Через Хакассию на плоту (СИ)

Сколько человеческих типажей пришлось увидеть в ходе путешествия! Один из них поразил. На катамаране плывет пара - он и она. Ему на вид лет пятьдесят, но видно, что в хорошей физический форме и опытный сплавщик. Она - маленькая, хрупкая, выглядит лет на четырнадцать; гребет неумело, но при каждой ошибке спутник ее приобнимает и шепчет что-то нежное на ушко. Первые впечатления - отец решил показать дочери настоящую сибирскую природу (позже мы выяснили, что сами они с Самары). Когда они сошли на берег, девушка нам с гордостью поведала, что это ее любимый человек, и они так необычно справляет медовый месяц. Вот такая любвеобильная, эта река Она.

В тот год экспедиций и водных и пеших на Оне было больше, чем обычно. Объясняется это тем, что из-за наводнения в Бурятии многие маршруты в Прибайкалье были сорваны и туристам оставалось довольствоваться тем, чем придется, то есть Западными Саянами. Недовольных не было - реки здесь хоть и спокойнее, но красивые и с удобными для причала берегами. Подъезд к воде, что немаловажно для сплавщика, тоже удобен. Из Новокузнецка мы добирались на поезде до Абазы, время в пути - ночь, в семь утра нас уже ждали на перроне многочисленные авточастники. Их услуги, кстати, вполне приемлемы для кошелька. Наш многочисленный скарб уместился в двух микроавтобусах, после чего мы отправились в путь. Дорога для туристов здесь одна - через бывший лесозаготовительный поселок большой Он в Туву, а точнее второй город республики Ак-Довурак.

Дорога серпантином виляет между поворотов и, наконец, вывозит нас на Кантульский перевал. С высоты 2500 метров открывается панорама хакасской природы - горные хребты, смыкаясь, образуют длинный желоб, в котором, как в огромной кастрюле, поднимается пар от неостывшей за ночь реки Карасумы. Мы не выдерживаем и фотографируемся на фоне ущелья. Много восторгов, ахов и вздохов, позже признаюсь, эти картины бесподобной хакасской природы трогали уже не так, приелись. Я не зря говорил об удобном подъезде к реке - нам удалось обойтись без утомительных многодневных переходов с сотнями килограммов на человека. Разбив лагерь и немного отдохнув, принимаемся за строительство плота. Постройка его дело непростое, тут не обойтись без простых плотницких навыков, во всяком случае для человека впервые взявшего в руки топор, это школа жизни. Плот мы строили несколько дней, в первый рубили деревья (для прочности берется ель или сосна) и сбивали каркас, во второй сооружали треугольные нос и корму. На третий день отводились мелкие работы - отделка палубы, сооружение грузового отсека, ремонт гребей. Вот уже, который год команда Попова плавает на плоту одной конструкции. Николай признается, что увидел ее во сне, а утром нарисовал на бумаге и поразился простоте и эффективности схемы. Плот Попова, как сам изобретатель называет свое творение, смотрится солидно. Под стать ему и вес (около 700 килограммов), который позволяет судну легко преодолевать высокие волны и по инерции выскакивать даже из самых мощных "бочек". Единственный враг плота мелководье, если "корабль" садится брюхом на мель, - это серьезно, приходилось всем экипажем в воду и вытаскивать его с мели. К счастью, таких ситуаций было немного, августовская вода была высока.

...На одной из стоянок я ложусь на палубу и смотрю в воду. В бирюзовых просторах, где-то у самого дна крадется серебристый хариус. Движения рыбины неторопливы и вальяжны, она отлично знает о присутствии человека, но его не боится. Рыбаки рассказывали, что реакция у хариуса такова, что он рвет червяка за считанные секунды и, прозевав момент, остается наблюдать вместо улова голый крючок. Поймать хариуса необычайно сложно и немало найдется умельцев, которые смогли бы за день наловить больше десятка рыбин. Один из них, Андрей, с которым нам удалось познакомиться на своей первой стоянке, называет рыбалку на хариуса охотой: "Ощущения, как на настоящей охоте. Это умная рыба. В зависимости от сезона и времени дня меняем корм, лески, месторасположение". Хариус - хищник, крупная рыба не брезгует мальками. В нижних порогах хорошо идет ловля "корабликом" - плавающим приспособлением с крючками и наживкой. Хариус терпит только чистую воду, поэтому в верховьях Оны, где река имеет бирюзовый окрас и дно видно даже сквозь многометровую толщу, его много.

Вода в Оне особая. Не отравленная промышленными выбросами и хозяйственными отходами, не блестит на солнце мазутными и бензиновыми пятнами. В близлежащих поселках нет колонок, воду берут из реки. Охотно пьют ее и путешественники. Нет смысла сравнивать ее с городской, но и определить вкус сложно. В низовьях, уже ближе к Абазе, пить ее рискованно - притоки у Оны, в частности Большой и Малый Он несут потоки коричнево-грязной воды.

Места здесь достаточно пустынные, если не брать в расчет "водников" и одетых в камуфляж рыбаков. На всем пути следования мы встретили всего две деревушки. Попробую подробнее расказать о них. Первая Кубайка оставила у нас не самые приятные впечатления. Прежде всего, отсутствием нормального берега - при причале мы сломали гребь. Как деревянный памятник, - странное строение без двери, это общественный туалет. Живут в основном хакасы, 20 дворов. Вокруг горы, до ближайшего населенного пункта Абазы - 50 километров. Единственная ниточка с большой землей - деревянный мост через Ону, скрипучий и шаткий. Народ здесь самый обычный, летом - охотящийся (ружья есть в каждом дворе), зимой пьющий, потому что работы здесь не найдешь и с огнем, а из скудного ассортимента магазина есть только водка и хлеб по большим праздникам. Магазин мы искали минут двадцать, пока на краю деревни не обнаружили, странное покосившееся строение. Потом искали продавщицу, которая в соседнем дворе доила корову. Порыскав по пустым полкам в качестве съестного, мы наткнулись на целую библиотеку, в которой были и толстовские "Казаки" и даже "Не ищи меня любимый" некой Риммы Шаповаловой. Судя по пыли на корешках книги, их брали в руки очень давно. Но продать нам хотя бы одну из них продавщица наотрез отказалась, объяснив, что это вроде кубайковской библиотеки. Новые кубайковцы предпочитают не книги, а телевизор - на одном из домов состоятельный хозяин поставил себе параболическую антенну. Правда смотреть 20 каналов в таежной глуши он не может, поскольку электричества в деревне нет с января. В другой деревне, которую мы проплывали ниже по течению, света нет вообще, как и проводов, по которым бы шло электричество. Ужинают при керосиновых лампах. Зато в годы войны здесь был золотой прииск, и народ приезжал сюда со всей страны, правда и мер тысячами от непосильного труда. Много было техники, из которой остался один "Беларусь". Сейчас в деревне живут одни старики, которые потихоньку вымирают, а оставшиеся в живых кормятся рыбалкой и скотоводством - вокруг широкие луга с сочной травой. Можно ли плавать на лодке против течения? Раньше я тоже думал, что нет. А хакассы могут причем делают это обычной длинной палкой. Мастерство их управления настолько виртуозно, что лодка не просто плывет, а плывет быстро и главное это безопасно для пассажиров.