Трое с площади Карронад

— Ладно. Только не увозите Славку.

Он, значит, еще не понимал! Он думал, что его, Славку, можно увезти второй раз!

Тим повторил уже совсем серьезно:

— Вы со мной что хотите делайте. Только не увозите его... Ладно? Пожалуйста...

Мама долго молчала. Тим ждал. Славка тоже ждал, но без страха, а просто с любопытством.

Мама сказала:

— Тим, ты ставишь меня в безвыходное положение. Я просто не имею права рисковать. Я же не знаю, что ты сделаешь в следующий раз, если мы попытаемся уехать. Вдруг заминируешь туннель или захватишь торпедный катер и обстреляешь вокзал. Или запрешь меня в трансформаторной будке и уморишь голодом...

Славка засмеялся.

— Сдаешься? — спросил он у мамы.

Она сказала без смеха:

— Почти...

Они уже ехали по Якорному спуску.

— Елена Юрьевна, у меня еще одна просьба...

— Это любопытно.

— Можно, я у вас переночую?

— Ты что же, боишься, что я схвачу сына под мышку и ночью сбегу?

— Нет. Нам со Славкой поговорить надо...

— У вас еще будет время, я обещаю.

— Нам сегодня...

— Тебя дома потеряют.

— А я позвонил маме со станции. Когда вы машину встречали.

— Ну и ну! Я вижу, ты все рассчитал...

Тим виновато засопел.

— Оставайся, — разрешила мама. — Только не будет у вас разговора. Посмотри, он совсем, спит...

— Не сплю я, — сказал Славка. — Мы всю ночь не будем спать. Верно, Тим?

— Тогда я тебя запру, а ненаглядного Тима выставлю домой.

Тим смущенно объяснил:

— Домой не получится. Мама с Валентиной уехали на дежурство в гостиницу, а у меня ключа нет. Я его выкинул... Вместе с тем...

Мама сказала, что оба они, Тим и Славка, отправят ее на тот свет. В ближайшее время.

— Приехали. Убирайтесь из машины, ироды.

Тим, гремя цепью, полез из кабины...

Они выволокли багаж. Славка подошел к знакомой калитке с чешуйками пересохшей краски. От калитки пахло теплыми старыми Досками. По ней вверх и вниз ползала мохнатая тень от ветки акации — это тихо качался фонарь. Славка потянул шнурок, и знакомо звякнул в доме колокольчик.

Баба Вера открыла калитку и, кажется, очень удивилась. Растерянно стояла на пороге.

— Мы не поехали, — сказала мама. — Они не захотели. Баба Вера пожевала губами:

— Славушка...

Славка щекой прикоснулся к ее вязаной кофте, от которой пахло лекарствами, дымом и горьковатой теплой травой...

В Славкином закутке рядом с диванчиком поставили раскладушку. Свободного места почти не осталось, только узенький проход.

— Спать немедленно, — сказала мама и выключила свет.

И сразу поплыла на Славку темнота с россыпью городских огней, шуршанием шин и фарами встречных автомобилей. И опять мягко закачало Славку...

— Славка, подожди, — попросил Тим. Он протянул с раскладушки руку.

И Славка понял это, на ощупь взял его руку — маленькую, горячую, твердую. Они держали теперь ладонь в ладони. Что еще нужно в жизни?

Но Тим скрипнул раскладушкой и снова сказал:

— Славка, я дурак такой был тогда... днем. Это я со страху. Сам был виноват,