В поисках Атлантиды

— Да знаю, знаю. — Он взглянул на показатель скорости — чуть меньше сотни миль.

Скорость слишком велика, но сейчас он ничего не мог с этим поделать. Если чрезмерно уменьшить ее, самолет может войти в штопор.

Две тысячи футов.

Береговая линия быстро приближается. Самолет по-прежнему нацелен на развалины биолаборатории. Он дотянулся до панели автопилота и несколько раз ударил кулаком по кнопке с указателем «отмена», рассчитывая, что стер все введенные Кари команды. Если самолет будет выполнять прежнюю команду и совершит аварийную посадку в Равенсфьорде, то все пропало.

Тысяча футов.

В кабине раздался громкий звуковой сигнал и одновременно синтезированный женский голос:

— Предупреждение. Опасная близость земли. Предупреждение. Опасная близость земли…

— Я знаю!

Шестьсот футов, пятьсот…

Он начал выравнивать самолет. Линия искусственного горизонта неторопливо вернулась в прежнее положение.

Четыреста футов. Триста семьдесят. Триста пятьдесят.

Выравниваемся. Местность на южной стороне фьорда поднимается над уровнем моря примерно на триста футов. Чейз посмотрел вперед. Если «Ан-380» будет следовать этим курсом и держаться этой высоты, то пройдет прямо над фьордом, над биолабораторией и врежется в скалу прямо за ней.

Если он задал верную высоту. Если нет…

Он включил автопилот, придерживая рукой рычаг управления на тот случай, если компьютеры попытаются увеличить высоту или развернуть самолет к посадочной полосе. Этого не произошло. Все прежние программы стерты, автопилот удерживает машину на постоянном курсе и скорости.

Он повернулся и сжал ладонью ногу, не обращая внимания на боль. Он уже ощущал, как сознание туманится от потери крови, тошнотворная слабость начинает кружить вокруг него, словно стая шакалов, выбирающих момент, чтобы напасть. Времени совсем мало. Прихрамывая, Чейз вышел из кабины.

И в ужасе остановился.

Кари на месте не было.

Цепочка кровавых пятен вела к двери грузового отсека.

Он с трудом подхватил свой пистолет и, покачиваясь, подошел к двери.

— Нина!

«Сузуки» был освобожден от ремней и стоял на подножке. Ключи находились в пластиковом пакете, приклеенном скотчем к топливному баку. Нина вскрыла пакет и достала ключи. Документы, которые лежали там же, мгновенно развеял порыв ветра.

Несмотря на ограниченный опыт общения с мотоциклами, ей удалось завести «сузуки». Но стрелка указателя топлива стояла на отметке «пусто»: почти весь бензин был израсходован на транспортировку. Она оглянулась, услышав шаги.

И увидела Кари.

Ногой она сбила Нину с мотоцикла. Обе женщины тяжело рухнули на пол. Нина попыталась оттолкнуть Кари, но та резко ударила ее локтем в висок и вцепилась в горло. Лицо норвежки, обрамленное гривой светлых волос, было перекошено от боли и ярости.

— Сука! — взвизгнула она, и на ее зубах была кровь. — Я дала тебе все, а ты меня предала!

Нина не могла дышать. Она схватила Кари за руки, но хватка у той была железная — избавиться невозможно. Нина чувствовала, как подступает темнота. В ушах стоял свист, который заглушал даже рев ветра.

В глубине отсека Чейз увидел, как Кари душит Нину. Но девушки находились слишком близко друг к другу, чтобы можно было рискнуть и выстрелить…

Сознание мутилось. Нина видела перед собой страшное разъяренное лицо Кари. Она сделала последнее слабое усилие, чтобы оторвать от горла ее руки.

Пальцы скользнули по чему-то холодному и твердому. Кулон!..

Из последних сил Нина сжала кусок орихалка и полоснула им по внутренней стороне правого запястья Кари.

Та завизжала. Она отпрянула назад и отпустила Нину. Кровь фонтаном била из пореза. Кари ошеломленно смотрела на руку.

Нина кулаком ударила ее в лицо. Она упала, стукнувшись затылком об пол, и потеряла сознание.

— Классный удар! — крикнул Чейз.

— Я подумала, что следует попробовать действовать по-твоему, — задыхаясь, сказала Нина.

— Садись на мотоцикл!

Самолет находился уже в двух милях от биолаборатории. Это значит — у них осталась минута.

Он оседлал «сузуки», Нина устроилась за ним. Она понимала все безумие того, что они собирались сделать. Шансов остаться в живых практически не было.

Но даже крошечный шанс лучше, чем ничего. Она обхватила Чейза за талию.

— Вперед!

Чейз повернул рукоять. Заднее колесо завертелось на месте, звук двигателя перешел в оглушительный визг, когда мотоцикл сорвался с поддона и понесся по отсеку к открытому люку.

Кари очнулась и попыталась схватить Нину за ногу, но было поздно.

На скорости семьдесят миль в час «сузуки» мчался к двери люка.

Чейз чуть повернул руль, и мотоцикл вылетел наружу.

Ускорение, с которым они покинули самолет, погасило часть скорости его курсового движения, но этого оказалось недостаточно. Они оказались над землей и быстро падали!

Он просчитался со временем, и теперь им конец.

— Закрой глаза! — крикнул он Нине.

И вдруг увидел, что под ними пронесся обрыв северной стороны Равенсфьорда.

Они падают в фьорд!

Чейз посмотрел вниз. Вода мчалась им навстречу с ужасающей скоростью…

— Прыгай!

Кари поплелась назад в кабину, истекая кровью. Если удастся перестроить автопилот, компьютеры еще могут вывести «Ан-380» на аварийную посадку.

Но, войдя в кабину пилотов, она поняла, что опоздала.

Ее дом мелькнул справа. Руины биолаборатории быстро увеличивались в размерах, а прямо перед ней был склон горы и огромные окна кабинета отца…

Она закричала.

Фрост, будто парализованный, смотрел, как самолет летит над фьордом, направляясь прямо к нему. На мгновение вернулась способность двигаться, и он бросился к двери. Но бежать было некуда и слишком поздно.

Чейз оттолкнулся здоровой ногой от переворачивающегося мотоцикла. Нина сделала то же самое. Они вместе летели в воду…

«Ан-380» врезался в гору.

Перед пятью тоннами металла не могла устоять даже укрепленная зона. От удара четыре громадных двигателя оторвались от самолета и, словно бомбы, упали на стены из бетона и стали. Вспыхнуло топливо. Комплекс залила волна жидкого пламени, испепеляя все, что попадалось на пути.

Адское пламя добралось до самых отдаленных уголков. Лаборатория, в которой вырабатывался и хранился вирус, взорвалась, огонь сожрал все, что находилось внутри, и положил конец мучениям Джонатана Филби. Потом рухнула и сама гора, возвращая себе отобранное пространство.

Чейз знал, что вода, если падать в нее с высоты, становится твердой, как бетон.

Если только что-нибудь сначала не нарушит поверхность.

Тяжелый мотоцикл ударился о воду, подняв вверх огромный фонтан брызг. Спустя долю секунды в воду упали и они.

Нарушена поверхность или нет, но ощущение было таким, словно он выбросился из окна высокого дома. Он просто ослеп от боли — подогнулась раненая нога. Вода была ледяной.

Вдобавок он ударился обо что-то твердое.

Мотоцикл…

Машина упала на бок, сопротивление воды замедлило погружение. И вот теперь он валится прямо на мотоцикл!

Но ему нужно выжить! Ему нужно плыть, выбраться на поверхность, дышать.

Вдруг он понял, что одежда зацепилась за какую-то деталь. Чейз дернул ногой, пытаясь освободиться. Никакого эффекта. Мотоцикл тонет, как якорь, и тащит его на дно фьорда.

Его охватила паника. Он отчаянно забился, не обращая внимания на боль, но так и не смог освободиться.

Он утонет!

После того, что ему пришлось пережить, такой конец…

Кто-то подхватил его.

Нина!

Чейз ощутил ее пальцы у себя на ноге — они рвали его джинсы. Скоро мотоцикл ушел в холодную тьму. Нина изо всех сил заработала ногами, увлекая Чейза наверх.