Посланники Великого Альмы (СИ)
Посланники Великого Альмы (СИ) читать книгу онлайн
Привет тебе, любитель чтения. Не советуем тебе открывать книгу «Посланники Великого Альмы» Михаила Петровича Нестерова утром перед выходом на работу, можешь существенно опоздать. Произведение пронизано тонким юмором, и этот юмор, будучи одной из форм, способствует лучшему пониманию и восприятию происходящего. Портрет главного героя подобран очень удачно, с первых строк проникаешься к нему симпатией, сопереживаешь ему, радуешься его успехам, огорчаешься неудачами. Через виденье главного героя окружающий мир в воображении читающего вырисовывается ярко, красочно и невероятно красиво. Положительная загадочность висит над сюжетом, но слово за словом она выводится в потрясающе интересную картину, понятную для всех. Создатель не спешит преждевременно раскрыть идею произведения, но через действия при помощи намеков в диалогах постепенно подводит к ней читателя. Одну из важнейших ролей в описании окружающего мира играет цвет, он ощутимо изменяется во время смены сюжетов. Динамика событий разворачивается постепенно, как и действия персонажей события соединены временной и причинной связями. По мере приближения к апофеозу невольно замирает дух и в последствии чувствуется желание к последующему многократному чтению. Это настоящее явление в литературе, которое не любишь, а восхищаешься всем естеством, оно не нравится, а приводит в неописуемый восторг. Актуальность проблематики, взятой за основу, можно отнести к разряду вечных, ведь пока есть люди их взаимоотношения всегда будут сложными и многообразными. «Посланники Великого Альмы» Михаила Петровича Нестерова, благодаря умело запутанному сюжету и динамичным событиям, будет интересно читать, не только поклонникам данного жанра.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Почему ваш ребенок плачет?
Этот вопрос он адресовал загорелой американке, которая прижимала к груди светловолосую девочку лет пяти.
— У ребенка температура, — сказала мать. — Она только недавно лежала в больнице с катаром.
— Салих! — крикнул Сужди, подзывая к себе высокого бородатого товарища. — Позови сюда стюардессу.
Тот кивнул и вскоре появился с бортпроводницей.
— Принесите какое-нибудь жаропонижающее. Ведь на борту есть лекарства?
— Я уже приносила аспирин, но, как видите, малышке он не помог. Эмили Нэш дотронулась тыльной стороной ладони до лба девочки и покачала головой: — Похоже, температура стала ещё выше.
— Дайте ей ещё одну таблетку.
Стюардесса пожала плечами и пошла за лекарством. Сужди неторопливо двинулся вслед за ней.
— Мама, — зашептала девочка на ухо матери, — я правильно плачу?
— Ты делаешь все очень хорошо, — так же шепотом ответила мать. И маленькая Люси заревела ещё громче.
Эмили Нэш, идущую по проходу, остановила ещё одна молодая женщина, и Сужди услышал, как та попросила принести гигиенический пакет: её малыша тошнит.
— А ваш ребенок не может не плакать? — со злостью спросил Кирим, подходя к ним.
— Представьте себе, нет. Все дети, когда им плохо или нездоровится, плачут.
В середине салона с кресла поднялся мужчина и, взяв за руку мальчика, направился в сторону туалета.
— Почему вы встали?! — закричал Сужди, недобро сощурившись. Он начинал терять терпение.
За мужчину ответил Абдул, расположившийся в отсеке камбуза.
— Они уже пятый раз идут. У них понос.
— Ой, папа, — захныкал мальчик, — быстрее, я не могу терпеть.
— Так нам можно идти? — спросил мужчина.
Кирим Сужди снял очки и сдавил лицо сильными пальцами. Голова раскалывалась он невыносимых воплей. Его Рахмон и Теймур не такие, как эти хлипкие американские выродки. Они совсем ещё маленькие, но уже сильные, характером — в отца. Кирим попытался вспомнить, слышал ли он хоть раз от своих детей болезненные стоны, капризные жалобы, — и не вспомнил. Может быть, грудными они плакали, но он не мог знать этого, в то время он сидел в тюрьме немецкого города Лейпцига. А когда его выпустили, близнецам было уже по четыре года.
— К борту направляются два человека, — громко предупредил Абдул.
— Держи их на мушке.
Сужди посмотрел на две приближающиеся фигуры и вновь переключился на стоящих на бетоне женщин. У афро-американки была тупая рожа с глазами навыкат, и она, словно исполняя ритуальный танец, ритмично припадала то на одну, то на другую ногу. Просторный короткий сарафан колыхался на ветру, прильнув спереди к её телу.
— Освободите детей! — кричала стоявшая чуть сзади толстозадая еврейка. Ей вторил голос худой блондинки:
— Вы не имеете права! — Ее пышная шевелюра, чернеющая у корней волос, в протестующем режиме раскачивалась из стороны в сторону вместе с головой. — Освободите заложников!
Еще у четырех чернявых женщин надписи были сделаны и на майках. Сужди, сильно прищурившись, на этот раз прочел сам: «Террор не пройдет!»
— Абдул, отбери самых горластых детей — и на выход. Мы обменяем их на этих женщин. В количестве не проиграем, но избавимся от шума.
— Если только эти не продолжат галдеть в самолете.
— Ну, их мы успокоим быстро. — Он вновь окинул блондинку долгим оценивающим взором и сделал широкий жест внутрь самолета: — Леди, вы можете присоединиться.
От него не ускользнуло явное замешательство среди демонстранток. У негритянки лицо сразу вытянулось и посерело; еврейка опустила глаза; остальные вопрошали друг на друга растерянными глазами. Их воинственный пыл испарился, срезанный коротким предложением. Только блондинка сохраняла непринужденность и спокойствие.
— Освободите детей, — в который раз повторила она, — и мы примем ваше предложение.
— Лично я не полезу в самолет, — отказалась молодая девушка в джинсовом комбинезоне с обрезанными штанинами.
— Правильно, Мон, — поддержала её одна из подруг. — Наше дело требования путем митингов и демонстраций. Я, например, могу даже поголодать.
— Ну и валите отсюда! — зло прикрикнула на них крашеная. — Кто ещё обкакался?
Похоже было, что из остальных — никто.
Сужди ухмыльнулся.
— Сейчас подадут трап, и вы сможете подняться на борт.
Негритянка воспрянула духом.
— Конечно! — сказала она. — Но пока самолет не покинут все дети — мы туда ни ногой!
— Вы деловая женщина, — иронично заметил Сужди. — Но обмен будет равный — семь на семь.
Блондинка кокетливо улыбнулась.
— А я не потяну за двоих?
— В другой обстановке я бы ответил «да».
— Придется соглашаться, — объявила старшая и остановила свой взгляд на понурой еврейке. — Изольда, хочу тебе сказать, что я никому ничего не навязываю. Ты вольна покинуть нас.
Последние её слова прозвучали излишне театрально.
2
Сужди хоть и обещал произвести равный обмен, но сделал больше. Через десять минут по трапу спускались шесть взрослых со своими детьми. Мужчина, сын которого маялся животом, держал на руках ревущего Джонни: Кирим наказал-таки вредную старуху. Но она оказалась действительно железной бабкой. Церемонно поцеловав малыша в лоб, она передала его из рук в руки счастливому мужчине.
Кертис и сержант Маккинзи стояли в десяти шагах от трапа, ожидая освобожденных заложников.
— Должен высказать вам свою благодарность и выразить восхищение по поводу вашего мужества, — громко сказал полковник, обращаясь к уже поднимавшимся по трапу женщинам.
Неугомонная блондинка обернулась.
— Лучше бы вам, папаша, восхититься нашей женственностью, — посетовала она с грустной улыбкой, а глаза её поймали мелькнувший яркий блик оптического прицела снайперской винтовки.
Сужди остановил её, провел рукой по груди, спине, совсем необязательно — по внутренней стороне бедер; из кармана шорт извлек водительское удостоверение: Памела О'Нили. Он указал рукой на эластичную ленту, державшую её высокую прическу.
— Снимите.
Она пожала плечами и освободила себя от ленты.
— Прошу вас, Памела.
Обыск носил чисто формальный характер, так как женщины одеты были легко и одежда была облегающей. Кроме сарафана негритянки; когда Абдул залез к ней под подол, она завращала глазами и хихикнула. А идя по проходу между кресел, несколько раз обернулась на него.
— Все в конец салона, — говорил каждой Сужди. — Занимайте освобожденные места. Сидеть тихо, разговаривать только по-английски. Передвижение запрещено, у кого возникнет надобность — поднимать руку. Всем в конец салона…
Чернокожая уселась в двенадцатом ряду рядом с потным, нервничающим толстяком, который слепо читал «Ти-Ви гайд» — телевизионный вестник. Таким образом, она возглавила группу заложников. Положив ногу на ногу, она бросала заинтересованные взгляды на Абдула. Остальные расположились ближе к хвосту самолета.
Блондинка плюхнулась в кресло в последнем ряду по соседству с «железной бабкой».
— Не знаю, как вас и благодарить, — соседка положила сухую ладонь на руку девушки. — Вы освободили моего внука.
— Работа такая, — сокрушенно вздохнула она, внимательно вглядываясь в лицо женщины. — Я сильно растрепана?
— Есть немного. Хотите, я дам вам расческу?
— Именно её я и хотела попросить.
Старушка полезла в сумку и достала щетку для волос. Тряхнув головой, девушка начала расчесываться, поправляя свободной рукой волосы. Когда она привела себя в порядок, пожилая дама с удивлением обнаружила у неё на коленях небольшой пистолет.
— Вы не боитесь выстрелов? — тихо спросила девушка и зачем-то подмигнула.
Старушка некоторое время молчала, но потом улыбнулась, и морщинки разбежались по её лицу.
— Мой муж — бывший военный, — сообщила она. — А как вас зовут?
— Называйте меня Памела. Только говорите громче, мы же с вами просто знакомимся.
— Очень приятно, Памела. А я — Барбара Квин, 67 лет.