Люди сорок девятого (СИ)

Холодный взгляд Линдейла, в котором не было страха, его остановил; владелец салуна сидел на полу и усмехался в дуло револьвера.

- Какого черта, - Морган обращался, скорее к себе самому, удивляясь, что все еще медлит с выстрелом. "Он не убивал моего друга."

Ночные часы сомнений не прошли даром. Его палец медленно вернул курок назад, рука, помедлив, стремительным плавным движением отвела оружие.

Глубоко вздохнув, стрелок развернулся и бросился к дверям.

Морган бежал по световой дороге, каблуки его сапог выстукивали четкую дробь по медово-золотым, доскам, хотя предназначенная для верховой езды обувь больше мешала, чем помогала. Впереди он видел качающееся расплывчатое пятно; свет во тьме - и больше ничего, но когда стрелок сморгнул, острота зрения вернула неприступные обледенелые склоны гор, облитых расплавленным солнцем, и он летел к ним, к слепящим глаза вечным хребтам, которые будут стоять, когда ни Линдейла, ни других участников войны с той или иной стороны не уже давно не будет среди живых.

Возле двери в пирамиде стояла забытая кем-то винтовка, люди маршалла унесли свое оружие с собой. Задержав на мгновение стремительное отступление, Морган схватил ее левой рукой, уткнув приклад в бедро перед тем, как сделать рывок... Он бросился вперед, чуть не сбив с ног какого-то любопытного, слонявшегося поблизости, надеявшегося услышать нечто, что в умелом пересказе могло превратиться в любопытнейшую сплетню. В памяти осталось только ошарашенное лицо, ужас в широко распахнутых глазах, рот, чуть приоткрытый в идиотическом отуплении; парень не успел даже вскинуть оружие, если оно у него вообще было. Джуннайт сбил его с ног всем своим весом, повалил в снег и, заехав сапогом по голове, выстрелил из винтовки вверх, просто так, для устрашения. Его нога чуть не подогнулась, от толчка, но он удержал равновесие и побежал дальше. Воздух наполнился испуганными криками горожан, истошным воплем мисс Галлахер, сбитой кем-то с ног, выронившей плакат и упавшей в снег, встревоженными воплями вооруженной охраны. Заметив краем глаза резкое движение, Морган выстрелил из ружья в том направлении, не заботясь, куда попадет. Их было слишком много, чтобы стрелок мог убить всех, но, посеяв панику, он выиграет немного времени. Вокруг защелкали затворы, и Джуннайт в ответ агрессивно и резко открыл затвор и швырнул ствол винтовки вперед и вниз, а затем обратно, держась за скобу, загоняя в ствол следующий патрон. А затем он нырнул вниз и свалился в снег, уходя от пуль.

В участке Джонатан Линдейл зажал рот рукой, его зрачки, полные ужаса заполнили глаза. "Что ты наделал... - хотелось ему кричать, - Что они делают... Райли, Райли, почему ты уехал именно сейчас, ведь эти идиоты ничего не поняли..." Он закрыл глаза, прислушиваясь к выстрелам, слишком отчетливо различая голоса оружия, все еще заряженного боевыми. "Молитесь за врагов своих... Похоже, теперь только это может помочь... Отец Блейк... подскажите мне эту молитву..."

Горожане с криками разбегались или прятались. Злобные чертыхания и ругань наполнили воздух: люди маршалла внезапно обнаружили, что стреляют друг в друга. Морган вскочил, прикрыв болевшие от окружающего блеска глаза; стреляя из револьвера и винтовки, несмотря на боль в пальце и ободранных костяшках, не давая передышки противнику, мешая хладнокровно прицелиться, он отступал к лошади, ни на минуту на забывая об искрящихся под солнцем вершинах. Он снова будто танцевал в странном, полумистическом экстазе, не чувствуя больше боли, и пули, рвавшие полы его куртки, рассекавшие ткань рубашки, чуть обжигая кожу, не задевали его. Шаг, еще шаг...

Он чувствовал себя бессмертным, он был на вершине мира. Морган падал и полз, и снова падал, потом вскакивал, скользил, балансируя, бежал, пятился, неуклонно приближаясь к цели. Он не в силах был уследить за каждым ружьем, а потому совсем не думал о них, просто полагался на инстинкт. В его голове билась, стучала в уши, эта мелодия, он повиновался ей, захваченный ритмом... Как же ее?... У музыки было странное ритмическое звучание, будто звук древних тамтамов... Звон в ушах, эйфория, азарт. "Следуй за тыквенной бутылью..." Морган не помнил, где слышал ее, но сейчас это было неважно, ее слова стучали у него в синих жилках на висках с биением сердца:

Старик ждет тебя, чтобы привести к свободе...

К свободе... к свободе...

Отпрыгнув в очередной раз, Морган ударился обо что-то мягкое, и свалился с ног, внезапно поняв, что выстрелы стали греметь значительно реже. Град свинца иссяк, превративший в отдельные, прицельные взрывы. Морган внезапно догадался, что находиться за его спиной и, пронзенный острым лезвием радости, сунул револьвер за пояс и, выстрелив из винтовки, откинулся на спину, подкатившись под брюхо животного.

- Не стрелять в кобылу! - раздался вопль, и выстрелы в недоумении смолкли. Вскочив за лошадкой и зажав винтовку под мышкой, Морган чуть не лишился пальцев, с силой дергая затянутый на коновязи узел поводьев, когда несколько прицельных пуль размололи в щепки половину толстого бруса коновязи, обдав руку Джуннайта брызнувшими во все стороны осколками дерева. Выдернув винтовку из-под мышки, он выстрелил с бедра в ответ и, закинув оружие за спину, предоставив ему болтаться там на ремне, поймал ладонями теплые удила. Удержав пятящуюся задом лошадку, внезапно очнувшуюся от сонного оцепенения, сверкающую белками закатившихся глаз и отчаянно храпящую, Джуннайт сдернул попону, оперся на холку и круп и закинул ногу на спину животному, обхватив свободной рукой шею на индейский манер. "Пошла," - шепнул Морган в настороженно дернувшееся ухо, прижавшись щекой к горячей шкуре, и тихонько тронул коленом висевшей в пустоте ноги брюхо кобылы и она, с боевым храпом вскинув голову, сорвалась с места со скоростью приличного поезда, вздымая клубы ледяной пыли. Послав еще пару пуль из револьвера в строну людей маршалла из-под шеи лошадки, чтобы отвадить их от дальнейшего преследования, Морган, чувствуя как немеют конечности и ноют раны, подтянулся и выпрямился под салютующую разреженную канонаду, намотав на руку поводья и ощущая холодный ветер свободы на своем лице, летя к сверкающим вершинам гор. Теперь он был вне досягаемости для пуль.

В участке Джонатан Линдейл медленно поднялся на ноги и подошел к окну, задумчиво потирая ушибленный подбородок и глядя на все сжимающееся по мере удаления темное пятнышко. "Хороший удар, - думал он, - правда, я бы ударил сильнее, а то пришлось чуть-чуть подыграть и я, возможно, немного перестарался... А лошадка-то у него четвертьмильная, кто бы мог подумать по его сонному виду. Да и кто бы мог подумать, когда это все началось, что я позволю ему такое, а?" Он глубоко вздохнул и на мгновение закрыл глаза, покачав головой. "И все же, парнишка - идиот... На его месте я все-таки воспользовался врагом как живым щитом." Внезапно в дверях появился красный, задыхающийся маршалл, мгновенно прервав мысли Джонатана.

- Ушел! - крикнул служитель закона, - Я приказал своим, чтобы они в лошадь не попали... Ну и упустили...

- Он ранен? - не поворачивая головы, спросил Линдейл спокойным ровным тоном.

- Нет, черт возьми! - Маршалл в сердцах стукнул кулаком в стену, - Даже не задели, будто заговоренный он.

Казалось, Линдейл не очень-то расстроился, впрочем, по его бесстрастному лицу сложно было что-то понять.

- Наши? - спросил он и ни один мускул не дрогнул на его лице.

- Несколько пустяковых ранений. У него не было времени прицелиться, - ответил озадаченный маршалл.

- Хорошо, - облегченно выдохнул Джонатан. - Значит, все не так плохо.

Наступило непродолжительное молчание.

- Извините, может этот вопрос покажется вам неуместным... - осторожно начал маршалл, чтобы прервать неловкую паузу, в его голосе сквозило любопытство, - но как вы узнали, что он сбежит?

- Предчувствие, - сказал Линдейл, кивнув в сторону лежащей на полу камеры связки. - Кто-то из наших забыл ключи на краю стола, и он до них дотянулся. Цепь от наручников набросил на них, должно быть.