Перо фламинго

Читта содрогнулся и после недолгого раздумья сказал решительно:

– Будь по-твоему, Кат-ша. Зови меня Семинолом.

– Читта Семинол, я рад, что встретил тебя! Настанет день, когда мы, семинолы, будем могущественным племе­нем и подчиним себе все другие племена. А теперь в путь!

Кат-ша, радуясь, что привлек в свои ряды молодого во­ина, угостил Читту сушеной олениной, которую достал из своей сумки. Поев, оба семинола притаились в тени какту­са и стали смотреть на реку, не покажутся ли каноэ, отправ­ленные в погоню за Читтой.

VIII. ПО СЛЕДАМ

Кат-ша объяснил Читте, что весь отряд его находится на островке, который служит как бы крепостью семинолов. Расположен он среди непроходимых болот Окифеноки. Читта узнал, что Кат-ша хотел немедленно привести своих воинов и напасть на форт Каролина, но его остановило присутствие в окрестностях форта нескольких сот ин­дейцев.

– Ха! – воскликнул Читта, перебивая вождя. – Хоть я и ни разу еще не бывал в бою, но могу оказать тебе услугу.

И он открыл Кат-ше тайну, которую знали лишь немно­гие из племени Микко. Тайну эту Хас-се не захотел дове­рить Ренэ, когда тот спрашивал своего друга, как удалось ему бежать из форта.

Кат-ша слушал внимательно и, когда Читта умолк, во­скликнул:

– Ты мудр, как змея! Недаром дано тебе это имя. Те­перь нам легко будет завладеть гнездом бледнолицых. Зная эту тайну, я считаю, что форт уже в наших руках. Нужно только выждать.

Разговаривая, они заметили какую-то темную массу, движущуюся вниз по течению реки. Кат-ша заявил, что это флотилия каноэ, и оба с любопытством стали следить за ней.

На этих каноэ плыли в плодородную страну Алачуа со­племенники Читты. Сначала держались они как можно ближе к берегу, чтобы не привлечь внимания белых из форта Каролина. Микко боялся, что белые попытаются их за­держать. Но когда форт остался далеко позади и показал­ся холм, на вершине которого притаились два семинола, ка­ноэ выплыли на середину реки и, увлекаемые течением, по­неслись по направлению к ее устью.

В каноэ находились не только воины, но женщины и де­ти, и Кат-ша решил, что все племя переселяется в какую-то далекую страну. А судя по тому в какую сторону держа­ли они путь, он угадал, что Микко уводит своих соплемен­ников в плодородную страну Алачуа.

– Ты виновник этого переселения, – сказал он Чит­те, который с грустью смотрел на уплывающие каноэ. – Да, молодой семинол, это твоих рук дело! Ты уничтожил их запасы провизии, и они вынуждены покинуть эту страну. Последуем за ними и узнаем, куда держат они путь. Потом я приведу моих храбрых воинов, и мы разрушим гнездо белых людей.

Когда флотилия скрылась за поворотом реки, оба семи­нола сели в каноэ, украденное Читтой, и поплыли вниз по течению. Они держались близко к берегу, чтобы не быть за­меченными теми, кто плыл впереди.

Тщательно осматривали они места, где племя распола­галось на отдых, и, убедившись, что никто за ними не сле­дит, разводили маленькие костры в зарослях на противо­положном берегу.

Кат-ша был очень доволен. Следуя за племенем Микко, он в то же время приближался к островку, где находились его воины. Подумывал он привести своих молодцов и напасть на индейцев, путешествовавших со своими женами и деть­ми, а затем, завладев их имуществом, вернуться к форту Каролина.

Хас-се случайно обратил внимание на золу костров и отпечатки ног двух семинолов, а вскоре оба мальчика уви­дели каноэ, которое через секунду скрылось за поворотом. У Хас-се глаза были зоркие, и он первый ее заметил.

– Смотри! – крикнул он Ренэ. – Или это мои сопле­менники, и, значит, мы скоро догоним отставших, или это враги, преследующие их. Та-ла-ло-ко, нам – или, вернее, мне – предстоит работа: я должен узнать, что это за каноэ, и предостеречь моих соплеменников, если им угрожает опасность. Но тебя я постараюсь уберечь от встречи с вра­гами.

– Какие глупости, Хас-се! Вместе мы пустились в путь, и я не покину тебя в минуту опасности. Твои друзья – мои друзья, твои враги – мои враги. Не думай обо мне и посту­пай так, как ты считаешь нужным, а я последую за тобой, куда бы ты ни пошел.

Хас-се ничего на это не ответил и только улыбнулся, словно хотел сказать: «Хорошо, Та-ла-ло-ко, я принимаю твое предложение, и вместе мы пойдем навстречу опасно­сти».

В обычных условиях Хас-се вряд ли счел бы благора­зумным пересекать пруд при ярком дневном свете, когда на противоположном берегу могла быть устроена засада. Но сейчас он решил рискнуть, надеясь, что людям, сидев­шим в каноэ, не придет в голову оглянуться и посмотреть, не следует ли кто-нибудь за ними.

Быстро пересекли они заводь. Хас-се зорко всматри­вался в заросли на противоположном берегу, но ничего по­дозрительного не заметил. На узких просеках среди темных кипарисов не видно было никаких следов человека. Они вве­ли каноэ в узкий канал; течение было едва заметно, но Ренэ, к великому своему удивлению, убедился в том, что по­ток течет в сторону, противоположную той, в какую текла река, извивавшаяся среди солончаков. Хас-се приказал ему хранить молчание, и Ренэ не проронил ни слова, но твердо решил найти объяснение этому странному яв­лению.

Впоследствии он узнал, что река, по которой они подни­мались, и та, по какой они сейчас спускались, обе берут на­чало в великих болотах и связаны многочисленными кана­лами, но в то время, как одна течет на восток, к Атланти­ческому океану, другая несет свои воды на запад и впадает в Мексиканский залив.

Считая себя незамеченными, мальчики едва не попали в западню. Хитрый Кат-ша привык быть всегда настороже; он знал, что за каждым деревом может притаиться враг, каждое дыхание ветерка может принести боевой клич вра­га. Когда каноэ его вошло в канал и скрылось в тени кипа­рисов, он оглянулся и увидел, как блеснуло весло над гладью пруда. Тотчас же он понял, что кто-то пресле­дует его, подобно тому, как сам он преследует племя Микко.

О своем открытии он сказал Читте, а тот посоветовал выйти на берег, спрятаться и подстеречь преследователей. Но Кат-ша был умнее и опытнее, чем Читта.

– Если преследователи нас заметили, – сказал он, – они ждут, что мы устроим засаду как раз здесь, у входа в канал. Нужно обмануть их ожидания. Благополучно ми­новав опасное место, они подумают, что мы их не видели. Поплывем дальше.

Сделав еще около мили, Кат-ша остановил каноэ. В этом месте ползучие растения свешивались над водой, а приби­тые к берегу затонувшие деревья мешали плаванию. Здесь поток был так узок, что едва хватало места для одного каноэ. Вытащив свое суденышко на сушу, они спрятали его в кустах.

Кат-ша притаился на одном берегу, Читта на другом; оба были скрыты густой завесой ползучих растений. До­став луки и стрелы, они терпеливо стали ждать.

Хас-се и Ренэ осторожно плыли по каналу, понятия не имея о расставленной для них ловушке. Когда оставалось четверть мили до того места, где устроена была ловушка, Хас-се прошептал:

– Там, дальше, река суживается. Смотри внимательно, Та-ла-ло-ко, прислушивайся к каждому шороху.

Ренэ ответил ему также шепотом:

– Я смотрю в оба, Хас-се... Ах, что это?

Где-то треснула ветка, и мальчики, подняв весла, стали прислушиваться. Каноэ было предоставлено самому себе, и течением его отнесло к полузатонувшему дереву. Ренэ опустил руку в воду, чтобы оттолкнуться от ствола, но тот­час же ее выдернул и тихо вскрикнул: длинная водяная, змея из породы мокасинов скользнула по стволу и уплыла к тинистому берегу.