Четырехкрылые корсары

Неистощимое терпение и отрешенная от всего сосредоточенность нужны, чтобы час за часом, не отрываясь, наблюдать, как питается и растет гусеница, выводится взрослое насекомое из куколки…

Сфекс желтокрылый (увеличено)

Фабр пробует сам выращивать личинок сфекса, скармливая им сверчков, которых насобирал в разрытых осиных гнездах. Из записей в его дневниках видно, что за неделю личинка управляется с первым сверчком, затем линяет и после линьки выходит на свет значительно более крупной и крепкой. Второго сверчка она поедает уже быстрее и без особых предосторожностей.

Управившись с последним, выросшая личинка сфекса начинает ткать двухслойный шелковый кокон. Он куда основательнее, чем у церцерис. Но у церцерис ячейки-норки словно отлакированы изнутри водонепроницаемой слюною, а у сфексов подземные норки менее совершенны. Здесь неудобства ячейки словно возмещены достоинствами кокона. Двухслойный шелковый кокон сфексов отделывается извне гладкой темно-фиолетовой обмазкой, которая водонепроницаема. Два дня уходит на монтаж кокона, после того в нем спокойно лежит превратившаяся в куколку личинка, прозрачное, чуть отмеченное желтым существо.

А что же произошло с осой-матерью? Где она, строившая гнездо, снабдившая ячею кормом?

Как только первая ячейка загружена парализованной добычей, оса откладывает на спящего сверчка яичко, запечатывает камеру и рядом, в той же галерее, принимается строить следующую камеру, провиантирует и ее, откладывает следующее яйцо, запечатывает: дальше роет третью, бывает, и четвертую норку.

Когда работа закончена, мать покинула подземелье, вышла на свет и закрывает ход в гнездо, ход, который она сама еще недавно с такими трудами прокладывала.

Песок, выброшенный на-гора, ссыпается в коридор, подходящие песчинки стаскиваются даже издалека, следы хода замуровываются, и сфекс улетает.

Пройдет десять месяцев, куколка в коконе созреет и за это время успеет приобрести свойственные сфексу черно-красную расцветку тела, потемневшие глаза. Затем молодой сфекс выбирается из кокона, а когда освободились и расправились крылья, когда сброшены и остатки чехла, «хранящего на себе влажность реторты жизни», как заметил Фабр, когда, наконец, окрасились крылья и ножки, на что ушло еще дня три, сфекс покидает подземелье, в которое мать отложила прошлой осенью яичко.

Молодой сфекс появляется в отрываемом изнутри ходе, перебегает на освещенную площадку, чистит крылья и усики, отряхивает брюшко, протягивает концы ножек сквозь жвалы, протирает глаза. После всего крылья расправляются и оса уходит в первый полет…

Начав с церцерис, перейдя к бембексу, а затем к сфексу, Фабр все больше углублялся в исследование парализации. Снова и снова проверяет он предположения, догадки, выводы, повторяет опыты на уже испытанных видах, ставит новые на других.

Сфекс с добычей на пути к дому.

_{Рисунок В. Гребенникова.}

Глава 10

О сфексе лангедокском, аммофиле — губительнице озимой совки и помпиле — охотнице на пауков

Закончив исследование сфекса желтокрылого, Фабр обратился к сфексам белокаемчатому и лангедокскому.

Лангедокский выкармливает потомство виноградными кузнечиками — эфиппигерой: сравнительно со сверчком это насекомое огромное и по размерам и по весу. И, словно применяясь к размерам своей дичи, сфекс лангедокский селится не тесно, гнездо к гнезду, как другие его родичи, но устраивается бобылем, главное, поближе к месту, где водятся виноградные кузнечики. Не тащить же такую тушу за тридевять полей!

Изучать этот вид сфекса оказалось куда более трудно, чем желтокрылого. Тут у ходов в гнезда не укараулишь!

Но кто ищет — находит…

Однажды Фабр заметил на винограднике роющегося в пыли сфекса. Тот был занят сооружением норки. Вырыв ход, оса чуть отлетела в сторону, к кустику травы, и вскоре вынырнула, волоча за усик тушу эфиппигеры.

Тут бы Фабру заменить эту парализованную эфиппигеру своей, но ее пока нет. Ладно, подождем следующего случая: изловим виноградного кузнечика, чтоб иметь его наготове. А пока его нет, попробуем попридержать добычу осы пинцетом. Сфекс натягивает усик изо всех сил. Тащи, тащи! Фабр вынимает из кармана сюртука ножницы и разрезает ими усик.

Сфекс легко убегает с обрезком усика, но обнаруживает, что ноша стала слишком легкой, возвращается. Возвращается и находит новую эфиппигеру, свеженького подкидыша.

Сфекс обходит его со всех сторон, но желания заняться им не проявляет. Фабр берет пинцетом усик свежей эфиппигеры и чуть не силком вкладывает его в жвалы осы. Та разжимает челюсти и выпускает усик. Мало того: отворачивается, приподнимает крылья и улетает.

Что за наваждение?

Все вполне законно, Фабр подсовывал своему сфексу самца виноградного кузнечика, а осы заготовляют на прокорм молоди только кузнечиковых самок.

Так прояснилась еще одна подробность в нравах ос.

Вскрывая осиные — сфексовые — гнезда, Фабр установил, что эфиппигеры в ячеях лежат на спинке, и не совсем неподвижно: брюшко их пульсирует, щупики и усики шевелятся, даже челюсти и те движутся. Как же вылупившейся из яйца мягкотелой крохе личинке управиться с эфиппигерой? Может, она и не справилась бы, если б оса не прикрепляла яичко именно на груди кузнечика в недоступном для него месте.

К тому же оса втаскивает тушу эфиппигеры в подземную ячейку столь тесную, что кузнечику здесь не повернуться, не двинуться.

Фабр не забыл опыта с отстриженным усиком эфиппигеры. Он продолжает опыты, разнообразит вопросы, предлагаемые осе. Умение ставить вопросы и получать ответы от подопытного насекомого — один из самых ярких талантов Фабра.

Обнаружив однажды сфекса, уже подтащившего добычу к входу в норку, исследователь перерезал ножницами усики жертвы. Заметив, что усики перестали тянуть эфиппигеру, сфекс выпустил их из жвал, ухватился за пеньки — остатки остриженных усиков.

В следующем опыте Фабр наголо остриг оба пенька. Сфекс, потоптавшись вокруг недвижимой эфиппигеры, ухватил жвалами ротовой тупик и подтащил тушу ближе к входу. Затем, оставив добычу на пороге, оса нырнула в глубь норки. Тут Фабр отстриг оба тупика.

Вновь выбежав из подземной норки, сфекс всячески примащивается, пристраивается, чтоб уцепить эфиппигеру, пробует даже, шире раскрыв челюсти, схватить добычу за голый череп. Однако ничего не получается: голова слишком велика. Сфекс повторяет пробы, безуспешно!

Казалось, чего бы проще? У эфиппигеры три пары ножек, шесть конечностей схватить за любую, и сдвинешь добычу с места. Правда, поступи оса так, ей не пролезть бы в узкий ход. Но это выяснилось бы позже, когда сфекс поволок бы эфиппигepv за одну из ножек. Оса, однако, и не пытается так поступить. Можно подумать, ей наперед известны трудности, неизбежные при таких способах перетаскивания груза… Сфексу еще проще бы решить задачу, ухватившись за конец яйцеклада кузнечика. Так, пожалуй, без особого труда можно протащить кузнечика и сквозь узкий коридор.

Нет, сфекс ничего больше не пробует. Фабр подсовывает ему в жвалы лапки, яйцеклад… Пустое! Сфекс от всего уклоняется и в конце концов, устав, покидает добычу.

Фабр меняет план опыта: добыча уже доставлена в норку, на нее отложено яичко; сфексу пора бы, взяться за маскировку хода и покончить с делом. Но тут лезвие ножа отодвигает осу в сторону, конец лезвия разметывает пыль, песок. Ход в норку открывается. Затем пинцет аккуратно извлекает из норки эфиппигеру с приклеенным к ее груди яйцом осы.