Марбу

Привязчивость этих птиц трогательна. Я знаю даже такой случай, когда одна женщина, выходившая лебедя, хотела вновь пустить его на волю и просто не могла избавиться от него. Она уносила его далеко в тундру, а он прилетал вместе с ней обратно. Когда она уходила за дровами или ягодами, он был совсем кротким, однако при приближении чужого человека становился ревнив и налетал на него. Так как содержание лебедей во дворах не разрешено, то женщина вступила в конфликт с законом. Один поселенец, исполнявший обязанности полицейского, взял дело на себя и отвез лебедя очень далеко. Прежде чем он возвратился из этой невольной командировки, лебедь уже снова был у своей опекунши. Они вынуждены были оставить его у нее до тех пор, пока он сам с лебедями не улетел на юг. Следующей весной он не возвратился.

Полезные птицы утки. Они кладут яйцо за яйцом в специально для этого выставленные ящики, а местные жители забирают их и едят, оставляя затем несколько штук для высиживания. Я познакомился с одним человеком, который рассказал мне по секрету, что он испробовал то же самое на парочке лебедей, в результате чего она осталась без выводка.

Часто я ходил в тундру лишь за тем, чтобы порадоваться птицам. Возбужденно взлетали золотистые ржанки, когда я приближался. Мы называли их гейлами. Они здесь самые распространенные из птиц, кое-где на них охотятся, в основном же никто их не беспокоит. В своем желтом, золотисто-зеленом оперении они выглядят нарядно и по характеру забавны. Гнезда их одно возле другого. В то время как самки высиживают яйца, самцы заливаются трелями в воздухе, вдруг камнем падают вниз, семенят вокруг самок, кланяются, потом снова взлетают и повторяют игру сначала.

Вылупившиеся птенцы очень пугливы, прячутся при опасности, и их едва ли кто сможет найти. Однако родители пытаются отвлечь от птенцов нарушителя спокойствия, для чего жалобно стонут и представляются беспомощными или нападают, когда отвлечь невозможно. Лисица, которая их выслеживает, под ударами множества птиц обращается в бегство.

Столь же привлекательна птичка хрустан, или глупая сивка,- тоже ржанка, но она предпочитает горы. Ее оперение черноватое, на груди ржаво-красное, на брюшке - белое.

Реже встречается птица, которая здесь обитает постоянно и которую я считаю одной из самых симпатичных. Мы знаем ее как круглоносого плавунчика. Она встречается на побережье, однако гнездится на озерах тундры.

Я не хочу более подробно описывать всех птиц, потому что они второстепенные персонажи этого рассказа. Жизнь каждой из них могла бы заполнить целую книгу. Я имею в виду турухтанов, смотреть на которых могу без устали, а так же другие виды, обитающие в тундре.

Турухтаны прилетают даже на лужайки возле селений, клюют там мошек и комаров и ссорятся из-за всего. Хотя они находят достаточно корма, все равно постоянно дерутся. У самцов есть особый воротничок в виде жабо, который они поднимают, когда изготавливаются к бою. Потом они наскакивают один на другого. Дерутся они не только из-за самок, но почти из-за все-го, что могут увидеть или поймать. Особенно странно то, что бьются они лишь на особых боевых площадках, в то время как вне этих площадок ладят между собой. Когда они охвачены боевым пылом, их легко ловить и сажать в ящик. Там они ведут себя не пугливо, а задорно, как и на воле. Только когда вылупливаются птенцы и начинается их вскармливание, самцы теряют свой задор, а осенью свое жабо вдобавок.

Естественно, что стаи птиц привлекают разного рода хищников. Помимо орлов, с которыми мы уже познакомились, в небе пролетают соколы и кружатся другие хищные птицы, а на земле за птицами охотятся куницы, росомахи и лисицы. Каждая птица умеет по-своему защищаться, поэтому, несмотря на усиленное преследование, они до сих пор не переводятся.

Когда я на голых высотах вспугиваю белую куропатку с птенцами, они рассыпаются во все стороны. Одно мгновение - и их нет. Если бы на моем месте оказалась лисица, то ей достались бы один или два птенца, но ни в коем случае не весь выводок. Природа устроила так, что никто не может уничтожить кого-нибудь полностью.

Если я до сих пор не упоминал о воронах и воронах, это не значит, что их нет. Они выполняют роль полицейских, обеспечивающих порядок в тундре, уничтожают падаль и выклевывают личинок оводов у оленей.

Я не упомянул здесь о многих птицах, хотя и принадлежащих северному лесу и тундре. Они долго кишели возле Марбу, так что он частенько прихватывал по одной и всюду причинял беспокойство. Когда медведь идет по тундре, воздух в иных местах буквально кипит от множества птиц. Ни одна птица не доверяет большому хищнику. Они просто собираются вместе и обрушиваются на него, хотя и не могут прогнать. Их мужество велико, но медведь все же сильнее.

ХЕЙКА ОХОТИТСЯ НА ВОЛКА

- Теперь я устал, Эрих, и хочу спать,- сказал вдруг Хейка зевая. Он посмотрел на часы и сделал удивленное лицо:-Три часа! С каких пор мы болтаемся по озеру? Если подсчитать время, дорого обойдется нам рыба.

- Давно ты стал считаться со временем? - спросил я смеясь.- Там, где солнце днем и ночью стоит на небе, можно спать в любое время.

- Следовательно, и теперь, потому что я устал.

- После рассказа поспим еще лучше. Как было дальше, Хейка?

Хейка перестал зевать, сдвинул фуражку на затылок и продолжал:

- С Арви Косоненом я договорился поймать Марбу и продать. Я не совсем хорошо чувствовал себя при

мысли об этом, потому что отнимал у него свободу. Его место в конце концов было в тундре, а не в клетке. Но что мне было делать, чтобы сохранить его живым? Арви хотел найти покупателя и навязать его мне на шею. Поэтому я остался на озере, чтобы наблюдать за Марбу, хотя был нужен на мельнице. Не мог же я продать его, не зная где он находится.

- Можно было заманить его к избушке.

- Я даже хотел этого, но не нашел его. Марбу ведь стал взрослым медведем, которого нельзя привязать на веревку и увести. Я хотел сделать это с помощью Тулли, потому что они хорошо понимали друг друга.

- Но Марбу пропал?

- Да, я его больше не видел. Зато обнаружил на другом берегу озера один след, который не мог принадлежать человеку. Как ты знаешь, старый медвежий след очень легко спутать с человечьим.

Однако на этот раз я не заблуждался. Естественно, что моей первой мыслью было: Марбу! Но медведица хромает, ты знаешь. Ее след неровный, поэтому я его и узнаю. Это была она.

Теперь можешь себе представить, что мне не сиделось больше в избушке. Я был с «Дриллингом» в тундре. Два дня обыскивал местность и не мог найти другого следа. Снова и снова приходил к озеру, осматривал следы и поворачивал обратно. Можно было сойти с ума.

Пришел Арви Косонен; он еще не написал письма и хотел знать, выйдет ли у нас дело с Марбу. Я выругался, проклял Обоих медведей и решил идти домой. Хотел бы я посмотреть, как они одного поймают, а другого убьют. Впрочем, какое мне до этого дело? С тех пор как Тулли не стало в избушке, я не знал радости.

- Где же он был? - поинтересовался я.

- Дома, потому что он ведь стал не пригоден для охоты. Не брать же с собой собаку в тундру только ради удовольствия. Но, должен признаться, вскоре я изменил этому правилу и снова взял его с собой, чтобы не быть одному. Пришлось горько раскаяться в этом.

Итак, вместе с Арви я пришел сюда к озеру, совсем не думая об охоте, и очень удивился, увидев стоявшую перед нами собаку. В тундре собаки не редкость; если они теряют оленьи стада, то потом долго блуждают, прежде чем найдут дорогу обратно. Арви глянул мельком на нее. Когда же собака повернулась и хотела бежать, я понял, что это волк, сорвал «Дриллинг» со спины и послал ему вдогонку по ошибке заряд дроби.

Крупную дробь в ногах волк не переносит, поэтому он опрокинулся. Бежать он уже не мог, свернулся в клубок и ждал нас.

«Ты сошел с ума!»,- услышал я рядом голос Арви. Он, вероятно, все еще считал, что это собака. Я всадил бедному животному пулю промеж глаз, чтобы оно быстрее сдохло.