Эсхит. Нерыцарский Роман (СИ)

А Этьен сначала обрадовался, но почти тут же огорчился, что про него забыли, он пытался выглядеть безразличным, делал, как ему казалось, обычное лицо, но его голубые глаза как-то непроизвольно, сами по себе встречались с чёрными глазами Изабель. Он быстро, слишком быстро отворачивался, и его обычно белое, с едва наметившимся румянцем на чистых, не знавших бритвы щёках, лицо пылало красным пламенем то ли стыда, то ли счастья. В один из таких моментов он встретился глазами с Александром: тот откровенно, будто уличный мальчишка, пялился на девушку и, не скрываясь, вроде бы восхищался ей и в то же время будто бы оценивал её. Этьен бросил, вернее, попытался, сердито хмурясь, бросить строгий взгляд другу, но Александр в ответ изобразил недоумённо-дурацкую гримасу, полную добродушия и веселья.

Как маленькая хищница, наигравшаяся со своей жертвой, наконец, забыла о ней, так и Изабель в секунду закончила с графом наскучившую всем беседу о делах и вдруг без перехода заговорила о большом бале, что состоится в её замке в ближайшую субботу.

--- Приглашены самые блистательные и самые знаменитые рыцари со всего света, --- сказала она, --- заявятся, так сказать, невесту смотреть, то есть меня, а значит, моя драгоценная особа окажется в центре всеобщего внимания. Наверное, это и есть подлинное счастье для молоденькой девушки... Все завидные женихи на один вечер станут моими, правда, выбрать придётся лишь единственного. Господа, я вас официально всех приглашаю, должно быть весьма забавно. Господин Этьен, надеюсь, вы не откажетесь посетить мой бал?

Этьен не стушевался и почти во весь голос прокричал:

--- Да, конечно, приеду!

--- Ну, тогда до субботы, господа, я вас жду, непременно... --- сказала Изабель на ходу, уже удаляясь.

Гости, видя, что приём окончен, покинули дворец и, сев во дворе на отдохнувших лошадей, поскакали домой. Этьен, как только они отъехали от замка Ротанги, стал ощущать, что он словно бы превращается в живой факел --- внутри и снаружи у него всё разгорелось и раскалилось до края, его мозг стал подобен расплавленному свинцу --- жаркий и тяжёлый, а сердце было тем могучим молотом, чьи страшные удары били по горячему металлу, из которого сейчас состояло его существо. Он понял, но не разумом, а инстинктом, что жизнь перевернулась, в ней появился смысл --- единственный и не проходящий смысл, из-за чего его существование превращается в бытие, он находится у той точки, где земля смешивается с небом, и персть преобразуется в твердь. Теперь он навеки связан с Изабель, чтобы он не делал, где бы не находился, будет рядом с нею или далеко от неё, нужен он ей или нет, захочет она его знать или отвергнет, он всегда станет служить ей одной. Его душа, воля, его "Я" превратятся способ поклонения ей, он навсегда забудет, что он есть как личность --- всего себя он отдаст той, что есть его любовь.

...---Как тебе юная маркиза? --- Оглушил Этьена неожиданный вопрос Александра.

--- Недурна, --- попытался как можно беспечнее произнести Этьен, но, видимо, ничего у него не получилось, так как Александр развернув коня, повернулся лицом к другу. Но глядел он на Этьена буквально две секунды, после чего, вздыбив скакуна, резко дал тому шпоры и поскакал во весь опор куда-то назад. Он зачем-то объехал всю вереницу всадников и на обратном пути, пролетая мимо Этьена, заорал:

--- Геро-ой!

И умчался вперёд так далеко, что его почти не стало видно.

VI глава.

...Этьен никак не мог дождаться назначенного дня. "Время стало..." --- мучился он. И чтобы он ни делал --- ел (лишь когда звали обедать, сам он о еде напрочь забывал), спал (если, конечно, ему удавалось иногда заснуть), отвечал на какие-то вопросы (сам Этьен не вступал ни в какие разговоры, вообще не слыша, о чём толкуют окружающие) --- он всё время думал об Изабель и даже не думал, просто всё его существо было наполнено ею. Он всюду видел её лицо, её необыкновенно глубокие глаза, её удивительно волшебные чёрные волосы, её стройную тонкую фигуру, особенно часто он вспоминал тот момент, когда она, толком не попрощавшись, стремительно уходила из зала. Этьену чудилось, что он наблюдает себя со стороны, что какой-то другой человек живёт вместо него --- лицо, руки, жесты, голос всё принадлежало ему, но это был не он, а совсем посторонний человек, занятый заботами повседневного существования, такие чуждые и ненужные ему, подлинному Этьену, который на самом деле находился не здесь, но --- там, подле неё, где они, точно связанные единой пуповиной, неотделимы друг от друга, и он никуда без неё, он это она.

"Наваждение? Я видел её не более получаса. Нельзя же влюбиться по-настоящему за такой короткой срок, --- пытался он время от времени убеждать себя, --- надо подходить ко всему с умом. Я обязан как мужчина, как воин управлять своими чувствами. Прав Александр: настроение в тот день было странное, несерьёзное, какое-то детское. Лишь увижу её, тут же стану спокойнее и рассудительней. Там на балу встречу много разных молодых девушек, появится возможность сравнивать. Будет шанс разобраться, истинно ли моё чувство. Просто Изабель стала первой встречной, как предупреждал Александр. Любая красивая девушка, будь она на её месте, так же воздействовала бы на меня. Виновата не её удивительная красота, а моя несобранность, неопытность. Второй взгляд на неё и возможность сравнения с остальными красавицами всё решат". Но эти разумные доводы забывались сразу, как только Этьен заканчивал так рассуждать, на самом деле, он беспрерывно думал о том, как и когда увидит её снова.

...В назначенный день граф не смог поехать на бал: помешали непредвиденные обстоятельства: его срочно вызвал король по неотложному делу. И Этьен и Александр поехали без него.

...Они немного опоздали и когда вошли в парадный зал дворца Ротанги, то поразились количеству приглашённых гостей, точнее, количеству присутствующих блистательных и неотразимых молодых и не очень молодых людей.

Этьен, как одинокий тополь на краю колосящегося поля, замер на пороге, не решаясь войти, не потому, что робел, но просто не желая быть среди всех, он не хотел затеряться в общем скопище и остаться незамеченным. Александру же представшее зрелище сразу показалось забавным, он, как всегда с иронией, произнёс:

--- Да тут каждый или прославленный воин, или бесстрашный победитель драконов и более мелких чудовищ, или непреклонный турнирный боец, или избавитель каких-нибудь городов и поселений от ужасных великанов и людоедов, или просто самый славный рыцарь в свете. И, наверняка, все самые лучшие танцоры, искусные музыканты и выдающиеся поэты. Мы здесь как две песчинки на берегу бескрайнего моря.

--- Никто нас не разглядит, --- пробормотал Этьен, --- как всё бездарно и наивно.

--- А кто нас должен разглядеть? --- Спросил Александр, --- кто нам нужен? ведь нам никто не нужен, кроме одного маленького человечка? А остальные существуют здесь весьма условно, можно сказать, их нет. Воспринимай всё только так, мой друг, и тебя заметят, и ты добьёшься своего...

--- Уйти невозможно. Оставаться глупо, --- сказал, почти не слушая Александра, Этьен. --- Что ты есть, что тебя нет, всё одно...

К концу бесконечного, как показалось Этьену, вечера, бродя в толпе галантных кавалеров, из которых, правда, Изабель никого не выделяла и не отмечала, он начал ненавидеть всех, а сильнее всего --- самого себя. "Зачем они здесь? Зачем я здесь? --- Думал он, --- Как мучительно и как по-детски. Я не вправе их не любить. Они не хуже меня, и чем я лучше их? Я --- один из них, я такой же, как они. У меня столько же шансов называться первым, как у каждого тут. Мы все равны. Выбирает она. Полюбит она лишь одного. Надо убираться отсюда. И как не хочется уходить. Смешно и не по-мужски..." Он уже ни на секунду не отходил от девушки и, не замечая того, по всему залу следовал за ней и слишком откровенно и бесхитростно, словно блаженный или ребёнок, непрерывно смотрел на неё. Её прекрасное лицо, где, как ласточкины крылья, брови, правильный прямой нос, слегка порозовевшие щёки, тонкие алые губы казались ему волшебными и непереносимо привлекательными, не позволяли ему отвести от себя взгляд. И когда Этьен, как игрушечная собачонка на верёвочке, тащился туда, куда направлялась Изабель, он, точно незрячий, натыкался на всех, кто попадался ему навстречу. Кого-то он не намерено толкал, не подумав извиниться, кого-то сомнамбулически обходил, а некоторых просто отодвигал, как будто то были не живые люди, а деревянные марионетки в притихшем театре. Окружающие быстро обнаружили его состояние, слишком очевидно оно проявлялось --- кто-то сочувственно подбадривал его, кто-то наоборот сыпал добродушными насмешками, а кто-то злобно язвил.