Александровский cад

– Проваливай. Сунешься куда-нибудь из дома – арестую! Когда Алексей был уже в дверях, генерал неожиданно крикнул:

– Стой!

Казарин обернулся. Петр Саввич стоял у окна и смотрел на улицу.

– Так, говоришь, Свету нужно придержать? Лешка кивнул.

– Ладно, поговорю с Власиком, – произнес Шапилин и примирительно добавил: – А ты проваливай и сиди тихо!

Придя домой, Лешка медленно стянул гимнастерку и тщательно умылся. Затем он разжег примус, поставил чайник и сел за стол, на котором лежали начерченные накануне схемы. Казарин взял в руки карандаш и приготовился внести изменения, однако мыслительный процесс был прерван стуком в дверь. Алексей нехотя поднялся со стула и пошел открывать. На пороге стояла Вера.

– Привет, можно войти?

– Привет, что случилось? – Лешка пропустил Веру в комнату. Она прошла и остановилась у стола, на котором стоял единственный стакан с чаем.

– Голодаешь? – грустно усмехнулась Вера. – А что ты хотел? Такова участь всех холостяков!

Казарин нахмурился.

– Вер, ты опять…

– Ладно, ладно, – махнула рукой Чугунова. – Я по делу пришла. Мне позвонила Света Сталина, попросила помочь. Полчаса назад к ней зашел Власик и передал просьбу отца сегодня никуда из Кремля не уходить и не уезжать. Почему, она не поняла и сидит вся. в слезах. Попросила зайти, и вот…

Вера показала Лешке какое-то письмо. Казарин нехотя взял конверт и, повертев его в руках, спросил:

– Что это?

Вера перестала улыбаться и заговорила шепотом:

– Письмо к Каплеру. Умоляла меня обязательно сегодня передать. Дрожит аж вся, бедная… Говорит, ему угрожает какая-то опасность.

Казарин на секунду задумался.

– Значит, она уже вернулась из Зубалова. Ну вот и славно, – почему-то повеселел он.

Вера недоуменно пробормотала:

– Не знаю, как насчет поездки, но тебе придется пойти со мной.

Казарин давно понял, зачем пришла Вера, но ему хотелось услышать все, о чем говорили подруги.

– Это почему? – небрежно поинтересовался он. Вера зачем-то взяла в руки Лешкины схемы и сконфуженно произнесла:

– Света просила, чтобы ты меня проводил. У них сегодня свидание на той квартире… Ну ты знаешь где…

– Допустим, – холодно ответил Казарин. Чугунова помолчала и добавила:

– И еще она сказала, что Каплер только тебе доверяет.

– Это ты сама придумала? Вера вспыхнула:

– Казарин, я в детские игры уже давно не играю. Она подошла к двери.

– Так ты идешь?

Лешка молча взял со спинки кровати портупею и, застегнувшись на все пуговицы, ответил:

– Куда ж я денусь.

Он еще хотел что-то добавить про «рыцарство» и «героизм», однако пустая кобура на боку заставила его снизить пафос.

Каплер подошел к подъезду и уже взялся за ручку двери, когда за его спиной неожиданно раздался голос:

– Товарищ Каплер!

Писатель обернулся. Перед ним стоял человек в штатском.

– Пройдите, пожалуйста, в машину.

Из темноты вышли еще двое плечистых парней. Алексей Яковлевич оглядел всех троих:

– Я с мужчинами на свидание не хожу.

Дверца припаркованной у тротуара машины раскрылась.

– Давайте без фокусов, гражданин писатель. Каплер усмехнулся:

– Ну, тогда вы угощаете.

Когда Кремль скрылся за поворотом, Вера взяла Алексея под руку. Он непроизвольно вздрогнул. Вера, как ни в чем не бывало спросила:

– Алешка, Татьяна объявлялась?

Казарин скрипнул зубами, но ничего не ответил и продолжал молча шагать по Солянке в сторону Ивановского монастыря.

– Слушай, я не хотела тебе говорить, но Татьяна приезжала в Москву.

– Я видел, – произнес Лешка, не сбавляя скорости и не поворачивая головы.

– Ты?! Видел?! С ним?! – изумилась Вера. – И вот так спокойно об этом говоришь?

Лешка вдруг остановился и посмотрел на бывшую одноклассницу: в его взгляде была невыносимая боль. Но уже через секунду он резко развернулся и быстрым шагом отправился дальше, так, что Вере пришлось догонять его бегом. Поравнялась с ним она лишь метров через десять и вновь взяла его под руку. Лешка не сопротивлялся.

В подъезд дома возле Астаховского переулка они зашли, не проронив больше ни слова. Вера и Алексей поднялись на третий этаж и нажали кнопку звонка. Вокруг было темно, единственная в подъезде лампочка горела только на первом этаже.

– Вам кого?

Голос был незнакомый, и Алексей, на всякий случай, переспросил:

– Алексей Яковлевич?

Щелкнул згамок, и в это время сзади на голову Казарина обрушился удар. Если бы рукоятка пистолета попала Лешке в затылок, то он в лучшем случае потерял бы сознание.

Но удар пришелся в плечо. Это Вера, успевшая заметить нападавшего, с визгом оттолкнула Казарина к стене.

А в следующее мгновение распахнулась дверь, и перед Вериным лбом появилось дуло пистолета.

– Светлана Иосифовна, стойте на месте и не дергайтесь, иначе я разнесу в щепки вашу красивую головку. -Это говорил тот самый «летчик», с которым Казарин уже имел несчастье столкнуться в ресторане. Другой наставил оружие на Казарина. И в этот момент Вера вдруг ойкнула, закатила глаза и стала оседать на пол.

– Черт! – Один из диверсантов бросился к ней, а второй непроизвольно скосил глаза в сторону неподвижно лежащей девушки. Этого мгновения Алексею хватило, чтобы резко оттолкнувшись от стены, выбить пистолет у одного и со всего маху обрушиться на другого, одновременно выхватив кортик, торчащий у него из-за ремня. Диверсанта, располагавшегося ближе, он убил ударом под лопатку. Поднимающемуся второму резким броском метнул нож в горло. Рухнувшее тело придавило лежащую на полу Веру. Лешка бросился к ней и с удивлением обнаружил, что она в полном сознании, и даже в состоянии говорить.

– Казарин, я всегда тебе говорила, что без меня ты – никуда.

Лешка откинул тело диверсанта, поставил Веру на ноги и в истерике начал ощупывать ее с ног до головы.

– Ты ранена, скажи, ранена?

И хотя лицо Веры было очень бледным и выражало неподдельный испуг, она улыбнулась.

– Казарин, ты мне что-нибудь так сломаешь. Успокойся, я в порядке, – произнесла она, после чего ноги се подкосились, и Вера вновь упала в обморок. Теперь по-настоящему…