Хозяин тайги

— Час от часу не легче, — с отрывистым смехом ввернул Миша. — Ах, Настя, Настя, заешь тебя комары! Ну куда тебя понесло!

Вместо тревоги за девочку в груди его ширилось и росло чувство непонятного веселого задора. Оно казалось ему неуместным, постыдным в такой момент. Ведь Насте угрожает смертельная опасность. А что если встреча уже произошла?..

Откуда оно взялось, это чувство? Как будто Миша спирту хлебнул и хмель ударил ему в голову. Да так ударил, что практикант уже не мог отвечать за себя.

МЕТКИЙ ВЫСТРЕЛ

1

Отряд собрался в течение двух минут. Лопаты, кирки, лом, пила были сложены в кучу и завалены хворостом. Топоры Панкрат посоветовал взять с собой, чтобы отбиваться от зверя, если откажет ружье.

Рабочие шли быстро, почти бежали, все время настороженно вглядываясь в лесную чащу и прислушиваясь к каждому звуку.

Возле ветвистого дуба Панкрат остановился и указал ружьем в сторону замерзшего ручья.

— Еще след, — сказал он.

След был хорошо виден на песчаной почве.

— И вы сюда пожаловали? — раздался вдруг густой знакомый голос. К ним шел Гжиба своей легкой, уверенной походкой. Откуда он взялся? Может быть, давно уже наблюдал за ними? Миша демонстративно взял наизготовку ружье.

С удивлением и откровенной враждой смотрели на охотника Петр и Панкрат. Кандауров сурово взглянул на Мишу, и тот опустил ружье.

— Ну как, надумали? — спросил насмешливо Гжиба. — В тигра будете стрелять или в меня?

Он подошел ближе. Миша нахмурился и отвернулся.

— Что же вы это? — сказал Гжиба. — Обидели девчонку? Ушла от вас…

— А ты откуда знаешь? — настороженно спросил землемер. — Видел ее в лесу, что ли?

— Видел, — подтвердил мрачно охотник. — Метнулась, как белка, и — в кусты. Звал ее, искал — словно сквозь землю провалилась… Ну, коли добра ей желаете, кончайте разговоры. Тигрица скоро на водопой пойдет… Здоровая самка, — добавил он, — пудов на десять, ростом с теленка, прихрамывает на заднюю левую ногу.

Миша проследил за взглядом охотника и заметил на коре дуба клочок светло-желтой шерсти. Так Гжиба определил рост тигра, но как он узнал все остальное? Верно, догадался по положению примятой травы, по сдвинутым с места камешкам, по растоптанным на тигриной тропе листьям.

2

Миша и Петр лежали в засаде возле орехового куста. Шагах в восьмидесяти от них расположились Кандауров и Панкрат, а Гжиба пошел дальше и вскоре исчез за деревьями.

— Хоть бы издали увидеть тигрицу, — мечтательно сказал Миша.

— Не болтай, — прошептал Петр. — Лежи и молчи.

Сердце Миши билось неровно: то замирало, то начинало быстро колотиться. Вдруг сзади, совсем не с той стороны, куда приказал смотреть Гжиба, раздался шорох. Миша повернул голову. То, что он увидел внизу под бугром, поразило его. Огромный гибкий зверь осторожно крался вдоль озера. Довольно четко выступали полосы, пересекавшие могучее желтое тело. У Миши одеревенели руки, державшие дробовик, и пересохло в горле.

Он испугался бы, наверно, еще больше, если б кое-что не показалось ему в этом звере смешным. Вершинин слышал, что тигр похож на гигантскую кошку, но этот чем-то напоминал огромную собаку с широкой мордой и толстыми лохматыми лапами. Подумав так, Миша усмехнулся, и страх его почти исчез.

Что-то знакомое было в этой эластичной походке, в этих вкрадчивых движениях головы, лап, спины.

Все новое для себя Миша привык сопоставлять с тем, что уже знал. Вот почему, всматриваясь в гибкое тело медленно ступавшего хищника, Миша обнаружил в нем сходство с собакой Василия Ивановича. Тигрица была похожа на Ласку как бы свойствами характера, проглядывающими в ее притворно-ленивых, обмачиво-добродушных движениях.

Вот если бы Ласка благодаря какому-нибудь чуду выросла во много раз!. Наверно, почувствовав свою силу, она вела бы себя точно так же. Она не виляла бы заискивающе хвостом, не ползала бы на брюхе. Куда делись бы ее смешная, собачья улыбка и преданный взгляд! Суетливость и угодливость сменились бы коварной вкрадчивостью, как у этого опасного зверя.

«Не пора ли стрелять? — спросил себя Миша, прикидывая расстояние и вспоминая наставления Панкрата. — Нет, рано. Не попадешь, только раздразнишь».

Тигрица вдруг насторожилась. Видимо, учуяла что-то. Ее оскаленная морда выражала злобу и жадность. Проследив за взглядом хищника, Миша с ужасом увидел, что кто-то шевельнулся в кустах. И в то же мгновение могучее тело зверя почти безо всякого усилия взлетело в воздух и обрушилось на жертву.

Миша и дробовика не успел поднять. Жалобный стон пронесся в воздухе.

— Настя там! — вырвалось у Миши.

Не помня себя от жалости, не думая об опасности, он вскочил на ноги и закричал что было сил, стараясь отвлечь внимание тигрицы на себя. Зверь угрожающе взревел и повернул голову. В тот же момент над самым ухом Миши что-то треснуло со страшной силой.

— Вовремя крикнул, — спокойно сказал Петр, опуская дымящийся карабин. — Нужно было, чтоб она голову повернула.

Зверь как-то слепо, неуклюже полз по траве, содрогаясь всем телом и тяжко дыша. Это были предсмертные конвульсивные движения, но Мише они казались грозными и ужасными. Практикант вскинул ружье.

— Не трать пороху, — сказал Петр, — пуля у тигрицы в мозгу.

Практикант был охвачен отчаянием.

— Эх, опоздали, раньше бы! — горестно воскликнул он и, держа ружье наперевес, бросился к кустам.

— Эй, берегись, не подходи к зверю! — послышался сзади голос Гжибы. — Ожить еще может.

Миша, не слушая его, обежал по склону. Он споткнулся о вытянутую лапу тигрицы, но удержался на ногах.

Что же это? Земля вокруг была усеяна пухом, перьями. В кустах лежала большая птица с распластанными поломанными крыльями и длинной гибкой шеей.

Так вот кто это был! Лебедь прятался в кустах, а Миша подумал, что там Настя. Охотник ли ранил птицу, заболела ли она и не могла улететь со стаей, кто знает?

Судорога перехватила Мише горло. Он опустился на землю, на глаза его навернулись слезы.

— Фу, черт! Что это со мной? — смущенно бормотал Миша. — В самом деле, как пьяный. Стыд какой! — Усилием воли он подавил судорогу, сжимавшую горло.

— Ты чего над лебедем колдуешь? — раздался над ним голос Петра.

— Понимаешь, думал — это Настя.

Миша облегченно вздохнул и вскочил на ноги, пряча лицо от Петра, чтобы тот не заметил его мокрых глаз.

Возле тигрицы собрались все, кто принимал участие в охоте.

— Ай да Петр! Ну молодец! — повторял Кандауров, попыхивая трубкой. — На таком расстоянии, и прямо в глаз!

— Хороша! — похваливал Панкрат, оглядывая могучее тело тигрицы. — А что, если б чуточку повыше взял? Только б раздразнил ее. Не сдобровать бы нам тогда!

— Снайперу не положено выше брать. — Петр улыбнулся.

Сдержаннее всех вел себя Гжиба.

— Аккуратный выстрел, — сказал он, подняв голову зверя и показывая кровавую рану «а месте правого глаза. Он критическим взглядом смерил Петра с ног до головы. — Аккуратно пальнул, — повторил он, — ничего не скажешь. — И с явной завистью добавил: — А я жду в засаде, жду… Другим путем чертовка пошла.

— Вот кто мне помог. — Петр стиснул сильной рукой Мишино плечо и рассказал, как это все было.

3

Пока снимали шкуру с убитого зверя, прошло больше часа. Кандауров пригласил Гжибу переночевать в лагере. Миша переглянулся с Панкратом и пожал плечами. «Зачем Владимир Николаевич его зовет? Хочет уговорить разбойника?»

В лагерь пришли затемно.

У костра сидела Настя, живая и невредимая. Видимо, она |Не чувствовала за собой вины. На все расспросы отвечала: ‹«Не хочу в деревню». Потом призналась, что бегала по тайге, пока не увидела следы титра.