Военные приключения. Выпуск 5

Может быть, Б. Сарнов и прав, что с В. Войновичем «природа сыграла особенно злую шутку, наделив его сатирическим даром». Да автор Чонкина и сам просил читателей, что, мол, если его вещь «покажется не интересной, скучной или даже глупой, так плюньте и считайте, что я ничего не рассказывал». Плюнуть, конечно, можно. Но на Руси говорили: «Тот в слове стоит твердо, кому слово дорого!» Дорого ли оно В. Войновичу и С. Каледину, а с ними вместе и редакциям? Как видно, все они, вместе взятые, ломанулись действительно не в ту сторону!

В 1990 году была опубликована вторая книга про Чонкина, а теперь, если прочно журнальное обещание, читателей ждет встреча и с третьей. А возможно… Тема-то неисчерпаемая. Да и Центральное телевидение 9 марта 1991 года показало, как А. Дементьев с микрофоном в руках собирает кадры бывших авторов «Юности» не в родном Отечестве, а на зарубежной ниве, рассыпая перед ними комплименты, сманивая под знамена «своего» журнала. Что ж, каждому свое. Но Советская Армия существует и будет существовать. И едва ли Россия забудет ратные дела своей заступницы. Как бы ни изворачивались в словоблудии ее хулители, старающиеся вновь перекроить историю.

На этом можно было бы поставить точку. Но впереди третья книга. Ведь в деревню Красное, как сообщается во второй книге, пришли уже немцы, и «освобожденный» «Чонкин, увидев, что стоит на крыльце конторы худой длинный немец в черном мундире и в очках», позабыл о своей Нюрке и, «никем не замеченный, покинул деревню». Значит, приключения его продолжатся. Что будет дальше? Вдруг Чонкин подастся в партизаны, вдруг да выйдет в победители? Победа сорок пятого года все же исторический факт. А может, и ее анекдотской грязью? Теперь гласность, теперь все можно, теперь подобным писёрникам все разрешено. Читая их сочинения, невольно задаешься вопросом: почему они в почете у некоторых издателей? Не потому ли, что идет откровенное шельмование русской истории? Перестройка породила толпы русофобов, стремящихся убить память народную. А без памяти — нет и самого народа. Русофобы бьют упорно, исступленно, уверенные, что капля камень точит. Чей выполняется заказ? Беспардонное, массированное шельмование армии, вообще русской нации поддерживается не только на митингах, в «демократической» прессе, но и по радио и телевидению. Подключились к этому постыдному делу и некоторые писатели, не только живущие в пределах СССР, но и так называемые «люди мира», шипящие злобно на свою бывшую Родину за то, что она не создала шикарных условий для них.

А в какие условия теперь поставлено большинство литераторов, которые не желают писать подобное? Они вообще исчезли со страниц многих изданий. Зато разливается половодьем грязь, пошлость, разврат.

Можно ли себе представить, что В. Войнович, наделенный, как он сам утверждает, даром все видеть только в черном цвете, снизойдет до того, чтобы понять, что в СССР живут люди, не только носящие русские фамилии. Или для сатиры, по его мнению, подходят только русские фамилии? Мне могут возразить, что Войнович упомянул даже Сталина, Берия, Гитлера… Да, это так. Но что касается руководства фашистской Германии и командования вермахта, то они поданы как бы с доброй улыбкой. Да и Москву, оказывается, они не захватили только лишь из-за сердобольности фюрера. Остановил он танки Гудериана, заставил фельдмаршала фон Бока повернуть бронетанковую армаду от советской столицы…

Вот как это произошло в «романе-анекдоте»: танки уже у Москвы, а фюрер узнал, что в стороне от главного направления в заточении находится русский князь Чонкин-Голицын, и он не смог не оказать ему помощь. Несмотря на слезы Гудериана, который осмелился заявить фюреру:

Вот, оказывается, какой был фюрер! Вот, оказывается, почему вермахт потерпел поражение. А ведь «в тот день немцы могли взять русскую столицу голыми руками». Такова, как заявляет сатирик, истина. Чонкин «в роковой час отвлек на себя танки Гудериана и таким образом спас столицу». «Русскую столицу» — тоже сказано не случайно. Действуют прямо по гитлеровским инструкциям по разложению войск противника.

Роман, конечно, анекдот. Но, как любой анекдот, не без умысла. Не случайно он переполнен русскими фамилиями. Русские все стерпят. Упомяни другие, можно вызвать немилость перестроившихся критиков. Помнится, как эти дети Сатира набросились на Виктора Астафьева, Чингиза Айтматова, Василия Белова только за то, что они негативно упомянули в своих произведениях о людях других национальностей. А сколько доставалось Валентину Пикулю! Только о русских они дозволяют писать все, что заблагорассудится.

Русофобство сейчас поставлено на поток. Даже высокие государственные деятели по ЦТ вещают, что у нас плохо потому, что русский народ… Не хочется тиражировать это глумление. А ведь кое-кто и подумал: «А может, академику виднее?..» Нас бы, пожалуй, больше возмутило, если бы такую грязь лили на другие национальности. Даже представить трудно, что было бы, если Владимир Войнович назвал своего героя не Иваном Чонкиным, а, допустим, сделал его Фрицем Кинцелем, а генерала Дрынова превратил в Штрейхера. Его «анекдот» вряд ли появился бы в «Ардис», а следовательно, и в «Юности». Да что об этом говорить. Память для такого рода людей — как ветрянка, они ею давно переболели. Что спрашивать от подобных русскоязычных сочинителей. Они назовут тебя «доносчиком», «негодяем», «фашистом»… На словах они все болеют за Россию, все великие страдальцы. А на деле? Оболванивание, глумление, измывательство над всем тем, что издревле дорого нашему народу. Вот и спешат погасить тот священный огонь в душах людей, или, как выразился В. Войнович, покончить со «священными коровами», которые, «до сих пор существующие в Советском Союзе», мешают им сделать из нас чебов.

Вот и хочется повторить за Валентином Пикулем золотые слова о писательском долге: