Мятежная дочь Рима

Уж не привезли ли ее сюда, чтобы бросить на произвол судьбы?.. Краем глаза Валерия заметила какое-то движение и, обернувшись, увидела Ардена — он шел по берегу озера с багром на плече, с которого свисали две крупные рыбины. Заметив, что Валерия смотрит на него, Арден приветливо помахал ей рукой — как будто оказаться в подобном месте да еще вдвоем было самым обычным делом, — а через минуту он уже ловко карабкался по подвесному мостику, направляясь к ней, и доски слегка постанывали под ним.

— Ты уже на ногах! — радостно окликнул он Валерию. — Даже раньше, чем мы ожидали! Ну, похоже, ты обладаешь выносливостью Бригантии. [17] И храбростью Морриган.

— Угу. А еще у меня кости, как у древней старухи, а мускулы, как у грудного младенца, — жалобно простонала Валерия. — Знаешь, я чувствую себя куском сырого мяса. Где это мы, Арден?

— Это крэнног, озерный домик. Мой народ любит воду и доверяет ей, поэтому мы часто делаем на озерах вот такие искусственные островки и используем их как убежища. Ты сильно пострадала во время схватки с кабаном, слишком сильно, чтобы везти тебя назад в Тиранен, поэтому мы перевезли тебя сюда.

— И давно я тут?

— Три дня.

— Три дня?!

— Да, эта тварь задала тебе славную трепку. Ты хоть видела себя в зеркале?

— Нет, конечно.

— Все твое тело — один сплошной синяк.

Валерия кивнула, постепенно начиная вспоминать.

— Я решила, он собирается меня прикончить. Такой ужасный… — Запнувшись на полуслове, она уставилась на Ардена круглыми глазами. — А откуда… откуда ты знаешь, как выглядит мое тело?

— Нам пришлось снять с тебя одежду. Она вся пропиталась кровью.

— Нам?!

— Ну… э-э… мне помог Кэлин.

— Кэлин?!

— Он же целитель, Валерия. Именно его снадобья помогли тебе очнуться.

Валерия не помнила никаких снадобий.

— Вы не должны были этого делать! — воскликнула она.

— Ну, знала бы ты, как от тебя воняло, не говорила бы так! — усмехнулся он.

Валерия вспыхнула, она злилась на себя, на свою беспомощность… и одновременно была благодарна ему за заботу.

— А где Савия?

— Берет штурмом Тиранен, нисколько в этом не сомневаюсь. Видела бы ты, что она устроила, когда узнала, что ты ранена! Сначала накинулась на меня, высказав все, что она обо мне думает… впрочем, ты и сама догадаешься, что она мне наговорила. А поскольку я решил, что без нее ты поправишься быстрее, то она наверняка, маясь от скуки, решила прибрать к рукам весь мой клан. Должно быть, вбила себе в голову перекроить нас на свой лад.

— Очень похоже на Савию. — Валерия потихоньку начала вспоминать. — А что Хул?

Арден бегло взглянул на нее и вздохнул. А потом протянул руку к ее лицу, и пальцы его коснулись ее щеки так же нежно и ласково, как касался ее пушистый лисий мех плаща, который был у нее на плечах в ночь ее свадьбы. Валерия вздрогнула и похолодела.

— Он жив, Валерия. — Как странно… прикосновение его рук к ее щеке… ее имя на его губах. Арден кончиком пальца нежно ласкал ее лицо. — Благодаря твоему мужеству. Между прочим, он там, в той второй хижине на сваях. Набирается сил. Думаю, вы с ним поладите.

Валерия заморгала.

— А можно мне его увидеть?

Охотник-кельт лежал на таком же точно соломенном тюфяке, который она, проснувшись, обнаружила под собой. Лицо его побледнело и осунулось, нос заострился, как будто смерть уже коснулась его своим черным крылом. Разглядев в полумраке, кто явился навестить его, он, казалось, слегка смутился, но потом, узнав молодую женщину, расплылся в улыбке.

— Морриган, — прохрипел он.

Она опустилась подле него на колени.

— Ты не узнал меня, Хул? Я Валерия.

Его пальцы сжали ей запястье, пожатие оказалось на удивление сильным.

— Мне рассказали о том, что ты сделала.

— Похоже, из-за меня тебя чуть было не растоптали в лепешку.

Он попытался рассмеяться, тут же закашлялся и откинулся на подушку. Лицо его сморщилось от боли.

— Я обязан тебе жизнью, госпожа. С ума сойти — меня спасла женщина! За это я дарю тебе свое копье…

— Не говори глупости…

— Нет! Ты подарила мне жизнь, а я дарю тебе свое копье. Теперь ты одна из нас. Ты принадлежишь к народу кельтов.

Валерия покраснела.

— Я всего только римлянка.

— Уже нет. Теперь ты наша.

Валерия покачала головой:

— Поговорим об этом, когда ты окончательно поправишься, Хул. Когда ты снова отправишься на охоту. Позволь мне помочь поставить тебя на ноги.

— Ты уже сделала все, что могла. Этого достаточно… — заплетающимся языком пробормотал он. Глаза у него закрывались сами собой.

— Твое выздоровление пойдет на пользу и мне.

Хул не ответил, грудь его мерно вздымалась, дыхание было слабым, но ровным. Он спал.

Валерия, поднявшись с колен, слегка покачнулась.

— Я устала, Арден.

Он подхватил ее под локоть.

— Да, пойдем. Тебе нужно отдохнуть.

Валерия была молода, ей не терпелось поскорее подняться на ноги. Уже на следующий день она сползла со своего тюфяка и принялась бродить по хижине. Краски жизни еще не вернулись к ней, однако Валерия радовалась уже тому, что осталась жива. Поколебавшись немного, она решила окунуться. От холодной воды у нее перехватило дыхание, зато раны ее стали заметно меньше болеть, и она сразу повеселела. Вот так приключение, радовалась она. Ничего, со временем все заживет. Потом она снова зашла проведать Хула, а заодно заново перевязала его раны. Похоже, он тоже шел на поправку, раны не воспалились, и к Хулу опять вернулось его всегдашнее хорошее настроение. Удивительно жизнестойкие люди, подумала Валерия.

Мостки, соединявшие озерный домик с берегом, в случае опасности можно было легко поднять или даже убрать, и теперь, когда у Валерии было уже достаточно сил, Каратак объяснил ей, как это делается. В результате она вдруг почувствовала себя в полной безопасности: мост поднят, от берега ее отделяет широкая кромка воды, пока она блаженно нежится на жарком солнышке. Удивительный мир и спокойствие царили вокруг. Страх и волнения последних дней вдруг отодвинулись куда-то, и Валерия беззаботно наслаждалась счастьем. Лежа на животе, она могла часами наблюдать за тем, как перешептываются на ветру камыши, как деревья склоняются над водой, словно желая прополоскать в ней свои зеленые кудри. Здесь, в озерном домике, ей даже расхотелось думать. И Валерия стала понемногу догадываться, что именно по этой причине Арден и привез ее сюда.

Чтобы она поменьше думала и побольше чувствовала.

Чтобы смогла лучше понять его народ, кельтов.

День сменялся ночью, потом снова всходило солнце… и вот как-то раз она заметила, что кто-то направляется к берегу в ее сторону. Ей показалось, что она не знает этого человека. Однако в нем было что-то мучительно знакомое. Валерия неуверенно схватилась за веревку, удерживающую в поднятом положении подвесной мост. Опустить его? Она колебалась.

Перед ней на берегу стоял Кэлин, друид. Успев немного узнать о нем, Валерия чувствовала, как при одном взгляде на жреца ее пробирает дрожь.

— Ты хочешь заставить меня отправиться вплавь, да, римлянка? — Кэлин откинул с лица капюшон и обезоруживающе улыбнулся.

— Где Арден?

— Скоро появится, уверяю тебя. Я тут принес тебе кое-что в подарок. Но если ты хочешь это получить, тебе придется опустить мост.

Валерия решила тянуть время.

— А я слышала, друиды способны ходить по воде. И даже летать, — насмешливо бросила она.

— Увы, нет. Я только промокну до костей, как всякий смертный. Разве ты не помнишь: когда мы виделись с тобой в большом доме, я попал под дождь и выглядел, словно мокрая ворона?

— Я помню, каким страшным ты тогда показался мне. Напугал меня до смерти. Откуда мне знать, может, ты сейчас явился сюда, чтобы разделаться со мной, пока я не успела набраться сил? Мало ли что у тебя на уме? Еще сваришь меня живьем в котле… или утопишь в озере, предварительно задушив золотым шнуром.