Кабул, До Востребования (СИ)

* * *

Они останавливались еще дважды. Абдулло по прежнему держал Козака за руку, словно тот был ребенком, а не взрослым мужиком. Кто то, оставаясь невидимым в ночи, завалил еще троих или четверых духов.

По прикидкам Ивана, до ближайшего строения кишлака, оставшегося позади, было уже не менее трехсот метров, когда вдруг впереди и чуть правее, совсем близко, на землю упал синеватый круг снабженного светофильтром фонаря. Здесь, на краю арыка, вдоль которого они убегали с Абдуллой прочь от кишлака, их кто то поджидал. Подошли ближе. Трое... Кто такие, хрен поймешь: в камуфляже, в масках. Двое остались на месте. Третий же из их компании присоединился к Абдулло и шурави. Пройдя скорым шагом еще метров двести, перебрались на другую сторону неглубокого арыка. Сердце бухало в груди со страшной силой, во рту стало сухо, дико хотелось пить...

Вновь в темноте мигнул подсиненный фонарь. Через минуту Абдулло и Козак, а также тот, кто сопровождал их от окраины кишлака, вышли через полосу сухого, противно шуршащего кустарника на край каменистого поля. Здесь, за полоской сухих зарослей, их поджидали две машины - они стояли с потушенными фарами.

Ивана буквально втолкнули в заднюю дверку "Дефендера". Следом в джип забрались еще трое. Один из этой компании, не снимая маски, уселся за баранку, второй плюхнулся в кресло пассажира. Третий сел позади рядом с Козаком.

Заурчали движки; два "Лендровера", покачиваясь на ухабах, покатили по краю поля в сторону местной дороги, по которой можно выехать, минуя город и блокпосты, на трассу Лашкаргах - Кандагар. Тот, кто уселся рядом с Козаком, медленно стащил маску, неспешно извлек из кармана брюк носовой платок. Вытер потное лицо. Потом негромко произнес:

- Hi, Ivan! You're o'key, my friend?

У Ивана в эти мгновения зашевелились волосы, просто таки вся растительность на теле встала дыбом. Он медленно повернул голову вправо. Не может быть! Перед ним - оживший мертвец.

- I'm fine , - пробормотал Иван. - Я думал, вы... того... Что вас...

- Что меня грохнули? - спросил человек, которого Козак про себя уже месяца как полтора числил по разряду мертвецов. - Ну, слухи о моей смерти сильно преувеличены. - Майкл Сэконд коротко рассмеялся. - Ты за меня особо не переживай, Иван! Меня уже не раз некоторые хоронили. И капитально обламывались на том.

- Я рад, сэр, - Козак облизнул пересохшие губы. - Я рад, что вы живы.

- И я тоже этому рад, - усмехнулся в темноте старый знакомый Козака еще по временам работы в баакубском филиале. - А теперь, приятель, скажи мне такую вещь...

- Да, сэр?

- Почему мне постоянно приходится вытаскивать тебя из дерьма? И когда ты, наконец, отучишься в него вляпываться?!

ГЛАВА 23

14 января, вечер. Москва.

Куратор посмотрел на наручные часы. Совещание длится уже без пяти минут час.

- Благодарю вас, полковник. Обождите в помещении "шлюза". Мы вашего начальника надолго не задержим.

Митрохин четко повернулся кругом и направился к выходу из зала МСЦСБР. Когда дверь за полковником закрылась, куратор посмотрел поочередно на оставшихся в зале "силовиков".

- Давайте подытожим, коллеги. Сделка по приобретению крупнейшей партии героина у двух афгано таджикских картелей через подставные лица и структуры обретает реальные черты. Ситуация по прежнему крайне противоречивая. И деликатная, я бы сказал. И это несмотря даже на то, что данная операция разработана двумя нашими ведомствами - Антинаркотическим комитетом и Главным разведуправлением...

Предлагаю еще раз взвесить все "за" и "против". Пройдемся еще раз по некоторым пунктам. И затем примем решение.

Куратор посмотрел на главу антинаркотического ведомства.

- Каков наш интерес в данном случае? Что мы получим взамен тех денег, что будут израсходованы на приобретения "товара"?

- Пять тонн чистейшего афганского героина.

Куратор усмехнулся.

- Что еще, кроме наркотика?

- В прошлом году наше ведомство, а также коллеги из других ведомств, изъяли из наркооборота примерно такое же количество героина, как то, что предполагают приобрести Фонд и привлеченные к сделке структуры и лица.

- Цифра серьезная. Потому мы здесь и собрались.

- Важно понимать и то, что героин является опаснейшим из всех существующих наркотиков. Именно он вызывает самую острую форму наркозависимости. Среда героиновых наркоманов весьма криминализована; люди за дозу готовы на все, на любое преступление. "Героинщики" живут недолго, в среднем пять шесть лет после начала приема наркотика. У нас в стране есть только три реабилитационных центра для героинозависимых граждан. Лечение очень сложное, затратное и зачастую не дает эффекта. И еще немаловажный момент. Деньги, вырученные от сбыта героина, подпитывают преступную среду, а также идут на финансирование разного рода радикальных и даже террористических организаций.

- Это общее, так сказать, видение ситуации. В чем выгода от этой конкретной сделки?

- Она обещает быть существенной. Во первых, выкупается значительный товарный запас героина, который уже ввезен в нашу страну и который находится где то в тайниках и на складах у крупных оптовиков. Во вторых, изымая из оборота такие значительные объемы товара, мы тем самым снизим - пусть и на время - оборот в низовых сетях.

- Возникнет дефицит, как я понимаю?

- Часть сетей и дилеров уже в ближайшем времени столкнутся с трудностями при приобретении новых партий героина в мелкий опт. Соответственно, и розница у них просядет... Мы прогнозируем, что оборот по героину, если сделка пройдет удачно и если все будет идти согласно нашему плану, уже в марте уменьшится примерно на двадцать процентов.

- А если наркокартели, отказавшись от договоренностей, быстро восполнят свои товарные запасы?

- Они попытаются это сделать, вне всякого сомнения. Поэтому, как я уже говорил ранее, сделка по приобретению пяти тонн героина по "льготной" цене - лишь начало нашей многоходовой комбинации.

Куратор мрачно усмехнулся.

- Мы что, собираемся выкупить весь афганский героин? Ну, так у них огромные товарные запасы опия!

- Да, это так. На складах наркокартелей в Афганистане накоплено около трех тысяч тонн опия. Из них примерно две трети хранится в провинции Гильменд. Там же находятся и большинство лабораторий по очистке и производству героина. Из накопленного ими сырья они могут произвести несколько сотен - да, да, счет на сотни! - тонн чистого героина.

- Вот видите!

- Весь этот опий, если сложить усилия Евросоюза, России и еще некоторых стран, можно было бы уничтожить. Ну или выкупить полностью! - сказал глава ФСКН. - Там цифры не такие уже и большие. Речь о четырех пяти миллиардах долларов. И затем выкупать ежегодно - на первых порах, пока не произойдут перемены в самой стране - весь урожай маковых.

- Такой проект мы проговаривали с руководством Германии, Франции и некоторых скандинавских стран. - Куратор невесело усмехнулся. - А также с профильными комиссиями Евросоюза. Они готовы нас поддержать, потому что сами страдают от деятельности наркокартелей... Но есть две известные вам страны, которые категорически против.

- И мы понимаем, почему они вставляют палки в колеса, - сказал директор ФСБ. - Суммарно доходы от глобального наркооборота перевалили за триллион долларов. Не менее шестидесяти процентов наркоденег прокручиваются через банки, хедж фонды, разные оффшоры. В условиях кризиса и нехватки ликвидности деньги от наркотрафика во многом и закрыли дыры в балансах некоторых финансовых учреждений...

- Это уже само по себе серьезно, - сказал куратор. - Что предпримут те лица и структуры, которые зашли в Афганистан и раскрутили данный бизнес? Не столкнемся ли мы - пусть и напрямую, а опосредствованно, коль за сделкой будут стоять Фонд и отставные, а то и действующие сотрудники российских спецслужб - с жестким противодействием? Со стороны тех, кто хочет и дальше вести себя в этих угодьях, как единоличный хозяин?