Алый Пимпернель. Дьявол верхом

– Мне не о чем разговаривать с этим человеком. Пусть он уходит. Он пришел, чтобы предать и нас, Джоэл. Для его мести ему мало одного графа.

Джоэл все-таки привел нас к себе. В комнате стоял стол с несколькими стульями.

– Проходите и садитесь, – предложил он.

Я села, и Джоэл опустился на стул рядом со мной. Леон сел напротив. Он внимательно смотрел на меня.

– Я хочу помочь вам, – промолвил он. – Ведь я всегда питал к вам величайшее уважение. – Он криво улыбнулся.

– Одно время я даже подумывал попросить вас стать моей женой, но понимал, куда идут дела. Я хочу, чтобы вы знали: для вас я готов на все. Я страшно рискую, но сейчас время риска. Кто жив сегодня, может умереть завтра.

– Не желаю иметь с вами никакого дела, – ответила я.

– Мне известно, что вы из себя представляете. Я видела, как вы бросили в окно камень во время бала, но не могла поверить своим глазам и решила, что мне это показалось. Теперь я поняла, что была неправа, так как обнаружила вас во главе тех, кто схватил графа. Вы привели их в замок. Я видела злобу и ненависть в ваших глазах и на сей раз не могла ошибиться.

– И все-таки вы ошиблись. Я понимаю, что мне придется убедить вас в моей преданности графу.

– Вам это не удастся, даже если вы проговорите целую ночь. – Я обернулась к Джоэлу: – Прогоните его. Он предатель!

– У нас очень мало времени, – продолжал Леон. – Дайте мне несколько минут на объяснения, потому что если вы собираетесь спасти графа, вам понадобится моя помощь, а все, что я в состоянии сделать, окажется бесполезным, если вы не будете готовы придти на помощь.

Джоэл посмотрел на меня.

– Я видела его, – настаивала я. – В этом не может быть никаких сомнений.

– Вы видели не меня. – сказал Леон, – а моего брата-близнеца.

Я расхохоталась.

– Этот номер не пройдет! Мы знаем, что он умер. Он попал под копыта лошадей графа, поэтому вас и привезли в замок.

– Мой брат был изувечен. Думали, что он никогда не поправится. Родители считали, что Жан-Пьер умирает. Граф взял меня в замок, чтобы искупить свою вину. Но мой брат не умер.

– Я этому не верю, – заявила я.

– И тем не менее это правда.

– Но где же он был все эти годы?

– Когда стало ясно, что он поправится, то родители поняли, что всем графским подачкам придет конец. Меня отошлют из замка, а величайшей радостью отца и матери было то, что их сын получит образование. Мысль о потере всего этого стала для них невыносимой. Они были хорошими родителями и любили своих детей Им пришла в голову идея показать всем, что мой брат умер. Они положили его в гроб, а когда пришло время для похорон – мой дядя был гробовщиком, что упрощало дело, – гроб был заколочен, а брата тайно переправили в другую деревню, на расстоянии пятидесяти миль, где он воспитывался вместе с моими кузенами.

– Это невероятная история, – с подозрением сказала я.

– Да, но правдивая. Мы были абсолютно идентичными близнецами. Конечно, видя нас рядом, можно было обнаружить разницу, но порознь нас часто принимали одного за другого. В отличие от всей семьи, мой брат затаил злобу против графа. После того несчастного случая он на всю жизнь остался с безобразными шрамами на лице и прихрамывающим на одну ногу. Теперешняя ситуация дала ему шанс, которого он ждал всю жизнь. Жан-Пьер стал возбуждать недовольство среди крестьян, когда ему только минуло десять лет. Он хотя и необразован, но умен, проницателен, смел и способен на все, чтобы отомстить ненавидимому им классу и тому его представителю, которого он ненавидит больше всего на свете.

Леон был так серьезен и столь связно излагал свою историю, что я начала ему верить и бросила взгляд на Джоэла, внимательно слушавшего Леона.

– Сообщите нам ваш план, – сказал он.

– Мой брат признан одним из вождей народа. Он осуществил арест графа и доставил его в Париж. Граф известен по всей стране, как аристократ из аристократов. Для мятежников будет великим триумфом, когда они смогут провезти его по улицам в повозке. В тот день у гильотины соберутся целые толпы народа.

– Какой у вас план? – быстро спросила я.

– Я должен попытаться вывести графа из Консьержери.

– Это невозможно! – воскликнул Джоэл.

– Почти, – ответил Леон. – Но если действовать хитро, осторожно и смело, это может удасться, хотя нам всем придется рисковать жизнью.

– Мы и так рискуем жизнью, находясь здесь, – заявила я.

– Это будет куда больший риск. Вы вправе отказаться. Если вас поймают, то вас ждет не просто смерть, а ужасная смерть. Народ обрушит на вас свой бешеный гнев.

– Я готова на все, чтобы спасти графа, – сказала я и посмотрела на Джоэла. – А вы не должны принимать в этом участия, Джоэл.

– Боюсь, – заметил Леон, – что я рассчитывал на вашу помощь.

– Если вы участвуете в этом, Минелла, то я буду с вами, – твердо заявил Джоэл. – Давайте послушаем, что нам предстоит делать.

– Как я уже сказал, – продолжал Леон, – мой брат – один из вождей революции. Во всей Франции народ знает и уважает его. Жан-Пьер многим внушает страх своей безжалостностью, и он в самом деле не щадит никого, кто препятствует революции. Когда вы видели его в толпе, то не заметили разницы между нами. Во время бала вам тоже показалось, что вы видите меня. Если моему брату понадобилось бы пройти в Консьержери, повидать заключенного и вывести его, чтобы перевезти в другую тюрьму, ему бы это удалось.

Я начала понимать, к чему он клонит.

– Вы хотите сказать, что отправитесь в Консьержери под видом вашего брата?

– Я попытаюсь это сделать. Я хорошо знаю его манеры, голос, походку и могу им подражать. Вопрос в том, добьемся ли мы успеха. Предупреждаю, что если нас поймают, толпа разорвет нас на куски, и наше приключение окончится весьма малоприятно.

– Тогда почему вы беретесь за это? – спросила я.

Леон пожал плечами.

– Сегодня опасность грозит отовсюду. Видите ли, я нахожусь между двумя мирами. По происхождению я из народа, а по воспитанию принадлежу к другой стороне. Как вы только что продемонстрировали, мне не доверяют ни те, ни другие. Я должен примкнуть к какой-нибудь из сторон, а у меня всегда была слабость к проигравшим. К тому же граф мне как отец, хоть и неизмеримо выше меня по положению. Но я горжусь тем, что являюсь его протеже. Я всегда стремился походить на него, и мне ненавистна мысль, что такой человек кончит дни на гильотине. Мои мотивы смешанные. Всю жизнь мне говорили: "Сделай то, сделай это… Таково желание графа". А теперь у меня появилась возможность прийти к графу и сказать: "Сделайте вот так, и я, Леон, ваш крестьянский протеже, смогу спасти вашу жизнь". Подумайте, какое это будет удовлетворение! Другая причина в том, что я люблю его… и вас, мадемуазель Минель. Я подозревал Этьена и проклинал себя, что не был рядом с вами, чтобы вас спасти. Но теперь мне представился для этого случай.

– Вы вполне уверены, что хотите взяться за это?

– Абсолютно. Слушайте. Я пойду в тюрьму, надев такой же плащ, какой носит мой брат, и красную шапку, буду подражать его голосу и походке так, что никто не заметит разницы. Я скажу, что назначен день казни графа, которую мы превратим в великое торжество революции. По этой причине приговоренного повезут через Париж. Для этого его нужно тайно перевезти в другую тюрьму, что поручено мне – то есть моему брату Жану-Пьеру Буррону. Мой кабриолет будет ждать снаружи. – Он обернулся к Джоэлу. – Вы будете моим кучером. Как только мы сядем в кабриолет, вы помчитесь со всей скоростью. Вы, Минель, будете ждать на набережной Межиссери, где мы вас подберем. На окраине мы пересядем в фиакр со свежими лошадьми. Потом мы отправимся в Грасвиль, оттуда вы продолжите путешествие к побережью.

– Что ж, это может получиться, – заметил Джоэл. – Но нужно все тщательно продумать.

– Можете не сомневаться, что я это уже сделал. Вы готовы присоединиться ко мне?

Я посмотрела на Джоэла. Он приехал во Францию, чтобы забрать меня домой, предложить выйти за него замуж, а мы требуем, чтобы он рисковал жизнью и, возможно, взглянул в лицо страшной смерти, чтобы я могла обрести счастье с другим мужчиной!