Необычные случаи на охоте и рыбной ловле

Осталось сорок метров… тридцать… Может быть, тетерева позволят мне вылезти на берег и взять их за хвосты?

Двадцать метров! И тут тетерева с треском взлетают. Но какие? Те четыре, что были на земле и которых я не видел! И только за ними снимается и моя пара. Тонкие деревца встряхивают ветвями.

Представление закончилось. Пора и к делу — опускать якорь. Ведь вот какие бывают происшествия!

О! С этого дня я уже не оставлял ружья дома. И все тянуло поближе к островам. Но этот случай, как и подобает «необычному», не успел повториться. Зато я выяснил, что вуоксинские тетерева осенью и бормочут и шипят, как весной. И при этом предпочитают развлекаться на островах.

Ну не смышленые ли птицы? Конечно, на островах куда безопасней. Ни лисиц, ни куниц, ни охотников.

ЖАДНАЯ ЩУКА

Далеко за «горбом» торчит из воды одинокий камень, на который любят присаживаться птицы. К нему почти вплотную подходит каменистая мель, что тянется от дальнего берега. Здесь она обрывается крутым двухметровым уступом. Хорошее место для ловли! Заякоришься на мели у самой границы свала, а насадку бросаешь в глубину к одинокому камню. Сюда часто заглядывали окуневые стайки.

9 августа в пасмурный и ветреный день мне все утро не удавалось найти рыбу. Ловил я и по кромке берегового тростника, и у островков, но повсюду рыба клевала редко и вяло. Правда, у Ольхона подцепились один за другим два фунтовых окуня, но вслед за этим наступила часовая пауза.

К И часам стал накрапывать дождь. Пора бы и домой. На прощание я все-таки решил навестить «птичий» камень. Там, к удивлению,стала оживленно брать некрупная плотва. amp;apos;С двух удочек пришлось перейти на одну. Деликатные поклевки этой рыбы, да еще на волнении, требуют от рыболова неослабевающего внимания.

На бездействующую удочку я насадил плотичку: может быть, окунь соблазнится! На щуку я не рассчитывал: неподходящее место — травы нет.

А надо сказать, что каждое лето я уже на месте отдыха заготовляю два-три березовых «щучьих» удилища, не очень чувствительных, но зато прочных. Такое удилище оснащаю крепкой (спиннинговой) лесой, крупным поплавком и металлическим поводком. Если ловлю в подходящем месте, то наживляю якорек плотичкой и закидываю его в сторону, поодаль от других удочек.

Так вот, едва я забросил обыкновенную удочку с наживленной плотичкой, как поплавок тотчас исчез. Я порядочно повозился, пока не поднял на поверхность добычу гибким удилищем. Вместо ожидаемого окуня из воды высунулась щучья морда. Но в этот момент хищница перекусила лесу. В довершение неудачи пополз якорь, и лодку потащило прямо на камень.

Пришлось действовать быстро, и обойтись без шума не удалось. Обидно! Распугал рыбу и потерял хороший крючок.

Нечего делать. Установившись, размотал щучью удочку и забросил ее с очередной плотвой. Минут через пять плотичку взяла щука, размерами с первую. Я уже подвел ее к лодке и погрузил в воду подсачник, но не тут-то было! Отчаянным последним рывком щука сошла с крючка.

Только братья по оружию поймут мои чувства! А тут еще, как на грех, плотва перестала клевать.

Пришлось подождать, пока на якорьке не плюхнулась в воду третья рыбка. Щука схватила ее менее чем через минуту; и это после всей предыдущей возни и шума!

Щука обычно сразу топит поплавок и потом медленно ведет его наискось в глубину, на пути заглатывая добычу. С подсечкой торопиться не следует, и сколь возможно, подаешь за уходящей рыбой лесу и удилище.

На этот раз щуке улизнуть не удалось. Сильная была рыба, хоть и небольшая -в полтора килограмма.

Я приколол ее в лодке, чтобы освободить якорек. Каково же было мое изумление, когда неподалеку от якорька я нашел в зубастой пасти и погибший крючок!

Домой греб, не переставая удивляться, вымокший, но веселый.

Конечно, нельзя с полной уверенностью утверждать, что «вторая» щука, сошедшая с якорька, была «первой», но и по величине и по сопротивлению она не отличалась от «третьей». Поэтому я лично не сомневаюсь в том, что все три раза наживку брала одна и та же щука. Ее не испугали ни шум, ни борьба, ни боль! Образцовая жадность.

В заключение еще один необычный факт, касающийся щучьих повадок.

Один раз в моей жизни, на Ветлуге, во время ловли язей с плотов, я поймал большого щуренка на катышек черного хлеба.

ШТОРМОВАЯ ПЛОТВА

Братья удильщики привыкли думать, что когда устойчивое вёдро сменяется ненастьем, клев рыбы резко ослабевает. Я тоже придерживался такого мнения. Оказывается, оно нуждается в поправках.

Вот пример.

В 1949 году на севере Ленинградской области стояла удивительная осень: тихая, теплая и сухая. Мы уехали с Вуоксы в конце августа, но ленинградский сентябрь так настойчиво гнал из города, что я прервал работу и на последнюю неделю месяца вернулся к облюбованному озеру.

Здесь стало еще красивей. Береза и осина пылали всеми цветами спектра. По утрам морозило, но дни были теплые, ласковые, сине-золотые.

Окуневый клев затихал, а плотва брала жадно и утром и вечером.

Погода резко изменилась лишь 1 октября, накануне моего отъезда. Утром родился холодный ветер, нагнавший низкие рваные облака. Я ловил у горба, потом вокруг Ольхона. У горба меня встретили многочисленные мелкие окуни, которые буквально окружили лодку, часто выбрасываясь на поверхность воды. Но клева не было.

Стал накрапывать дождь. Я поехал домой обогреться. Весь улов пошел коту на обед.

Около четырех часов дня, наперекор здравому смыслу, я опять оттолкнулся от берега, захватив на этот раз брезентовый дождевик. К этому времени облака затянули все небо двухъярусной пеленой, а нарастающий ветер развил сильное волнение.

Пришлось заякориться в ближайшем заливе, укрывшись от ветра за широким выступом тростника. Однако и здесь волнение давало себя знать. Не надеясь на железный болт за кормой, я привязался еще и к тростнику.

Я начал ловлю двумя удочками, забрасывая насадку подальше от тростника и лодки. Поплавки долго и скучно метались на волнах. Пришлось спустить и третью лесу короткого двухколенного удилища. К этой лесе были привязаны два поводка, один -покороче, другой -подлиннее.

Поплавок мягко опустился на воду в двух метрах от удильщика.

И тут начался клев! Да какой! При каждом забросе поплавок немедленно уходил под воду. Осторожная плотва хватала насадку с жадностью окуня Несколько раз случались дуплеты, и тогда в воздухе на двух поводках трепетали две рыбы! А дальние поплавки по-прежнему качались на волнах.

Но с этим каждый рыболов знаком! И оснастка всех удилищ одинакова, и насадка, и тот же спуск поплавка (по расстоянию от дна). И вот одна удочка работает, а остальные бездействуют.

Между тем ветер все крепчал и косой дождь тяжелел.

Скрюченный под брезентовым плащом удильщик механически вытягивал одну рыбу за другой.

В разгар клева лодку все-таки сорвало. Связки тростника перетерлись о веревку, и якорь пополз по дну. Не без труда удалось установиться на прежнем месте.

Но клев не ослабел. Длинные удочки я смотал, а маленькая продолжала работать как автомат.

Лов прекратили наступившие сумерки. Да и продрог я, зуб на зуб не попадал. Шляпа промокла насквозь.

За какой-нибудь час малая удочка вытащила больше пятидесяти рыб-около четырех килограммов.

Я не разделяю пренебрежительного отношения многих рыболовов к гастрономическим качествам плотвы. Только что пойманная и зажаренная в сметане, она отменно вкусна.

О ЛОВЛЕ РЫБЫ НА УДОЧКУ

О ловле рыбы на удочку написано и много и мало. Много-о рыбах и снастях, мало-о рыболовах.

А между тем характер и чувства рыболова не менее интересны, чем, скажем, повадки щуки. Рыбная ловля, как и охота,- двустороннее действие, и говорить об одной стороне, замалчивая другую, не следует.