Приключения 1972—1973 (Сборник приключенческих повестей и рассказов)

—

Почему бы и нет, если у человека способности? Конечно, надо приглядывать, помогать, учить…

Они вышли на сырой кочкарник и остановились. Лесная чаща отгораживала их от шумного и суетного мира, и это настраивало на разговор по душам. Озоллапа присел на комель поваленной бурей сосны, Дзенис сел рядом на пень.

—

Давай будем откровенны, Роберт. Что ты от меня хочешь?

Дзенис внимательно следил за муравьями, бежавшими бесконечной вереницей по своей тропке мимо пня.

—

Ты ведь опытный юрист, Лаймон. Материалы дела Саукум читал, сам же утверждал обвинительное заключение. Неужели не заметил, что следствие не дало ответа на целый ряд вопросов?

Озоллапу это начинало раздражать.

—

Перестань! Все это ты уже выложил один раз суду. В любом деле можно отыскать туманные места. Но вопрос в том, насколько они существенны. Я считаю, что суд поступил правильно. В повторном следствии нет никакой нужды.

—

А что, если я докажу тебе обратное?

—

Что ж, попробуй!

—

Вспомни протокол места осмотра происшествия. Соколовский и Трубек обнаружили за шкафом дверь в комнату соседей. Щели в двери были заклеены. Ребята оторвали полоски бумаги и отправили на химический анализ. Однако чистосердечное признание Зенты Саукум сбило Лиепу с панталыку, и она даже не сочла нужным потребовать заключение криминалистической лаборатории. А заключение не лишено интереса. Вот взгляни. — Роберт протянул Озоллапе листок. — По остаткам клея на бумажных полосках эксперты определили, что прилеплены они были примерно в то же самое время, когда произошло убийство.

—

Заклеить дверь Лоренц могла и сама, — резонно заметил Озоллапа. — Если принять во внимание ее отношения с соседями…

—

Они грызутся уже давно, — напомнил Дзенис. — Почему же она именно теперь заклеила дверь? Случайное совпадение? Не верю я в такие случайности. И есть почва для другой версии. Неизвестный проник из соседней комнаты, убил Лоренц и заклеил дверь изнутри, чтобы отвести подозрения от соседей.

—

А сам преспокойно ушел по лестнице?

—

Нет, в этом случае его заметил бы дворник. Дворник показал, что в ту ночь долго не ложился спать и слышал наверху крики.

—

Ага, — оживился Озоллапа, — твой убийца испарился через печную трубу!

Дзенис пропустил иронию мимо ушей.

—

Преступник с таким же успехом мог вернуться по коридору в соседнюю комнату, из которой пришел, или же вылезти через окно, — продолжал он. — Могу напомнить: когда обнаружили убийство, окно в комнате Лоренц не было заперто.

—

Да, но ведь Трубек обследовал двор и под окном ничего подозрительного не нашел.

—

Это еще ничего не значит. Осмотр производился спустя неделю после происшествия. А во дворе мимо окна ежедневно проходят десятки людей. След преступника мог затоптаться.

—

Все это одни предположения.

—

Ну и что же? Тем не менее каждое надо проверить. По существу, вся работа следователя и состоит в преодолении сомнений.

Озоллапа не желал сдаваться.

—

Теперь; когда прошло столько времени, будет еще трудней что-либо обнаружить.

—

И тем не менее искать надо. Послушай дальше. Дворник на первом этаже слышит крики ночью. А Геновева Щепис утверждает, что ничего не слышала, хотя и живет в соседней комнате. Если Щепис врет, то ее можно отнести к подозреваемым.

Прокурор раздраженно грыз травинку. Что и говорить, аргументация Дзениса заслуживала внимания.

—

Тебя интересуют мотивы преступления, — продолжал Роберт. — Допустим, имело место обыкновенное ограбление. Ведь пропали же из гардероба вещи Лоренц, и притом самые лучшие.

—

Одежду Лоренц могла унести и сама, скажем, в химчистку, — возразил Озоллапа.

—

Трубек проверил в Риге все приемные пункты, был в ломбарде. Нигде не обнаружил вещей, принадлежащих Лоренц. А комод! Ведь в нем были перерыть все ящики.

—

Шкатулку с сокровищами искали?

—

А ты не смейся. У таких старушонок водятся и золотишко, и прочие «фамильные драгоценности». Соседи могли о них пронюхать.

—

Все это так, но не проще ли было соседям найти подходящее время днем в отсутствие Лоренц и очистить ее квартиру без помех.

—

Лоренц не выходила из дому целыми днями. А если и уходила, то обычно возвращалась очень скоро.

—

А ночевала она ведь тоже дома!

—

Ночью человек спит. Вероятно, вор рассчитывал провернуть все втихую. Но просчитался. Лоренц проснулась, подняла крик…

Озоллапа бросил размочаленную травинку.

—

Из твоих рассуждений вытекает, что Зента Саукум вообще не имеет отношения к убийству. Каким же образом она могла так подробно, а главное, точно описать картину преступления?

Дзенис ожидал этого вопроса.

—

Я полагаю, ограбление совершалось с ведома девушки, возможно, даже в ее присутствии. Но Зента не ожидала, что дело примет мокрый оборот. А когда увидела кровь, бросилась бежать. В смятении заперла дверь. И потому убийца вынужден был уходить через окно.

—

Но перед этим решил на всякий случай залепить бумажками дверь к соседям?

—

Да, здесь действительно не все сходится, — согласился Дзенис. — Вероятней, что он бежал через окно умышленно. Да конечно же! С вещами куда спокойней можно прокрасться через соседний сад в переулок.

—

М-м… — задумчиво и неопределенно промычал Озоллапа. — Если в деле участвовала Саукум, то для чего же было пользоваться дверью за шкафом? Девчонка ведь могла впустить своего дружка из коридора.

—

Могла. Но для этого ей пришлось бы ночью вставать: значит, лишний шум. Надежней было заранее отпереть дверь за шкафом.

—

Допустим. Но почему Саукум сама не пыталась найти эти мифические драгоценности? Ведь ей это было куда сподручней.

—

Кто сказал, что не пыталась? Но, как видно, не хватало опыта.

—

Почему же не выдает убийцу? Почему все берет на себя?

—

Неизвестно. Быть может, любит, боится мести.

Озоллапа встал с пенька.

—

А если все-таки она сама…

—

У Саукум не было никакой необходимости заклеивать дверь или открывать окно. Вещи убитой у нее так и не найдены. В Норильске она ничего не продавала. Это уточнено.

—

А в Риге?

—

Ив Риге нет. Она уехала на следующее утро. К тому же Соколовский в оперативном порядке проверил все скупочные и комиссионки. Пропавших вещей нигде нет.

—

Теперь ты сам себе противоречишь, — заметил Озоллапа. — Саукум говорит, что вещей не брала. И ты теперь это подтверждаешь. Одним словом, девушка не лжет. С какой же стати ей не верить?

—

Но тем не менее вещи пропали. Кто-то их взял. Нет, Лаймон, быть может, Саукум и соучастница преступления, но ни в коем случае не его главный исполнитель.

—

Ты уверен?

—

Абсолютно. Одному обстоятельству я и сам вначале не придал значения. Мне помог адвокат Робежниек. Почитай-ка еще раз судебно-медицинское заключение. Череп раздроблен у правого виска.

—

Возможно, Саукум левша?

—

В том-то и дело, что нет.

—

А если удар нанесен все-таки правой рукой? Допустим, Саукум напала сбоку.

Пушистая белочка, шурша коготками по коре, сбежала вниз по стволу сосны и кинулась наутек. Дзенис следил за ней взглядом. Неожиданно он увидел за кустом кострище. На нем лежали два кирпича. По всей вероятности, какая-то компания жарила шашлык.

—

Проведем небольшой следственный эксперимент. — Дзенис шагнул к кирпичам. — Алида Лоренц была убита именно таким кирпичом. Возьми его и несколько раз подряд как следует замахнись.

Растопырив пальцы, прокурор поднял кирпич, размахнулся раз, другой, третий… После пятого замаха он едва не выронил кирпич и опустил руку.