Белая скво

обиралась уходить.

- Ты уходишь из-за меня? - спросил он.

- Нет. Становится поздно, и я должна вернуться в свою тюрьму.

- В твою тюрьму?

- Разве это не тюрьма?

- Это не тюрьма, и ты не пленница. Ты давно уже свободна.

В голосе девушки звучала печаль, тронувшая сердце вождя индейцев:

- Свобода хороша для тех, кто может ей радоваться.

- Ты несчастна?

- Как ты можешь это спрашивать - ты, который сделал так много... Она, заколебавшись, замолчала, не решаясь причинить боль.

- Сделал так много, чтобы ты стала несчастной. Ты права, я был орудием в руках судьбы, и ты своим несчастьем обязана мне. Но ведь я только инструмент, а не причина. Моя воля не имеет голоса в моих действиях, и двигало мною только одно - долг!

- Долг? - переспросила она, скривив губы.

- Да, долг! Я могу это доказать, если захочешь меня выслушать.

Она снова села и негромко ответила:

- Я слушаю тебя.

- Представь себе индейского вождя, сына испанки. Отцом его был семинол. Теперь и мать и отец его мертвы. Он вырос среди народа своего отца и выучился всему, чему индейцы обучают свою молодежь. Тогда у семинолов существовали школы. Их основали белые миссионеры и по-прежнему их возглавляли. У них было и желание и умение учить. От них Вакора узнал все, чему учат детей бледнолицых. Ум его принадлежал народу матери, сердцем он склонялся к народу отца.

- Но почему такая разница? - спросила девушка.

- Потому что чем больше он узнавал, тем больше убеждался, что все века существовало жестокое угнетение. История свидетельствует о нем. География показывает его распространение. Образование доказывает, что цивилизация распространяется за счет чести и права. Вот чему он научился в школе.

- Но это лишь одна сторона вопроса.

- Ты права. Поэтому он решил познакомиться и со второй стороной. История прошлого может быть неприменима к событиям настоящего. Поверив в это, он оставил школу и ушел в саванны и леса. И что он нашел там? Ничего, кроме повторения прошлого, о котором читал в книгах, но только усиленного беззаконием и алчностью настоящего. Краснокожие невежественны. Но помогли ли им бледнолицые стать образованными? Нет! Они пытались и до сих пор пытаются оставить их в невежестве, потому что это невежество дает им преимущество.

- В этом вся вина нашей расы? - спросила Элис, заметив, как лицо говорящего вспыхнуло от благородного негодования.

- Нет, не вся. Были и другие. Краснокожие возвышали голос, видя, что их лишают возможности загладить несправедливость. Их инстинкт призывал их к мести, с ее помощью они хотели избавиться от угнетения. Но это были тщетные усилия. Обнаружив это, краснокожий человек обратился к жестокости. Так разгоралась вражда, и сегодня в любом белом индейцы видят только врага.

- Но ты? Ты ведь не такой?

- Я вождь индейцев, что и попытался показать. Прими это как мой ответ.

Девушка молчала.

- Если сердце мое обливается кровью от страданий, это просыпается природа моей матери. Но я сдерживаю