Каллиграфия (СИ)

— Вы мне до смерти надоели, — жестко проговорила Венто, глядя куда-то в сторону и не внимая уговорам привязчивого господина. — Подите прочь!

Оставшись на нижней палубе, она намеревалась побыть в уединении и насладиться пейзажем. И тут к ней, как назло, прицепился этот южанин, причем был он отнюдь не в трезвом виде. От него пахло вином, с которым он явно переборщил, чесноком и еще какой-то гадостью.

— Послушайте, — мямлил он. — По-послушайте, у меня к вам предложение, то есть при-ик! — приглашение. Видите вон тот берег? Там, за лесом, мой дом. Оч-чень комф-ик! — ком-бельный… — произнести слово «комфортабельный» ему так и не удалось.

«Ну, почему, — с досадой думала Джулия, — почему, когда путешествие обещает быть незабываемым, к тебе обязательно пристанет тот, кто всё испортит?»

— Так вы согласны? — вопрошал господин. — Да-давайте сойдем на ближайшей пристани. Я угощу вас пирогом.

Джулия сделала нетерпеливый жест рукой:

— Проваливайте!

— Как? Что? — опешил южанин.

— Прочь! — повторила Венто, вглядываясь в горизонт и хмуря брови.

— Нет, вы пойдете со мной, и точка! — разозлился тот, властно опустив ладонь ей на плечо.

— Запятая, — поправила она и резко повернулась к нему. Кристиан видел ее лицо: свирепо сведенные брови, мечущий молнии взгляд и подрагивающие, плотно сомкнутые губы.

— Сейчас ему не поздоровится, — проронил Кимура, и Люси, которая, по своему обыкновению, без умолку болтала языком, поняла, что человек-в-черном ее не слушает.

— О, какие страсти! — воскликнула она, перегнувшись через перила. — Ставлю десять к одному, что Джулии не выйти сухой из…

Как раз в этот момент произошло нечто, отчего Франческо ахнул, Джейн отвлеклась от своих мечтаний, а Люси застыла, так и не окончив фразы. Приподняв незадачливого ухажера над палубой, Джулия Венто швырнула его в воду, как если бы тот был большой тряпичной куклой, а потом, словно бы она здесь вовсе и ни при чем, продолжила безмятежно любоваться морской гладью.

— Моя школа, — вполголоса произнес Кристиан, потирая руки, и Люси с неприятным удивлением отметила про себя, что он улыбнулся впервые с той минуты, как они сели на паром.

Люси не решалась выражать свою ревность открыто, потому что понимала, что на человека-в-черном не имеет никаких прав. Однако, когда в ее мозгу зародилась коварная мысль, она не отбросила этой мысли, а уцепилась за нее, словно утопающая за гнилую корягу.

В один из четвергов она не вернулась в особняк Актеона ни к ужину, ни даже к полуночи, и тогда усталый хозяин завалился спать, приказав мажордому сторожить вход на случай, если прогульщица вдруг заявится.

— Она ведь самым наглым образом прогуляла работу! — жаловался Кристиану грек, стягивая носки и зарываясь в одеяло. — Вот когда ты видел ее в последний раз?

Кимура прислонился к стене, запустив руки в карманы своего плаща.

— Хм, она везде и нигде одновременно. По-моему, в последний раз она штопала в гостиной свою накидку. Ах, да! Потом я видел ее в розарии, а потом мы вместе с Джулией и Джейн ходили смотреть зарю.

— Проморгали, значит, — констатировал Актеон. — Ее уход проморгали, — добавил он, когда Кристиан в недоумении наморщил лоб.

А Люси тем временем попивала виски в компании Морриса Дезастро, чье «логово» изнутри выглядело не менее роскошным, чем вилла грека.

— Наконец-то мне удастся убить сразу двух зайцев, — говорила она, покачивая бокалом. — И Спиру в могилу свести, и с соперницей расквитаться…

— Ого, у тебя и соперница появилась! — крякнул Моррис, закинув ногу на ногу и стряхнув с сигареты пепел. — Поделись со старым другом, кто она?

— Джулия Венто. Едва ли вы о такой слыхали. Кимура к ней неровно дышит, и это просто сводит меня с ума!

— Ой-ой-ой, сколько пылу! — поддразнил Дезастро. — Твоего приятеля, то бишь Кристиана, вскоре будут оплакивать, так что не усердствуй.

Подавившись, Люси судорожно отставила бокал и схватилась за горло, будучи непрочь схватить за горло и Морриса.

«Ах, подлец! — думала она, откашливаясь. — Ах, змея! Я и тебя отравлю, будь уверен».

Между тем, Моррис поднялся, хлопнул ее по спине и сказал напоследок:

— Не смешивай, Люси, работу и чувства. Как отдашься чувствам, тут-то и конец карьере.

«Карьера? — думала она, впивая ногти в ладони, в то время как моторная лодка везла ее к берегу Крита. — Карьера наёмного убийцы, или, быть может, бухгалтера-недоучки? А может, он имел в виду карьеру вора? Что ж, воровка из меня пока неважная. Но берегись, Дезастро: я и состоянием Актеона завладею, и твоим не премину. И ничего-то ты не получишь, ничегошеньки!»

«Этот простофиля-грек, — злорадствовала она, когда лодка подчаливала к суше, — завещал мне по своей смерти баснословную сумму, а ты простофиля не меньше него, потому что рассказываешь мне о своих планах столь же доверчиво, сколь и Спиру, а полагаешь, будто и умен, и всевластен».

Следующие несколько дней она провела взаперти, в своей комнате, сказавшись больной. Набрала из библиотеки литературы, подключила компьютер к сети и, скрючившись на полу, принялась наскоро переписывать формулы реагентов, названия ядов и прочих химических соединений. Она хотела не мешкая избавиться от главаря.

«Конечно, легче всего всадить нож в спину или оглушить чем-нибудь тяжелым. Существует уйма способов оборвать чужую жизнь. Но это как-то негуманно, — рассуждала она, виртуозно строча в тетради. — И да, ведь это ради Кристиана. Пожалуй, единственное полезное преступление…»

Бледная и изможденная, она появилась в вестибюле на третий день и сообщила, что ей нужно в аптеку, куда старый слуга отпустил ее без особого энтузиазма, настаивая, чтобы она передала список лекарств ему, а сама легла в постель. Но Люси была неумолима. Без зонтика — хотя шел дождь — и не накинув ничего поверх рубашки, она побрела вверх по дороге, и, пошатываясь, скрылась за можжевеловой рощицей. Джейн, которая на тот момент находилась в прихожей, сортируя купленные в городе туфли, проводила ее до поворота туманным взглядом, и только потом вспомнила про зонт.

— Ну, я и разиня! — сказала она себе. — Если Люси промокнет, то, чего доброго, снова захворает.

— У меня нет и половины из того, что у вас здесь перечислено, — разводила руками аптекарша. — Пробовали обращаться в химические склады?

Клиентка не ответила, выстукивая рваный ритм ногтями по прилавку.

— Ладно, вот вам всё, что есть в наличии.

Та молча расплатилась и ушла, звякнув дверным колокольчиком.

— Странная, право, особа, — пробормотала продавщица. — Ох, чует моё сердце, натворит она бед!

А странная особа, тем временем, держала курс на причал, даже не подозревая, что за нею слежка. Взяла напрокат первый попавшийся катер, дернула за рычаг и, трясясь от озноба, повела моторку в море. Преследователю пришлось изрядно потрудиться, чтобы разглядеть контуры лодки за пеленой дождя.

«Ну, милая моя Люси, давай же, раскрой мне свою „четверговую тайну“. С кем ты в сговоре? На какой-такой остров ты ездишь?»

Злоумышленница направлялась к острову Авго, самому отдаленному, самому невзрачному островку в Критском море. Аптечные склянки позванивали в пакете, на заднем сидении; с собою у нее был припасен кинжал, однако она по-прежнему не представляла, что будет делать, когда войдет в покои Морриса. Ее наверняка проводят туда, если только…

Да, Моррис был отнюдь не легковерен и как раз вовремя принял меры предосторожности. Люси на порог не пустили, прогнав с издевками и тычками. Тот, кто следил за нею, прятался в кустах черной розы, коими было усажено всё пространство, начиная от узкой полоски пляжа и кончая мысом на противоположном берегу. Эбонитовые бутоны были крохотные, и если б Люси пригляделась, то различила бы среди зарослей темную фигуру, которая, пригнувшись, двигалась одновременно с нею, словно тень. Дождь нимало не ослаб: вода попадала в уши, стекала с волос, струилась по плечам и холодила спину.