На Рио-де-Ла-Плате

— К сожалению, нет. Место уже обещано. Приедут другие гости. Разожгите костер, и тогда под открытым небом вам будет куда уютнее, чем в затхлой каморке.

— Это верно, — заметил я. — Ладно, мы останемся во дворе. Прошу вас, покажите место, где можно разложить костер.

— Прямо перед домом.

— А можно отвести лошадь в загон?

— Нет, лучше не делать этого. Я держу там очень норовистых лошадей, они кусаются, лягают друг друга. Отведите вашу лошадь вон в тот сарай. Он пустой, там кое-какой инвентарь, и все.

— А корм?

— Дам вам корм, воду тоже.

— Прекрасно! А если у вас еще и мясо для нас найдется, вам хорошо заплатим.

При этих словах его физиономия просветлела. Он отвел мою лошадь в деревянный сарай, я сопровождал его. Там он снял седло и привязал животное. Я осмотрелся и заметил, что в сарае лежали несколько багров и лопат и тому подобные инструменты вроде заступов и тяпок. Пол был неутоптанным, мягким. Крыша оказалась дощатой. Вообще, сарай был довольно большим, здесь могло уместиться более двух десятков лошадей. Поскольку располагался он с северной стороны ранчо, он не пострадал от памперо, налетевшего с юга. Дверь ранчо выходила на север, поэтому ее было видно из сарая.

Я не случайно упомянул о том, где находилась дверь, позже это обстоятельство сыграло важную для нас роль. От сарая дверь отделяли не более двадцати шагов. Справа и слева от входа в сарай имелось по одному ставню, запирались они изнутри.

Для лошади принесли свежую траву. Затем хозяин ранчо со своими спутниками направился в жилище, чтобы похлопотать о нашем обеде, в это время гаучо приготовили топливо для костра. Стоило мне передать им немного денег, как эти люди стали воплощением любезности, они принесли нам столько сухих кактусов, что их хватило бы нам на пару дней. Огонь развели рядом с сараем, примерно в пяти шагах от его двери. Возле стены сарая сложили топливо. Оба этих обстоятельства нас очень выручили впоследствии.

Тем временем вернулся хозяин ранчо со своими товарищами. Он принес столько мяса, что мы могли бы наесться до отвала. Только вот на полковника он все время как-то странно поглядывал. Разумеется, я не обратил тогда на это внимания. Позже мне вспомнились эти взгляды, и я понял их смысл.

Солнце уже зашло, когда мы разожгли костер. Каждый получил по куску мяса и насадил его на нож или кол, чтобы поджарить на огне. Из ближайшего ручья принесли воду. Хозяин ранчо посматривал на нас, но не вступал в разговор. Его спутники (они не казались мне его слугами) уехали и больше не появлялись. И эту деталь я позднее припомнил, узнав, что они тайком отбыли за своими товарищами.

Когда мы поужинали, полковник направился в сарай и попросил меня и брата Иларио подойти к нему. Мы сели прямо у входа, так чтобы обозревать все происходившее вокруг.

— Теперь у нас есть время, сеньоры, и за нами никто не наблюдает, — сказал он. — Я думаю, вы можете мне рассказать все, что вам известно о Хордане.

Монах подал мне знак, означающий, что ему не хочется говорить; поэтому отвечал я:

— Что ж, раз я знаю, кто вы, то мне нечего вас бояться. Но поймите, мне в определенной степени не по себе, потому как я становлюсь почти что предателем.

— Предателем? Конечно же, нет. Я служу власти, данной от Бога. Хордан — мятежник. Если вы изложите все, что знаете о его планах и замыслах, то разве это предательство? Вы исполните то, что велит вам долг. Не так ли?

— Да, вы, наверное, правы.

— То, что вы знаете, важно?

— Чрезвычайно важно.

— Так не мешкайте же, сообщите! Быть может, этим вы спасете немало жизней и уж, конечно, убережете страну от огромных бед.

— Я тоже так думаю. Поэтому сразу скажу вам главное. Хордан должен получить деньги и оружие.

— Ага! От кого же?

— От некоего торговца из Монтевидео, его фамилия Тупидо, и он является посредником.

— Тупидо? Он, стало быть! Мы уже давно не спускаем глаз с этого человека. Но вы точно знаете, что все это правда?

— Да. Я даже должен был доставить к Хордану контракты.

— Вы этого не сделали?

— Нет.

— Вам надо было отвезти их к нам в Буэнос-Айрес!

— Благодарствую! Это дело меня не касается. Я не шпион. Однако сейчас я чувствую, что мой долг предупредить вас. Впрочем, позже мы все были схвачены Хорданом.

— Из-за чего?

— Слушайте!

Я рассказал ему о наших приключениях, стараясь, конечно, говорить как можно короче, и еще сообщил, что груз, предназначенный для Лопеса, лежит в Буэнос-Айресе. Он слушал меня затаив дыхание. Его изумление нарастало от минуты к минуте, и, когда я закончил, он произнес:

— Но, сеньор, все это так удивительно! Даже представить себе нельзя, что такое бывает на свете! Вы клянетесь, что все обстояло именно так, как вы говорите?

— Клянусь.

— Сеньор, все, что вы сейчас сообщили, необычайно важно для нашего справедливого дела. Я тотчас отошлю в Буэнос-Айрес курьера, пусть он как можно быстрее сообщит эти новости президенту. По-видимому, мятежники еще не успели заполучить деньги, оружие и боеприпасы, и нам удастся помешать им.

— Кого вы хотите послать?

— Моего негра. Он надежнее любого другого.

— Но как же он попадет в Буэнос-Айрес?

— На пароходе, конечно.

— Тогда отошлите его как можно незаметнее!

— Почему?

— Потому что никто не должен об этом знать.

— Вы не доверяете хозяину ранчо?

— Я не знаю его. У него слишком мрачный вид, он настырен. Лучше ничего не сообщать ему.

— Вы правы. Я сейчас же напишу донесение и еще на всякий случай перескажу его негру. Он немедленно отправится в путь. Мало ли что может потом помешать.

— А он отыщет дорогу к пароходу?

— Непременно.

Он вытащил бумажник, в котором, видимо, находились всевозможные документы и лежала внушительная пачка банкнот, достал оттуда лист, написал несколько строк и подозвал негра.

Хозяин ранчо зашел в дом. Поэтому он не видел, что чернокожий получил инструкцию и, не говоря никому ни слова, ушел.

Итак, меры были приняты; но офицеру хотелось знать все новые подробности. Я сообщил ему их. Он осведомился:

— И теперь вы хотите направиться прямо в Гран-Чако, сеньор?

— Да.

— Не очень-то меня это устраивает. Вы могли бы сперва проводить меня в Пальмар.

— Нам это не нужно.

— Но это важно для меня! Для вас, кстати, тоже очень выгодно. На пароходе я не чувствую себя в безопасности. Я предпочел бы ехать верхом, а если вы решите составить мне компанию, почувствую себя вдвойне увереннее. Лошадей мы бы раздобыли здесь. Я буду рад купить лошадей для всех ваших товарищей.

— Не стоит. Вам они позже понадобятся.

— Еще я в качестве благодарности дал бы вам рекомендации к некоторым важным персонам, впоследствии это принесло бы вам огромную пользу.

Обещание, данное полковником, — человеком, который позднее достиг еще большей славы, — конечно, легло тяжелым грузом на чашу весов. Офицер, заметив, что я колеблюсь, взял меня за руку и сказал:

— По рукам! Едем вместе!

— Мне нельзя решать такие вещи в одиночку.

— Так переговорите со своими товарищами.

Мы подозвали Маурисио Монтесо. Йербатеро приблизился к нам и, когда я спросил его о местности, лежащей между этим ранчо и Пальмаром, ответил:

— Местность разная: открытая степь, лес, впрочем, не густой, попадаются болота, но их немного.

— И долго нам ехать?

— Если выедем утром, то послезавтра в полдень будем в Пальмаре. Полтора дня езды, по моим подсчетам. Если бы не болота, которые придется объезжать, мы бы уже к вечеру были у цели. Почему вы спрашиваете?

— Этот сеньор намерен туда попасть, и нам надо составить ему компанию. Это полковник Альфина.

— О небо! Сеньор Альфина, покоритель индейцев? Какой сюрприз!

— Не так громко! — предостерег я его. — Никто не должен знать, кто мы. Мы ведь все еще на территории Энтре-Риос?

— Совершенно верно.

— Пока что мы все еще в опасности. Надо вести себя как можно осторожнее.