Неожиданные встречи

— Осторожно! — предупредил я. — Сейчас черепаха начнет опорожнять свой кишечник зеленой массой и белым гуанином!

Но перепуганное животное, случайно забредшее из оврага на наш бивак, спасая свою жизнь, освободило кишечник вовсе не тем, что я видел многократно, а солидной дозой прозрачной и слегка слизистой жидкости. Бедняжка основательно подкрепилась на дне оврага зеленью и, покидая его, заполнила кишечник запасом воды, столь необходимой для долгой предстоящей спячки в сухой земле. И вот, какая досада, пришлось ей распроститься со столь драгоценной влагой.

ВСТРЕЧИ СО ЗМЕЯМИ

Над песчаными барханами струится горячий воздух. По нежному узору ряби, нарисованному еще ночным ветерком, во всех направлениях тянутся затейливые следы насекомых, ящериц, грызунов. А вот и характерная извилистая полоска — здесь проползла змея. След закончился под кустиком песчаной акации. Интересно взглянуть, кому он принадлежит. Из-под куста выскочила длинная и тонкая змея, метнулась молнией и мгновенно исчезла в основании саксаула. Это ок-джилан, как ее называют казахи, или в переводе на русский язык стрела-змея. Раньше ее очень боялись, укус считали смертельным. Существовала даже легенда, будто стрела-змея, разомчавшись, может пронзить насквозь верблюда, такая она быстрая и сильная. Действительно, стрела-змея, или, как ее еще называют, стрелка, очень быстрая, и, пожалуй, среди пресмыкающихся в этом отношении нет ей равных. И не случайно!

Стрела-змея — узкоспециализированный охотник. Ее добыча — только ящерицы. Для того чтобы их ловить, необходима стремительность движений и отменная быстрота. Из-за ящериц стрелку чаще всего можно встретить в песчаных пустынях. Здесь ей легче найти добычу. Я как-то раз выгнал из укрытия змею. Она метнулась (теперь на ее пути не было кустиков), задержалась в небольшом скоплении засохших трав, подняла высоко свою изящную тонкую головку высоко над землей и застыла, всматриваясь в преследователя. В такой позе среди сухих стеблей она совсем незаметна. Потом бросилась искать убежище.

Нет, змея совсем не стремится, разогнавшись, пронзить меня насквозь, не грозится напасть, не пытается обороняться, как обычно делают ядовитые ее сородичи, а, надеясь на быстроту, спасается бегством от опасности.

Ядовита ли стрела-змея?

Да, она ядовита. Глубоко в ротовой полости у нее есть пара длинных зубов, связанных с ядоносной железой. Ими она прокалывает ящериц, когда захватывает их в рот. Яд помогает быстрее умертвить пытающуюся вырваться добычу.

Но ни одна стрелка еще ни разу не кусала ни человека, ни крупных животных, а если бы и пыталась это сделать, то ее ядоносные зубы, спрятанные глубоко в ротовой полости, не достали бы до тела. Да и зачем ей защищаться укусами! Проще мгновенно броситься наутек.

Вот и получается, что змея эта и ядовитая, и неядовитая…

Вторая характерная змея северных пустынь — удавчик. Однажды я встретил его в солончаковой пустыне. Он спустился сюда с бархана. Ему повезло: отлично здесь поохотился, кого-то проглотил и раздулся до неузнаваемости. Куда делась стройность змеиного тела, изящество его извивов? Все исчезло — настоящая колбаса.

Сытого удавчика одолевает непреодолимая лень. Следовало бы возвратиться в песчаную пустыню, где так легко зарыться в песок, но лень ползти. Нашел первую попавшуюся норку, но в нее поместилась только передняя часть тела, остальное осталось снаружи. Подыскать бы другое убежище, спрятаться получше — тоже лень.

Осторожно я вытащил удавчика из норки, чтобы сфотографировать, и положил на чистое место. Ему бы, такому сильному, вырваться из рук, уползти скорее. Но куда там, когда живот набит до отказа и одолевает лень. Свернулся колечками в пирамидку, лежит, даже язычок высунуть ленится.

Я взял удавчика в руки, поднял над землей. Хоть бы он защищался, мог бы два-три раза броситься с раскрытой пастью, угрожая укусить, зашипел бы, подобно ядовитой змее. Нет, не может преодолеть лень.

Есть у него средство защиты от недругов. Надо выпятить наружу синевато-розовую железу. От нее очень скверно пахнет. Никто не выдержит, бросит, отступится. Но и это сделать удавчику лень.

Донес я его, лентяя, до машины и уложил в клеточку. Потом пожалел, отпустил. Лентяй едва отполз в сторону и устроился под кустиком, хоть и в тени, но весь на виду…

Осенними ночами стынет пустыня и рано утром покрывается блестками инея. Они сверкают на солнце цветами радуги и быстро тают. Днем же по-прежнему тепло, и удавчик, выбравшись из норы, принимает солнечную ванну, расплющивает тело, стараясь занять как можно больше площади обогрева, а чтобы чувствовать себя в безопасности, предусмотрительно спрятал в нору голову. Он недавно отлично поохотился, располнел, и для успеха пищеварения, как и все змеи, нуждается в тепле. Увидишь такую странную плоскую змею и сразу не догадаешься, в чем дело.

Хвост удавчика толстый, как обрубленный, и похож издали на голову. Вот почему иногда степные кочевники утверждают, будто удавчик — змея не простая, а двухголовая. Летом удавчика можно увидеть только вечером, когда он выходит на охоту, да рано утром по окончании охоты, когда приходит пора прятаться в убежище от нестерпимого зноя и раскаленного песка.

Рассказывают, будто удавчик закапывается в песок и, выставив кончик головы, караулит добычу: мышей, ящериц и птиц. Мышцы его тела очень сильны, и, обвив добычу, он душит ее в своих объятиях, как и все настоящие удавы.

Если удавчика преследовать, то он боковыми движениями всего тела мгновенно закапывается, буквально тонет в песке, оставляя на его поверхности едва заметные следы погружения. На твердой почве прежде всего спасает самое уязвимое — голову и свивает над ней тело кольцами, пирамидкой в несколько этажей.

В песчаных пустынях Мексики и в Аризоне водится маленькая змейка длиной около двадцати пяти сантиметров, яркая, в поперечных полосах. Когда ей грозит опасность, она, так же, как и удавчик, буквально тонет в песке и, кроме того, под песком может проползти несколько метров. А наш удавчик? Тоже, наверное, умеет передвигаться в песке, только никто еще не изучил как следует его образ жизни.

Характер у этого жителя песков миролюбивый. Защищаясь от человека, он иногда может укусить, предварительно для устрашения сделав несколько выпадов, но вскоре, осознав бесполезность попыток, смиряется и привыкает к неволе…

Возле рек и озер часто можно встретить водяного ужа. Как-то я поймал такого ужа возле берега Балхаша. Змея очень испугалась, сперва попыталась скрыться, а когда убедилась, что от преследования не спасешься, скрутилась кольцом и, спрятав под туловище голову, опорожнила кишечник прямо на свое тело, вся испачкалась. По-видимому, очень разволновался уж и так сильно сократил кишечник, что вместе с испражнениями, да простит мне читатель столь грубый натурализм, выскочила и большая ленточная глиста. Человек, пораженный солитером, не способен к подобной реакции. Нелегко пережил ощущение опасности уж. Представляю, какой тяжелой психической травмой была для него встреча со мною. А мы этого не понимаем!

Средство защиты, предпринятое змеей, было неплохим: от него разило сильным и неприятным рыбьим духом. Пришлось, прежде чем заняться фотосъемкой, отмывать нашего пленника в озере.

Потом, освобожденный, он быстро заскользил между камнями к берегу, добрался до воды, нырнул в нее, грациозно извиваясь, поплыл и скрылся в зеленой глубине озера…

Наш бивак разбит возле небольшого болотца. Каждый занят своим делом. Я поглощен записями в дневник работы, и до меня не сразу доходит разговор моих спутников.

— Слышите, — говорит Ольга, — кто-то странно кричит у болотца!

— Тебе всегда что-нибудь чудится. Ничего не слышу! — авторитетным тоном заявляет Николай.

Я напрягаю слух и тоже не улавливаю никаких звуков. Но Ольга настаивает на своем.

Тогда мы втроем идем к болотцу, прислушиваемся. Действительно, с его противоположной стороны из зарослей тростника доносится странное, монотонное скрипучее покрякивание. Оно повторяется почти через одинаковые промежутки времени довольно громко, и я удивляюсь, как не услышал его раньше. Будто гигантская кобылка завела бесконечное стрекотание.