совершенства. Третий плот был просто песней и назывался гордо -- "Дракон"! Плот в виде дракона, с гордыми изгибами шеи, хвоста и крыльев, казалось, парил над рекой. Под его крыльями скрывались четыре палатки для четырех членов экипажа. Длина плота от пасти дракона до кончика его хвоста занимала около одиннадцати метров. Это был настоящий лайнер!

С помощью специального устройства во время движения наш "Дракон" мог кивать головой, а также изрыгать пламя. Для этого был предусмотрен насос с форсункой и емкостью для керосина. Это было что-то невообразимое! Стремительно несущийся -- как бы летящий -- дракон, изрыгающий пламя. Ребятишки в детских лагерях по берегам Дона были просто в восторге!

Все в конструкции "Дракона" было продумано до мелочей и основывалось на опыте предыдущих экспедиций. Палатки и тент в случае встречного или бокового ветра могли быть с легкостью опущены для уменьшения парусности судна. Два мощных весла позволяли оперативно маневрировать плотом во время его движения. Шесть бочек и восемь автомобильных камер уверенно держали судно со всем его такелажем и экипажем на воде. Имелся даже специальный трап для удобства выхода на берег в заболоченных местах. Особую гордость вызывала "кухня", представляющая собой конструкцию в виде этажерки с отделениями для хранения посуды и дров. Кухня была устроена таким образом, что позволяла готовить на огне пищу даже во время дождя, а также коптить пойманную рыбу. Под настилом плота имелся "холодильник" -- специальный ящик для хранения продуктов во время дневной жары. Имелась у нас и надувная лодка, с помощью которой было удобно расставлять рыболовные снасти.

Наше плавание было посвящено памяти летчиков России, погибших во время военных операций и конфликтов в Афганистане и Чечне. Поэтому над "Драконом" развевался флаг военно-воздушных сил, да и весь экипаж плота -- все четверо -- в прошлом были каким-либо образом связаны с авиацией. Кроме уже небезызвестного конструктора и капитана "Дракона" Виктора Ткаченко, в экипаже были: Максимыч (бывший летный техник), Федорыч (бывший командир ТУ-154, за свою летную карьеру налетал около двадцати тысяч часов) и я (бывший парашютист).

Наше путешествие заняло целых двадцать шесть дней. Погода была просто великолепная -- большей частью, безветренная и солнечная. В Воронеже в июле температура доходила до 45 градусов, и плавился асфальт. Но мы не чувствовали этой ужасающей жары на нашем плоту, под тентом, посреди реки. Как и планировалось, к концу экспедиции мы достигли Верхнего Мамона, покрыв, тем самым, расстояние в четыреста километров. Впрочем, мы никуда не спешили и останавливались в понравившихся местах для рыбалки, отдыха и экскурсий на сутки, двое или трое.