Осколки континента

Лететь сначала на Реюньон и Маврикий, где мне не хотелось особенно задерживаться, было рискованно. Оттуда пароходы к Сейшелам ходили редко, и мне пришлось бы снова возвращаться в Африку. Но и в этом случае я рисковал надолго застрять в Момбасе, поскольку суда британской компании часто бывают забронированы жаждущими приключений туристами.

Более надежным казалось добраться сначала до островов, где растут двойные кокосовые орехи, ведь там я мечтал провести не один месяц. Мне повезло, потому что потом, когда я захотел перебраться на новое место, к моим услугам оказалось судно, направлявшееся к довольно удаленному Маврикию.

Поскольку Маскарены были колонизованы прежде Сейшел, с исторической точки зрения я ехал «задом-наперед». Это усилило «родовые схватки», когда я писал эту книгу, учитывая, что знание исторического фона позволяет легче объяснить многие детали в жизни отдельных островов. Может быть, для ясности стоило начать рассказ с конечной цели путешествия, с Реюньона, так как именно этот остров раньше всего стал французским и принадлежит Франции поныне, а закончить его описанием Сейшел? Или начать с исторической справки, рискуя тем самым усложнить восприятие книги?

Перебрав многие «если» и «но», я все же решил описание островного мира вести в той последовательности, которая определена порядком моего посещения его различных точек, хотя при этом читатель, интересующийся историей, лишь где-то в середине книги сможет узнать о том, как начиналась колонизация и что она принесла островам.

Как невероятно малы эти острова! Правда, Реюньон занимает 2512 квадратных километров, а Маврикий 1865. Но вместе взятые все сорок обжитых Сейшельских островов по площади не превышают 230 квадратных километров, то есть равны половине Борнхольма или пятой части шведского Эланда. И все же эти «осколки континента» способны заворожить путешественника.

Французский передовой пост под британским флагом

Гористые тропические острова издалека кажутся почти одинаковыми: склоны гор ярко-зеленые вплоть до самых вершин, скрытых плотными облаками. Мне показалось, что я снова вернулся в Вест-Индию, когда на третье утро путешествия мы остановились между островами Маэ и Сент-Анн, которые вместе с островом Иль-о-Серф и парой других небольших островов создают естественную защиту важнейшей гавани Сейшельских островов у Виктории.

Я мечтал поселиться в старом отеле «Герб пирата», находящемся поблизости от Сейшельского клуба, Правительственного архива и почти километрового городского пирса Лонг-Пнр. Именно сюда на моторных лодках переправились все восемьдесят пассажиров с «Кампалы». Но вскоре я выяснил, что этот когда-то известный отель закрыт, а здание, в котором он располагался, снесено. Теперь единственным местом, где можно было устроиться в самой Виктории, была гостиница «Континенталь», куда я и написал, чтобы забронировать один из шести номеров.

Однако еще в Найроби я получил ответ из одного туристского отеля на Маэ, расположенного в самой отдаленной стороне у побережья, где муссонные ветры создают прохладу даже днем, когда в тени 30–31 градус. В письме говорилось, что маленький городской отель, о котором я просил, слишком «примитивен» для такого «важного гостя». Поэтому его владелец счел нужным переслать мое письмо в другие отели, более комфортабельные.

Еще на пароходе нас встретили представители отелей, в том числе и отеля «Бо Валлон Бич», где меня ожидали. Я обратил внимание на то, что мои спутники, зарезервировавшие места в одном отеле со мной, вдруг неожиданно изменили свое решение и отправились в большой отель «Сейшелы». Вскоре я понял, почему это произошло. Гостиница, в которой мне предстояло поселиться, незадолго до нашего прибытия называлась «Раймонд Бич» (по имени своей владелицы). Однако та оказалась в долгах у одного чрезвычайно богатого индийского торгового дома в Виктории. Сумма была не столь уж значительной, но и ее не оказалось, когда индийцы предъявили счет. Случилось то, что часто происходит на Сейшелах: индийцы завладели имуществом хозяйки. Сейчас она работала именно в отеле «Сейшелы» и из чувства мести переманивала пассажиров.

В результате лишь трое поехали в «Бо Валлон»: одна немецкая семейная пара и я. Вначале дорога шла через центр города мимо старых построек, типичных для континентально-французского стиля, и новых, повсюду встречающихся в тропиках. Как и всегда в день прибытия пароходов, в центре города на тротуарах располагаются лотки с фруктами и сувенирами. Приезжим предлагают купить отполированные двойные кокосовые орехи и чаши, сделанные из того же материала.

За Викторией автодорога устремилась в горы. Вокруг стояли маленькие домики, похожие на те, которые я часто видел в Вест-Индии. На первый взгляд то же самое можно было бы сказать и о растительности. Кроме кокосовых пальм и бамбука здесь встречались деревья и кустарники: это и хлебное дерево с островного мира Тихого океана, и нарядно цветущие бугенвиллеи из Южной Америки, и манговое дерево из Индии, бананы, папайя и многие другие.

Маэ совсем небольшой и довольно узкий остров. Проехав примерно четыре километра, мы добрались до «Бо Валлона», несомненно одного из самых уютных, но не слишком фешенебельных отелей на Сейшелах. Буквально в нескольких шагах за кокосовыми пальмами — небольшой пляж и заливчик, правда, каменистый и с растительностью на дне, но надежно защищенный скалами.

Единственный, кто напоминал о прежней владелице отеля, был ее старый отец, выполнявший роль доверенного лица и за сотни две в месяц несущий ответственность за всевозможные кассы и ключи. По-английски он говорил очень слабо, лучше по-французски на диалекте, который довольно хорошо сохранился среди господствующего класса французского происхождения на Сейшелах, несмотря на полуторавековое правление британцев.

Имя первооткрывателя этих малых островов неизвестно. По неподтвержденным данным, средневековые арабские мореходы знали о них. Предполагают даже, что арабскому путешественнику Ибн-Баттуте (XIV век) именно Сейшелы предстали в виде миража, когда он якобы увидел птицу Рокк где-то в Индийском океане. Однако нет никаких данных, что арабы посещали Сейшелы: ведь археологами, даже теми, которые делали раскопки в гротах, не обнаружено никаких следов, которые говорили бы о доевропейских посетителях.

До того как Васко да Гама открыл морской путь в Индию вокруг побережья Африки (что позволило португальцам радикально изменить древнейшие торговые пути через Индийский океан), вероятно, торговые суда обычно проходили на большом расстоянии к западу и северу от Сейшел: ведь тогда мореплаватели предпочитали по возможности держаться вблизи берегов, да и муссоны относили суда к северу. Да Гама во время своего первого путешествия в 1498 году встретил у берегов нынешней Кении, в Малинди, индийские суда, и там он нанял индийского лоцмана, который много дней вел его флот вдоль всего восточноафриканского побережья, прежде чем повернуть на восток через океан к Индии.

Во время второго путешествия в 1502 году да Гама повел суда в обход — прямо из Мозамбика к Малабарскому берегу Индии. Тогда-то он и открыл остров, который был назван Альмиранте. В наше время коралловые острова, которые находятся к юго-востоку от Сейшел, называются Амирантскими островами. Незадолго до этого португалец Жуан де Нова открыл другой остров, долгое время носивший его имя, пока англичане не окрестили его Фаркуаром в честь первого британского губернатора Маврикия.

Однако независимо от того, кто из португальцев первым увидел Сейшелы, данных, свидетельствующих о том, что они действительно высаживались здесь на сушу, нет. Скорее всего они лишь нанесли на свои карты группу островов под названием «Семь сестер». Предполагают также, что португальцев, достаточно хорошо оснащенных для длительного морского плавания, малые острова интересовали только как сухопутные точки на пути к достойным ограбления городам Индии.