Испанское золото

– Да, конечно, я хотел бы иметь деньги, – машинально ответил Костиган.

– Буэно. Вы ехать в эта Затерянная Долина и покупать бакалея, – я дать вам список. Потом вы возвращаться сюда, я вас встречать, брать пища и платить вам десять долларов.

– Ладно. – По своему обыкновению Майк был одет довольно просто, как всегда, когда не был занят "сбором материалов" или когда не происходило ничего интересного возле него и его рычащего автомобиля, самого соблазнительного среди автомобилей сельской молодежи. По внешнему виду его можно было принять за того, кем он хотел сейчас казаться: молодым дебоширом, работающим на нефтепромыслах.

– Как насчет того, чтобы выдать мне на покупку, – спросил Майк, поддерживая предложенную обстоятельствами игру.

– Каррамба! Я давать вам деньги? Нет, нет, мой друг! Вы купить жратву сам и представить мне счет. Я платить вам цену плюс десять долларов.

– Хорошо, – Майк кивнул и спохватился, что для пущего реализма он не должен был соглашаться так легко, – я вернусь, как можно скорее.

– Смотри, сделай. – Незнакомец покровительственно улыбнулся, отчего щеки Майка окрасились гневным румянцем, а с губ сорвался приличный случаю ответ, который, впрочем, затерялся в реве мотора.

– Конечно, может быть, он обыкновенный, не очень состоятельный горожанин, ну, скажем, просто не представился счастливый случай или сам не сумел сделать карьеру, – размышлял Майк, возвращаясь в город, – но если я хоть что-нибудь понимаю в людях, то этот парень в душе преступник, потенциальный убийца. Во-первых, акцент звучит слишком фальшиво, это факт. Эти парни не мексиканцы, хотя... Ей-богу, я теперь догадываюсь, как Скинни нашел монету, – фамильная реликвия одного из них, наверное. Я куплю ее у Скинни и отдам обратно парню. Он, конечно, грубая скотина, но с интересным характером. Любопытно, что он делает на холме? Вот уж поистине глаза, как у гремучей змеи, чтоб мне никогда не видеть этой погремушки!

И его живое воображение тотчас начало выстраивать сюжеты, один фантастичнее другого, о зловещем появлении латаное, да еще в пустынной местности, ну и так далее. Он знал одно – какой угодно, тем более подобный, случай в ходе изложения может сам по себе приобрести характер более странный и жестокий, чем любая история, написанная Майком Костиганом до сих пор.

2

Добравшись до Затерянной Долины, Майк отправился в бакалейную лавку и купил провизию по списку, заплатив за нее из собственного кармана. Выйдя из дверей, он заметил Скинни и подозвал его:

– Скинни, монета еще у тебя? – Угрюмый кивок. – Я дам тебе десять долларов за нее, вдвое больше, чем она стоит.

– Стив Лири покупал ее, я забыл, – ответил ребенок.

– Лири купил? На Лири было бы больше похоже, если бы он ее у тебя просто отобрал. Сколько же он заплатил?

– Пять долларов, потому что банковский кассир сказал – эта вещь ценная, – бормотал Скинни. – Я считаю, пять долларов вовсе не дешево для Лири, ведь он картежник и бутлегер.

– Когда ты ее нашел? – вроде бы равнодушно спросил Майк.

– Пару недель назад.

– Так давно?

– Угу.

Майк присвистнул. Судя по тому, что он слышал, испанцы были на холме всего несколько дней. Поэтому он расстался со своей идеей – возвратить людям на холме украденную, как Костиган подумал, у них монету. Но высокая стоимость раритета заставила его поразмышлять над другим: присутствием испанцев на холме, где была найдена старинная испанская монета. Все же он решил, что это простое совпадение.

Возможно, другой человек просто никогда и не задумался бы по такому пустяковому поводу, однако Майк находил свою писательскую интуицию отточенной столь блестяще, что был уверен, – она никогда не позволит ему искать связь там, где ее нет, и причину там, где все только дело случая; жизнь, как известно, и так полна шаблонных фрагментов, которые никогда не начинаются и редко заканчиваются.

Он попрощался со Скинни и зашел в магазин купить банку холодного лимонада, чтобы утолить жажду.

В это время прибыл автобус, совершающий рейсы из Форт Ворт в Эль Пасо и Санта Фе, и из него вышла единственная пассажирка: юная женщина, стройная, изящно одетая. Она вошла в магазин, и в душе Майка сразу запечатлелись белое личико, пухлые розовые губы, большие, полные жизни, темные, почти черные глаза и шелковистые, мягко вьющиеся волосы. Глаза их встретились, и он ощутил такое, совершенно непривычное, волнение, что его сердце начало давать заметные перебои.

Он никогда не являлся поклонником женских чар и до сего момента был очень далек от чего-то подобного: жизнь его протекала большей частью в тяжелой, грубой, экстремально напряженной атмосфере нефтяных промыслов и суете городов, возникавших на волне бума. А его дороги были дорогами сильного одинокого мужчины. Но что-то неуловимое в изяществе одинокой девушки привлекло его внимание, как магнит притягивает железо.

Он ощутил неясное, даже приятное, тепло где-то в груди и почувствовал огромное желание увидеть еще хотя бы раз девушку, так внезапно пробудившую в нем незнакомое чувство.

– Это Затерянная Долина, не так ли? – спросила незнакомка у управляющего магазином. – И есть ли в окрестностях города холм под названием Кабала Дьявола?

– Не знаю о таком, – ответил управляющий.

– Она имеет в виду Восточный Пик, – вступил в разговор Майк. – Испанцы дали ему старинное индейское название Холм Дьявольского Коня.

– Когда-то я такое название слышал, ведь я живу здесь почти всю жизнь, – сказал управляющий.

– Теперь никто холм так не называет, – ответил Майк, – он больше известен, как Восточный Кэйдок, с тех пор как американцы обосновались в этой местности. Но на старых картах он действительно называется Кабала Дьявола, и я думаю, вы видели его, когда подъезжали к городу.

– К северо-западу от города? – воскликнула она. – Да, я видела и надеялась, что это он.

Когда она повернулась и устремила свой взгляд на Майка, он заметил темные тени под глазами незнакомки – трогательное свидетельство общего, как ему показалось, тяжелого утомления, и физического, и морального. Она выглядела такой слабой и беззащитной, что в нем зашевелился инстинктивный протест.

Он ощутил смешное желание взять ее на руки и успокоить, как испуганного ребенка.

– Я должна отправиться туда немедленно, – вдруг сказала она. – Как это можно сделать?

Майк внутренне возликовал – лучшего шанса быть полезным этой странной девушке... и вдруг настроение его упало: несомненно, эта девушка, сама похожая на испанку, была невестой или женой одного из геологов, работавших на холме.

Тем не менее, он торопливо заявил:

– Я сам туда направляюсь и был бы рад отвезти вас и привезти обратно, если пожелаете.

Ее лицо прояснилось:

– О, это прекрасно. Я заплачу вам, сколько скажете.

Майк почему-то слегка обиделся на ее последние слова, но, прежде чем он успел что-либо сказать, девушка повернулась к управляющему с вопросом, не сможет ли она оставить в его магазине вещи до своего возвращения. Во всяком случае, рассудил про себя Майк, провожая ее к машине, девушка вернется в город вместе с ним.

Девушка вся трепетала, словно в очень сильном волнении, но во время всего совместного путешествия едва ли произнесла пару слов, что отчасти разочаровало Майка. Он ехал осторожно, даже медленно, искоса наблюдая за ней, наслаждаясь ее красотой и пытаясь понять подоплеку очевидного смятения незнакомки. Он решил, что предвкушение встречи с любимым достаточно уважительная причина для волнения, – слишком много переживаний на пути к нему. В конце концов, он на этом и остановился, вынужденный довольствоваться тем, что имеет возможность просто находиться рядом с ней.

Эта девушка оказалась именно такой, какую он всегда мечтал и не надеялся встретить. Он представился, но она на это никак не отреагировала, напряженно наблюдая за приближающимся холмом, и чем ближе они подъезжали к нему, тем больше нарастало ее возбуждение.