Джентльмен в режиме non-stop (СИ)

Ранним утром Дарья перешагнула порог своего дома. И не одна - Вовка Воскобойников напросился в гости. Никакие отговорки не помогли.

Дарье зверски хотелось спать, полночи просидели за столом, оставшуюся половину ночи гуляли с Вовкой по берегу реки. Целовались, бормотали признания... Как подростки...

На рассвете их отыскал Иван и напомнил:

- Те, которые мечтают попасть домой, могут к нам присоединиться.

В этот момент они с Владимиром сидели на поваленном дереве, прижавшись друг к другу. Даша стушевалась, принялась освобождаться от крепких объятий. Вовка выпускать из объятий не хотел. И заявил:

- Я сам отвезу Дашу.

Воскобойниковы, Иван и Лидия, уехали, прихватив с собой Дашкин мобильный телефон. Об этом она вспомнила, когда они с Иваном оказались в ее квартире.

В квартире было тихо. Только на кухне равномерно тикали настенные часы.

Дарья на цыпочках подошла к двери комнаты Петра, приложила ухо к двери. Как ни пыталась что-то расслышать, ничего не услышала.

Спит, наверное, подумала она и решила не будить племянника.

Сама предоставила Петру отпуск на две недели по случаю бракосочетания. Бракосочетание отменилось, но загружать Петра работой тетка не спешила. Без него как-то справлялась, и сейчас справится. Она спросила, чем он планирует заняться, он ответил: косметическим ремонтом квартиры. Пусть занимается ремонтом, давно откладывали. Но для начала пусть хорошенько выспится.

Дарья прикрыла дверь на кухню, чтобы племянника не побеспокоить. Напоила Вовку кофе, накормила бутербродами. С удивлением заметила, что вся еда в холодильнике стоит нетронутой. В душе что-то заскреблось - то ли обида, то ли беспокойство, то ли это было волнение от присутствия Воскобойникова, то ли бессонная ночь сказалась.

За завтраком Владимир предложил ей "забить на бизнес". Погулять в парке, покататься на аттракционах. Предложение было очень заманчивым, но Дарья отказалась. Бизнес превыше всего! Так ему и сказала. Обидела, наверное.

Из дома они вышли вместе. Дарья попросила Вовку заехать к Лидии и забрать у нее мобильный телефон. Вовка обещал выполнить "ответственное задание".

Он уехал, Дарья пошла пешком - всего-то пять минут хода. Достаточно времени, чтобы кое-что обдумать, недостаточно, чтобы сочинить и додумать.

Когда через два часа мобильный телефон оказался у нее в руках, она тотчас принялась названивать племяннику. Звонила ему и на мобильный, и на домашний. Он не отвечал. Тетка выкроила минутку и забежала домой. Все было по-прежнему: дверь в спальню Пети была закрыта, на кухонном столе стояли грязные чашки и тарелки - не успела вымыть перед уходом, очень спешила.

Сердце в груди сильно заколотилось. На негнущихся ногах она подошла к двери спальни, прислушалась, чуть приоткрыла. Через маленькую щель изучила комнату племянника. Кровать не разобрана. Племянника нет.

Обошла комнату, зачем-то выглянула в окно. Распахнула шкаф с одеждой, приметила отсутствие дорожной сумки, кое-каких вещей, в основном новых - неодеванных. Петька купил дорогие вещи для поездки в свадебное путешествие - тетка спонсировала. Вещи лежали на отдельной полке. Теперь вещей на полке не было.

Что-то подтолкнуло Дарью к укромному месту, где она хранила все свои сбережения - к раскладному дивану в гостиной. Деньги находились внутри наволочки, натянутой на старенькую подушку. Открытие заставило женщину, брякнуться на пол. Внутри наволочки не осталось ничего. Кроме старенькой подушки.

С трудом совладав с эмоциями, Дарья поднялась с пола, поковыляла в свою спальню, хотела проверить шкатулку с безделушками. Шкатулка была пуста. Почти пуста, на дне сиротливо лежало грошовое колечко, которое ей когда-то давно подарил мальчик Вова. Дело было лет тридцать назад. Колечко было дорого ей как память.

Дарья позвонила подруге и сообщила отстраненным голосом:

- Лида, я умираю. Меня убил мой собственный племянник.

- Ты где... умираешь? - настороженно спросила Лида, ожидая подвоха.

- Я... дома... Петя... Он все забрал и уехал... Плевать мне на деньги, на цацки... Как он мог, Лида? За что он так со мной поступил? Если бы... Я бы сама всё отдала... Мне ничего не нужно... Только бы он... Только бы у него... Только бы с ним...

- Дашка! Не реви! Дашка! Слышишь меня? Дашка, пожалей себя! Кондратий хватит... Хочешь лежать бревном бесчувственным?

- Н...не хочу... Мне надо на работу...

- Какая к черту работа! Вызывай полицию! "Скорую" вызывай!

- Дура что ли, - вмиг опомнилась Дарья Матвеевна. - Буду заявлять на своего племянник?! Совсем чокнулась?!

- Ляпнула, не подумав... Прости... Я сейчас к тебе приеду... Только ты держи себя в руках...

Одним очень ранним воскресным утром молодой человек вышел на прогулку. Вид у него был совершенно не праздный, сосредоточенно-напряженный был вид, как у человека, который идет на прием к стоматологу или на экзамен. Стоматолога он боится, к экзамену не подготовился. Но в такую рань и стоматологи, и институтская профессура крепко спят, тем более, в законный выходной.

Молодой человек не привлекал к себе внимание по одной причине - улицы города были пустынны. Только мусоросборочная машина пропыхтела мимо молодого человека. Он никак не отреагировал на пыхтение, был погружен в свои мысли, судя по виду - нерадостные.

Молодой человек брел и брел по тротуару, не задумываясь, куда он идет, зачем идет. Идет себе и идет, на первый взгляд - прогуливается, дышит свежим утренним воздухом, очищенным за ночь от автомобильных выхлопов.

Незаметно добрел до центра города. Двигался не по главной улице, а по второстепенным улицам, иногда замедляя шаг, иногда ускоряясь. Лицо так же претерпевало изменения: то улыбка губ коснется, то кончики губ обреченно опустятся в виде коромысла, то брови удивленно вскинутся, то сведутся в одной точке. Время от времени молодой человек глубоко вздыхал и силой выдыхал, как перед выполнением серьезного трюка. Никакие трюки за вздохом-выдохом не следовали, прогулка по пустынному городу продолжалась в прежнем сменяющемся ритме.

Солнце ласкало утренними лучами крыши старых домов еще довоенной постройки, по земле стелилась прохлада, пропитанная влажностью и свежими растительными запахами.

Проходя мимо одного старинного строения, молодой человек неожиданно остановился и осмотрелся. На лице повисло удивление - сам не понял, как оказался в центральной части города, в каменном мешке. С похожим удивлением на него смотрел кот бойцовского вида с подранной мордой и одним подранным ухом. Ухо явно пострадало раньше морды, остались увечья, вызывающие, по всей видимости, у собратьев уважение и некую боязнь. Но не у всех: некий залетный четырехлапый индивид с усами и хвостом решил посоперничать. Соперничество отразилось на морде забияки.

Забияка перед появлением незнакомца проводил время за уходом за собой любимым - умывался, но резкая остановка незнакомца заставила его прервать занятие и сесть в виде копилки. Взгляд обитателя трущоб не сулил молодому человеку ничего хорошего. Для большего устрашения котяра громко мяукнул.

- И что? - задал резонный вопрос молодой мужчина.

- Мяууу, - вторично устрашающе взвыл котяра.

- Подумаешь, пугает он меня, - ухмыльнулся незнакомец. Беспечно засвистел и пошел своей дорогой, кося глазом на котяру со зверской физиономией. Котяра проводил его недобрым взглядом, проконтролировал пересечение границ своего царства-государства и уже собрался продолжить прерванное занятие, но внимание привлек непонятный шуршащий звук. И тотчас, откуда-то сверху, обрушился здоровенный кусок штукатурки - обрушилась часть балкона старинного дома. Тяжелый кусок рухнул на голову незнакомца. Котяра подскочил на месте от испуга и заорал ужасным голосом, отдаленно похожим на плач младенца.

В это время из арки показался пожилой мужчина со старой таксой. Такса заметила котяру, местного забияку, и быстро спряталась за своего хозяина, окрутив его ноги поводком. Хозяин занялся распутыванием ног, бросил укоризненный взгляд на котяру, решившего исполнить романс, трогающий за душу. С трудом освободившись от пут, мужчина двинулся в сторону, противоположную той, где сидел с царственным видом котяра, который решил довести начатое дело до конца - вновь заорал благим матом. Пожилой мужчина повернул голову и совершенно спокойно проговорил, без намека на наставление: