Другой (СИ)

Узнала машину, и теперь на удивление окружающих, что-то громко, весело кричала, разбрасывая поднятые вверх ладошки и высоко подпрыгивая на месте.

Игорь опустил окно, вылез, чуть ли не до пояса, крикнул:

— Я сейчас! Я уже иду!

Сергей задержался, полез зачем-то в бардачок. Белорус снова соединился в одно целое, недовольно ткнул Сергея, кулаком в живот:

— Чего ты тут расселся?! Ааа… — Выскочил из машины и побежал на встречу Вике.

"Зачем он?.. испугает же…" Ну вот, так и получилось — Вика перестала махать, насторожилась, даже показалось, — попятилась в сторону охранника. Игорь просто забыл: и про разбитые губы, и про раздутое ухо, и про вспученный, лишь наполовину скрытый очками, синяк.

Я кинулся следом, приближаясь к перепуганной девушке, весело закричал:

— Вика! Не бойтесь! Он совсем ручной, и почти уже не кусается! Только не делайте резких движений…

Она вдруг просияла, я не оглянулся, просто понял: из машины, наконец, вышел Сергей.

Игорь подбежал к девушке, видимо, ее улыбку отнес на свой счет.

— Вот и мы! А Сергей всю дорогу: "Придет или нет?.. Придет или нет?", а я ему: "Она тебя еще плохо знает!.. Обязательно придет!" ха-ха-ха!..

Фамильярно приобнял Вику, даже умудрился, как-то вскользь поцеловать в щечку. Девушка, еще не совсем пришла в себя, но слегка отшатнулась, смущенно покраснела. Игорь сделал вид, что не заметил этого, взял большую синюю сумку, брошенную возле ее ног, другой рукой схватил, такого же цвета пакет, с дребезжащими внутренностями.

— Кстати, давайте знакомится! — радостно сказал белорус. — Я Игорь, а этот молодой человек…

Лицо Игоря, вдруг перекосилось, пакет, мощно потянул руку вниз, еще немного — выскользнет, легко пробьет земную кору и, окутанный кипящей магмой, стремительно понесется к ядру.

— Что у Вас там?! — вскрикнул с натугой.

— Кажется, ничего такого не было?! — испугалась Вика.

— Как Вы это донесли?!. Это, точно Ваши вещи?

— Помочь? — спросил я.

Игорь протянул мне сумку. Он держал ее в вытянутой руке, под прямым углом, и я наивно предположил, что весит она и вправду немного, но…

… рухнула на асфальт. В ней что-то пискнуло и кажется умерло.

— Зачем вы его туда положили? — бросил я, девушке с укором, потом шепотом: — Давайте никому не скажем… сделаем вид, что он сам задохнулся…

Только теперь, обратил внимание, как испуганно, непонимающе, она на меня смотрит.

Смутился, говорю:

— Скажите, там ничего такого ценного… бьющегося ведь не было?..

— Там были элитные новогодние игрушки, — тихо, чуть не плача, прошептала своими пухленькими, алыми…(хотя, ее внешность опишу чуть позже, этому посвящу отдельный том).

— Новогодние игрушки? Вика, а зачем Вам сейчас новогодние?..

— Да! — неожиданно громко, оборвала меня. — Очень смешно… — Вдруг округлила глаза, будто что-то вспомнила: — Там… там бериптол в ампулах, для бабушки Дуси. Она их третий год ждет… Какая я глупая, ведь хотела все это завернуть!..

Я повернулся к Игорю, в поиске поддержки, а он, такое скорчил!.. (Не думал, что мимикой можно передать, что-то подобное… Я понял — кроме моральных и физических страданий, бывают и другие, пока мне неведомые). Потом, белорус осуждающе покачал головой, отвернулся.

Вика продолжала причитать, закрыла ладошками ямочки на щечках, губки задрожали: — Ах! Там… там ваза с прахом дедушки. — Почти рыдая. — Он был адмиралом… Что будет?..

Мне, кажется опять плохо. Борясь с тошнотой, опустил голову, выдохнул, задержал дыхание. Глаза заслезились.

Девушка еще несколько раз всхлипнула, потом убрала ладони со своего с лица и мне вдруг стало легче. Может это нервное, но теперь она улыбалась. Вспомнила, что запасной прах, с туловищем, остался дома?

— Не расстраивайся так, сильно, — сказала вдруг повеселевшим голосом, — Глеб — тебя ведь Глеб зовут? — Мне Сергей про тебя рассказывал. Не бойся гнева адмирала, он давно умер, а я никому не скажу. — Погладила мои волосы, потом ее кисть скользнула по моей спине, что аж вздрогнул.

Она это заметила, улыбнулась: — А бабушке Дусе мы вколем обыкновенную глюкозу, она все равно старенькая и скоро умрет — правда?

Разыграла. Конечно, просто разыграла. И чего я так легко повелся? Нервы. Просто, тяжелый день. Очень устал.

Пришел в сознание.

— Это просто шутка, да?

Вика улыбнулась: — Просто шутка.

Мы пошли к машине.

Сергей, вел себя странно, вместо того чтобы кинуться в объятия невесты остался у джипа, открыл капот, и вместе с Антоном принялись дергать за какие-то проводки, и стучать по аккумулятору.

Не встречает ее, наверное, поругались?..

Вика взяла Игоря под руку, они пошли очень медленно, будто их прогулка не имеет, никакой конечной цели. Я поплелся сзади, постоянно перекладывая сумку, из одной руки в другую.

— И почему это красивые девушки всегда так стремятся замуж? — спросил Вику, Игорь.

— Инстинкт продления рода, желаннее защищенности…

— А любовь?

— Зачем?

Игорь чуть повернулся ко мне, сделал удивленное лицо. Я в ответ, выставил вперед нижнюю губу и пожал плечами.

— А Сергея, любите?

— Как друга?

— Почему как друга? Как того, с кем готовы на всю жизнь, так сказать…

— Нет, как того — не люблю.

— Не любите?

— Нет.

— И вы так легко об этом говорите? Разве можно замуж, без любви?..

— Конечно можно! Только… а с чего ты взял, что я собираюсь за него замуж?

— Потому, что он считает Вас своей невестой!

— Правда? Вот чудак! Ха-ха-ха… Ладно, пойду замуж…

Белорус опять посмотрел на меня, снова удивленно выпучил глаза.

— Может, помочь Глебу? — предложила Вика. — Сумка очень тяжелая.

— Он крепкий парень. Только обидится, если предложим…

— Я не обидчивый, — говорю. — Так, что…

— А что, у тебя с лицом? — не дослушав меня, спросила у Игоря.

— А что с ним? — задал встречный вопрос Игорь.

— Ну… Оно странное…

Игорь остановился, пощупал пальцами губу, потом шею, ухо, и чем ближе подступали трясущиеся пальцы к опухшему глазу, тем большим ужасом пронзало, вдруг разъехавшуюся в разные стороны, физиономию.

— Ааа! — вскрикнул белорус, отпрыгнул назад, закрыл лицо руками. Вика, тоже отскочила.

Игорь застонал: — Что Вы сделали с ним?! Посмотрите, что натворили!

— Я ничего не!.. Это у тебя уже было!..

Белорус повернулся ко мне: — Глеб посмотри!

— Ааа! — закричал я, поставил сумку, перепрыгнул через нее и, испуганно поднеся руки к лицу, попятился. — Зачем, вы это с ним сделали?!

— Я ничего не делала! Он, еще когда бежал, я подумала: Ну надо же какой… мм… Ну надо же какой! Вот.

Я с опаской приблизился к Игорю, пощупал, кончиками пальцев, опухшее ухо: — Не спи больше на этой стороне. Видишь, что начинается!

Он шагнул к Вике, сам взял под руку, показал пальцем на глаз: — Вспомнил — это я во сне подушкой придавил… Ой кстати!.. — Опять отодвинулся от девушки. — Мне надо сделать один срочный звонок. На минуту оставлю вас. Глеб, я догоню. — Подмигнул мне и пошел обратно, к магазину.

11

— Какой он странный, — сказала Вика, посмотрела в след белорусу.

— Почему?

— У тебя, тоже лицо в ссадинах, а у него совсем…

Подошла ко мне, как-то сильно близко, и провела тыльной стороной ладони, по размашистой царапине на моей щеке: — Болит?

— Больше, так не делай, ладно? — попросил ее.

— Почему? Тебе неприятно?

Подошла еще ближе, и я уловил ее теплое дыхание. От нее пахло мятой.

— Ты как будто боишься меня? — сказала она. — Почему ты весь дрожишь?

Я отвернулся:

— Понимаешь?.. Это не правильно… У меня, кажется…

— Ты о чем?

Какая она была? Да, какая же она была?

Когда, только шел к ней… вернее, бежал. Зачем я бежал к ней? На пол пути уже знал: бежать надо, в противоположном направлении.