От пчелы до гориллы

Мы уже наблюдали поразительный пример приспособления пчел к совершенно невиданным обстоятельствам, например в опрокинутом улье, с оказавшимися в горизонтальном положении сотами. Когда что-либо подобное происходит в естественных условиях, пчелы быстро покидают свое жилище, потому что соты обламываются и мед растекается… В опыте соты удается сохранить с помощью дополнительного проволочного каркаса, и тогда, как мы видели, пчелы неплохо устраиваются, они продолжают выкармливать личинок, откладывают запасы меда.

У них явно нет «предрассудков» относительно того, куда складывать мед. Не помню, какой нелепой гипотезой я руководствовался, когда в день большого взятка (ввел в гнездо с уже переполненными нектаром сотами кусочек дерева, в котором были пробуравлены на неравных расстояниях углубления размером с ячейку. Только одну уступку сделал я пчелам: один раз обмакнул свое сооружение в растопленный воск. И что же, по-вашему, сделали пчелы? Они стали откладывать мед в ямки на моей деревяшке: видно, при изобилии нектара приходится использовать всякую посуду. Такой опыт удается, однако, только в пору обильного взятка. Лет десять назад в продаже появились соты, целиком изготовленные из тонкого листового алюминия; ячейки в них и по форме, и по размеру были точно такими же, как в настоящих пчелиных сотах. Пчелы исправно складывали в них мед, и только высокая стоимость да некоторые технические неудобства заставили отказаться от этого новшества. Спустя некоторое время немцам удалось провести отливку целых сотов из пластмассы; пчелы не только откладывают мед в ячейки таких сотов, но и выращивают в них личинок.

Самый, быть может, интересный опыт, касающийся пластичности поведения пчел, был проведен Вюйомом. Это был опыт с маточниками. Как мы увидим, пчеловоды побуждают пчел выводить маток, подкладывая в улей, лишенный пчелиной матки, восковые мисочки с молодыми личинками. Рабочие пчелы принимают их и оттягивают, придавая мисочкам «установленную регламентом» форму, а затем щедро наполняют их маточным молочком (королевским желе). Совсем не обязательно, между прочим, чтобы мисочка была сделана из воска. Пчелы столь же охотно признают и стеклянные мисочки, покрывая их слоем воска; личинки там прекрасно развиваются. Можно подкладывать пчелам и пластмассовые мисочки разной формы (с одним лишь ограничением: пчелам решительно не нравится квадрат, мисочки должны быть округлены), и все идет как по писанному. Немало еще интересного можно рассказать по поводу этих маточников; работы Вюйома открывают довольно неожиданные перспективы.

Все слышали о так называемом «маточном молочке», или «королевском желе»; маниакальное увлечение им охватило несколько лет назад всех, кто был причастен к пчеловодству, а в значительной степени и тех, кто не имел к нему никакого отношения. Масштабы этого увлечения легче представить себе с помощью нескольких цифр. «Желе» было дороже золота: сначала его продавали по 1800 старых франков за грамм; к тому времени, когда цена упала до 500 франков, 800 килограммов его было раскуплено во Франции за один только год. Нужно сказать, оно действительно содержит некоторые вещества, обладающие целебным действием (например, деценовую кислоту). Жаль только, что безудержная рекламная шумиха, поднятая вокруг этого продукта, обесценила его в глазах медиков. Заметим, кстати, что маточное молочко совсем не так дорого и не так редко, как говорят, потому что его можно получать ежегодно по 500 граммов с улья, применяя современные приемы, которые уже хорошо разработаны.

Эти приемы сами по себе довольно любопытны; я уже упоминал о них: мисочки из воска или стекла (или из любого другого материала) прикрепляются к рейкам рамки отверстием книзу (весьма существенная деталь). В каждую мисочку предварительно вводят капельку разбавленного маточного молочка и подкладывают взятую из сота очень молодую личинку. Рамка ставится в полный пчел улей, из которого удалена пчелиная матка, и пчелы незамедлительно откладывают в каждую мисочку от 100 до 400 миллиграммов беловатой массы, с виду похожей на сметану, но обладающей каким-то особенно пронзительным, обжигающе кислым вкусом. Это и есть знаменитое королевское желе.

Здесь нужно многое уточнить: прежде всего форму мисочек, их размеры, место, куда их следует ставить, материал для их изготовления — любое из этих условий легко варьировать. Вюйом использовал все эти возможности и открыл, в частности, неожиданную взаимозаменяемость материалов, из которых изготовляются мисочки; он обнаружил также, что пчелы узнают личинки своего вида; они, например, отвергают личинок муравьев, которые предательски были подложены в мисочки, но пол личинок они не различают, так что нередко принимают и вскармливают в мисочках личинки трутней. Бывает, что и в естественных условиях в маточниках оказываются вполне созревшие и готовые к выходу трутни. Любопытнее всего, что они умудряются выжить при совершенно несвойственном им режиме, только их размеры превышают средние и, кроме того, у них обнаруживаются кое-какие аномалии сперматогенеза.

Все эти факты, конечно, очень занятны, но это еще не тот случай, когда природа сама как бы подает нам знак, намек, который нужно уметь поймать на лету.

При описании реакции пчел часто приходится употреблять слово «принимают». Что же скрывается за этим термином, каков его смысл?

Не все восковые мисочки, введенные в обезматоченный улей, превращаются в маточники (т. е. пчелы принимают не все мисочки); какая-то часть их остается заброшенной и отвергается. Но процент оставленных мисочек может быть больше или меньше в зависимости от происхождения воска, а также в зависимости от того, вводились ли мисочки в улей раньше.

Немало хлопот доставила нам проблема происхождения воска. Слитки воска, из которых изготовлял свои мисочки Вюйом, внешне почти не отличались один от другого; одни были, может быть, чуть потемнее, быть может, приятный запах, исходящий от них, был не всегда одинаков (то, что ошибочно называют запахом воска, является в действительности запахом прополиса). Но эти различия кажутся нам такими незначительными! А хуже всего то, что пчелы охотнее признают стеклянные мисочки, чем восковые. Вот он, намек, брошенный нам природой! Вот тот мелкий факт, перед которым нужно остановиться, затаив дыхание!

Специалист, двадцать лет просидевший в лаборатории, делает вывод мгновенно. Стекло — вещество нейтральное, следовательно, совершенно невероятно, чтобы оно могло хоть как-нибудь воздействовать на пчелу. И если некоторые виды воска встречают у пчелы меньшее признание, то это означает, что в них содержится некое отталкивающее вещество, а содержание этого вещества зависит от происхождения воска. Другого вывода быть не может. Таким образом, у нас в руках оказывается конец путеводной нити, а остальное уже область кухни, разумеется, кухни химической! Не будем вдаваться в подробности; нам нужно лишь знать, что воск получают из сотов при помощи различных растворителей, таких, как ацетон и бензол. Так вот, мисочки из воска, добытого при помощи ацетона, почти все отвергаются пчелами, тогда как мисочки из воска, полученного бензольной экстракцией, принимаются без малейшего возражения.

Это сразу заставит вспомнить кое о чем биолога, мало-мальски знакомого с основами экстракции: существует вещество, которое практически нерастворимо в бензоле и легко растворяется в ацетоне, и это вещество — прополис. Раз так, можно думать, что именно прополис, в различных пропорциях примешанный к воску, и определяет отношение пчел к предложенным мисочкам. Едва у нас возникла эта мысль, как мы за какие-нибудь четверть часа приготовили вытяжку из прополиса и смазали ею маточники; результатов подобных опытов приходится ждать до следующего дня. Никогда еще день не казался нам таким долгим, зато успех был полный. Ни одна из смазанных прополисом мисочек не была принята пчелами-кормилицами, а контрольные мисочки — рядом — были заполнены королевским желе. Как же мы были счастливы!