Преисподняя XXI века

— Таких мозолей и мускулов, как у тебя, в наше время не бывает, — отозвался Хольт. — С этим мы ничего не можем поделать. Будем надеяться, что подручные Пернатого Змея не станут так уж присматриваться к рукам и ногам. — Он кивнул Вонг: — Продолжайте.

— Обратите внимание, на рынке торгуют домашней птицей, индейками и утками, овощами, зерном, бобами, перцами — но вы не увидите здесь ни говядины, ни свинины, ни молока, ни сыра. Коровы, овцы, свиньи и козы — все это привычно только для Старого Света. А вот родина картофеля — Южная Америка, но в Мексику он, как ни парадоксально, попал долгим и кривым путем: сначала испанцы завезли его в Европу, а уж потом, прижившись там, он появился и в Мексике. Нет здесь также пшеницы, ячменя, риса и других привычных для нынешнего времени злаков. Мука — пожалуйста, но только маисовая.

Возможно, в Центральной Америке развилась единственная высокая культура древнего мира, основанная на возделывании всего одного злака — маиса. В большинстве других цивилизаций выбор был шире — как в земледелии, так и в животноводстве. Поскольку люди, жившие по ту сторону океана, не получали с основной пищей достаточно соли, важное значение имел контроль над добычей и продажей этого продукта. Правда ведь, что у вас было принято есть продукты в сыром, запеченном или вареном виде, а не в жареном?

— Да, — подтвердил я.

— А все потому, что продукты, содержащие мало жира, плохо подходят для жарки.

— Каждый из вас, — встрял Хольт, — получит диск с этим фильмом, смотреть, когда выдастся свободные время. Даже ты, Tax. Ты проверишь его еще раз на наличие ошибок. На диске будут новые сцены, включая различные варианты общения, рыночного торга и тому подобное. Ко всему этому нужно отнестись с большим вниманием. Слышать иностранную речь в аудитории совсем не то, что в естественной среде, особенно на традиционном рынке, где люди возбужденно торгуются, спорят, приходят к соглашениям. Язык — то, чем мы можем себя выдать прежде всего. Так, на основании того, что ты слышал до сих пор, какое у тебя сложилось мнение? Может Каден выдержать испытание?

Я пожал плечами:

— Сей Мир говорит на разных наречиях. Да, в Теотиуакане ее, скорее всего, за местную бы не приняли. Но в городе постоянно находятся тысячи пришельцев из самых дальних краев, так что быть там принятым за иноземца вовсе не значит привлечь к себе какое-то особенное внимание.

— Кроме внимания тех, кто выискивает иноземцев, — заметил Страйкер.

— Ну, уж нас-то, надо думать, специально выискивать не станут. Эта операция настолько секретна, что о ней даже в Белом доме, в Сиэтле, знает всего несколько человек.

— Что нам следует делать, — заявил я, — так это не совершать ошибок, способных привлечь к нам внимание. Все подозрительное или необычное может быть сочтено богохульством, а это прямой путь в очередь к жертвенному камню.

— Еще одно замечание насчет языка, — произнесла Кэролайн Вонг. — В то время как в настоящее время международным языком бизнеса и путешествий является английский, прежде lingua franca служил французский, а еще раньше — латынь. Первоначально понятие lingua franca применялось к некоему смешению итальянского, испанского, французского, греческого, арабского и турецкого — иными словами, мешанина наречий Средиземноморья, жители которого активно общались друг с другом благодаря морской торговле. Сдается мне, что lingua franca доколумбовой Центральной Америки основывался на науатле, с различными добавками и вкраплениями.

Кэролайн вопросительно взглянула на меня, и я кивнул. Сей Мир ведал множество наречий, но науатль торговцы понимали повсеместно.

— Согласно плану, разработанному ситуационным компьютером, — сказал Хольт, — троим из вас предстоит отправиться в путь под видом торговцев жадеитом. Жадеит выбран потому, что компактен, имея высокую цену, занимает мало места и легок. Это даст вам средства к существованию, а также и на то, чтобы, буде возникнет такая надобность, выпутываться из затруднительных положений. Большая часть этого минерала добывается далеко от Теотиуакана, так что чужеземцы с таким товаром не должны навлечь на себя подозрения. Что скажешь, Тах? Как тебе план?

Я поразмыслил и покачал головой.

— План плохой. Торговцы жадеитом путешествуют большими группами и даже при этом маскируются, выдавая себя за продавцов менее ценного товара. К тому же они нанимают многочисленную стражу. Да и вообще, жадеит привлекает внимание не только обычных грабителей, но и жадных правителей и знати: обладание им манит всех.

— Господи, — вздохнул Страйкер, — для компьютера это сложновато.

— А если использовать обсидиан? — спросила Каден.

— Нельзя. Во-первых, это тоже весьма желанный товар, во-вторых, торговлю им контролирует Пернатый Змей, и в-третьих, обсидиан добывают неподалеку от города. С чего бы им стали торговать чужеземцы?

— Ладно, Тах, а что бы ты предложил? Какой товар нам выбрать? Может, резиновые мячи? — спросил Хольт.

Я покачал головой:

— Я из Народа Каучука.

— И это привлечет внимание, потом что они ищут тебя до сих пор.

— Боги, — предложил я.

— Что? — не понял Страйкер.

— Ты имеешь в виду статуэтки? — уточнила Каден.

— Да, маленькие статуэтки божеств, из дерева или глины: их приносят в Теотиуакан для продажи на рынке или как подношение в храм. Никто не дерзнет обокрасть или ограбить такого путника из страха нанести обиду богу. А обходятся они, если считать в деньгах, совсем недорого.

— Это замечательно! — воскликнула Каден.

Я зарделся от гордости и обратился к Хольту:

— У меня к тебе вопрос. Ты сказал, что посылаешь нас обратно в Сей Мир, чтобы убить Пернатого Змея. А как именно мы должны убить чудовище?

— Хороший вопрос. Я дам вам знать сразу же, как узнаю сам. Сегодня я отбываю в столицу, где получу приказ о начале операции.

43

Сиэтл Такома

Когда «ДС-3» заходил в воздушное пространство Сиэтл-Такомы, Хольт смотрел в окно. Теперь к Пьюджент-Саунду примыкала сплошная густозаселенная зона, простиравшаяся от Олимпика до Порт-Таунсенда [38]. Состояла она главным образом из трущоб и палаточных городков с грязными улочками, выгребными ямами, очередями за продовольственным пайком. Отсутствие водопровода и канализации способствовало распространению тифа и холеры. Потребовалось совсем немного времени, чтобы превратить Америку из страны яппи [39], прерий и бодрых, не поддающихся старости людей, родившихся в период послевоенного демографического взрыва, в страну третьего мира. Единственное, что отличало ее от прочих бедных государств, так это запас межконтинентальных баллистических ракет и термоядерных боеголовок, позволявший ей при последнем издыхании уничтожить всю планету.

Ураганы с Карибов порождали ветра, способные разносить влагу почти по всей Северной Америке, но чем дальше на север распространялись облака, тем меньше с ними разносилось заразы. Вашингтон, бывшая столица, лежал прямо на пути Карибского урагана, прошедшего до самого Восточного Побережья, и давно подвергся заражению. А вот агломерация Сиэтл-Такома оказалась идеальным местом для размещения столицы в чрезвычайной ситуации. Это был наиболее удаленный от Нью-Мексико крупный населенный пункт во всех континентальных Соединенных Штатах, располагавший крупным международным аэропортом, лежавший почти в двух с половиной тысячах миль от Мексиканского залива и вдобавок отгороженный от него Скалистыми горами. Этот горный кряж, протянувшийся на две тысячи миль, от Британской Колумбии до Нью-Мексико, составлял основу Континентального раздела, отделявшего реки, текущие в Мексиканский залив и Атлантику, от других, несущих свои воды к Тихому океану.

Поскольку перенаселенность агломерации Сиэтл-Такома в результате массового исхода с юга и постоянное брожение среди беженцев, зачастую выливавшееся в открытые столкновения, делали эту территорию почти неуправляемой, первоначально планировалось переместить столицу дальше на север, в недавно завоеванный город Ванкувер в провинции Британская Колумбия. Но война с Канадой, перейдя в партизанскую стадию, приобрела затяжной характер, и размещать новую столицу на канадской земле показалось слишком опасным. Рассматривались еще два варианта, Гонолулу и Анкоридж. Город на Аляске, в отличие от Гонолулу, не был окружен океаном и, стало быть, менее подвержен опасности заражения и находился уже недалеко от арктических льдов, последнего источника воды в Северном полушарии.