Жемчужина Лабуана (сборник)

– Она что, бежала? – перебил друга Сандокан.

– Да, дружище, – сказал ему Янес.

– И где она сейчас?

– Ты это узнаешь позже. Рассказывай, Каммамури, как она бежала.

– Я расскажу об этом в двух словах, – сказал маратх. – Я остался с тугами после страшной мести Суйод-хана и внимательно следил за Девой пагоды. Узнав через некоторое время, что мой хозяин отправлен на Норфолк, а везший его корабль потерпел крушение у Саравака, я решил бежать. Я купил лодку, спрятал ее в джунглях, и однажды вечером, когда во время своей оргии туги напились в стельку и не были способны выйти из своих подземелий, я пробрался в священную пагоду, убил ее сторожей, схватил на руки Деву и убежал. На следующий день я был в Калькутте, а еще через три дня на борту «Молодой Индии».

– А Дева? – спросил Сандокан.

– Она в Калькутте, – поторопился сказать Янес.

– Она красива?

– Прекрасна, – сказал Каммамури. – У нее черные волосы и глаза, блестящие, как угли.

– Как ее зовут?

– Ада, я вам сказал.

– Да, я помню, Ада Макферсон. Но ведь это не настоящая ее фамилия. Ты ведь говорил, что у ее отца была другая.

– Да.

– Скажи мне ее. Как зовут эту девушку в действительности?

– Ее зовут Ада Корихант.

При звуке этого имени Тигр Малайзии вскочил, потрясенный.

– Корихант?!.. – вскричал он. – Это фамилия матери моей бедной Марианны!.. Боже!..

Он снова упал на диван с искаженным от волнения лицом и прижатыми к сердцу руками. Страшная бледность покрыла его смуглое лици. Испуганный и пораженный Каммамури поднялся, чтобы помочь пирату, но сильные руки остановили его.

– Одно слово, – сказал португалец, крепко схватив его за плечи. – Как звали отца этой девушки?

– Гарри Корихант, – отвечал маратх.

– Великий Боже!.. И он был?..

– Капитаном сипаев.

– Выйди отсюда!

– Но почему?.. Что случилось?..

– Молчи! Выйди отсюда.

И, снова схватив Каммамури за плечи, он резко вытолкнул его за дверь, заперев ее двойным поворотом ключа.

Глава V

Погоня за «Гедьголандом»

Через минуту Сандокан уже пришел в себя от этого внезапного потрясения. Его лицо, хоть и все еще бледное, вновь приняло то гордое выражение, которое было столь свойственно ему, а на губах, хоть и несколько побелевших, появилась грустная улыбка. Но мрачное пламя сверкало в его взгляде, проникавшем в самую глубину сердец, и крупные капли пота покрывали высокий лоб.

– Буря прошла? – спросил Янес, садясь радом.

– Да, – сказал Тигр глухим голосом.

– Всякий раз, когда ты слышишь хоть что-нибудь, что напоминает тебе о покойной Марианне, ты теряешь над собой контроль.

– Я слишком любил эту женщину, Янес. Это воспоминание, так внезапно вызванное в душе, причинило мне больше боли, чем пуля в груди… Марианна, моя бедная Марианна!..

И глухое рыдание вырвалось у этого несгибаемого человека.

– Мужайся, дружище, – сказал Янес, тоже очень взволнованный. – Не забывай, что ты – Тигр Малайзии.

– Есть воспоминания, которые страшны даже для тигра.

– Хочешь, поговорим об Аде Корихант?

– Давай, Янес.

– Ты веришь тому, что рассказал маратх?

– Верю, Янес.

– Что ты будешь делать?

– Янес, – сказал Сандокан грустно, – ты помнишь, что сказала мне моя жена?

– Да, помню. «Сандокан, мой храбрый друг, – сказала она тебе, – у меня есть любимая двоюродная сестра в далекой Индии. Она дочь сестры моей матери».

– Дальше, Янес.

– «Она исчезла. Говорят, ее похитили индийские туги. Сандокан, мой храбрый друг, спаси ее, верни ее несчастному отцу».

– Довольно! Довольно, Янес! – воскликнул пират страстно. – Эти воспоминания разрывают мне сердце. Никогда я не смогу забыть эту женщину!.. Марианна, моя обожаемая Марианна!..

Пират схватился руками за голову, и тяжелый вздох приподнял его могучую грудь.

– Мужайся, Сандокан, – сказал Янес. – Ты должен быть сильным.

Пират снова поднял голову.

– Да, продолжим разговор.

– Лишь бы ты оставался спокойным.

– Я буду спокоен.

– Что ты сделаешь для Ады Корихант?

– Что я сделаю? И ты еще спрашиваешь? Отправлюсь немедленно спасать ее, а потом поеду в Саравак освобождать ее жениха.

– Ада Корихант спасена, Сандокан, – сказал Янес.

– Спасена!.. – воскликнул пират, вскакивая на ноги. – И где она?

– Здесь.

– Здесь!.. А почему ты не сказал мне об этом раньше?

– Эта женщина похожа на твою покойную жену, хотя нет у нее ни золотых волос, ни глаз, голубых, как море. Я побоялся, что, увидев ее, ты испытаешь жестокое потрясение.

– Я хочу видеть ее, Янес! Я хочу видеть ее!..

– Ты увидишь ее немедленно.

Он отпер дверь. Каммамури в несказанной тревоге сидел на ступеньках лестницы, ожидая, пока его позовут.

– Господин Янес! – воскликнул он дрожащим голосом, бросаясь к португальцу.

– Спокойно, Каммамури.

– Вы спасете моего хозяина?

– Мы надеемся на это, – сказан Янес.

– Спасибо, господин, спасибо!..

– Ты поблагодаришь меня, когда мы его спасем. А теперь спустись в поселок и приведи сюда свою госпожу.

Маратх бросился вниз по узкой лестнице с криком радости.

«Славный малый», – прошептал португалец.

Он снова вошел в комнату и подошел к Сандокану, который в раздумье спрятал лицо в ладонях.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

– О прошлом, Янес, – отвечал пират.

– Никогда не думай о прошлом, Сандокан. Ты знаешь, что это приносит страдания. Скажи мне лучше, дружище, когда мы отправляемся?

– Немедленно.

– В Саравак?

– В Саравак.

– Это будет крепкий орешек. Раджа Саравака силен и люто ненавидит пиратов.

– Знаю, но нас не зря зовут Тиграми Момпрачема.

– Мы сразу направимся в Саравак, или будем крейсировать у берега?

– Будем крейсировать в большой бухте. Прежде чем делать высадку, мы должны потопить «Гельголанд».

– Понимаю твой план.

– Одобряешь его?

– Да, Сандокан, и…

Он вдруг остановился. Дверь неожиданно открылась, и на пороге появилась Ада Корихант, Дева восточной пагоды.

– Посмотри на нее, Сандокан! – воскликнул португалец.

Пират обернулся. Увидев эту женщину, стоящую на пороге двери, он снова побледнел и, шатаясь, отступил до самой стены

– Какое сходство!.. – воскликнул он. – Какое сходство!..

Сумасшедшая не двигалась. Она сохраняла абсолютную неподвижность и пристально смотрела на пирата, глядя как бы сквозь него. Неожиданно она заслонилась руками и воскликнула в страхе:

– Туги?

– Нет, – сказал Каммамури, который следовал за ней. – Нет, госпожа, это не туги.

Она недоверчиво покачала головой, осторожно подошла к Сандокану, который словно прирос к стене, и дотронулась до него рукой. Казалось, она что-то искала у него на груди.

– Туги? – повторила она.

– Нет, госпожа, нет, – сказал маратх.

Ада распахнула белую шелковую накидку и открыла золотое ожерелье, висевшее у нее на груди, в центре которого было изображение змеи с головой женщины.

Она дотронулась до этого символа индийских душителей и опять посмотрела на грудь Сандокана.

– Почему я не вижу змеи? – спросила она слегка взволнованно.

– Потому что эти люди не туги, – сказал Каммамури.

Какая-то искра сверкнула в глазах сумасшедшей, но тут же потухла. Поняла ли она то, что сказал ей Каммамури? Может быть.

– Каммамури, – сказал Янес вполголоса, – а если бы ты произнес имя ее жениха?

– Нет, нет! – с ужасом воскликнул маратх. – Она бы впала в безумие.

– Она всегда такая безучастная?

– Всегда, если не слышит звуков рамсинги и не видит аркан или статую богини Кали.

– А что тогда?

– Тогда она убегает в паническом страхе и несколько дней проводит в безумном бреду.

В этот миг сумасшедшая обернулась и медленными шагами направилась к двери. Каммамури, Янес и Сандокан, оправившийся от волнения, последовали за ней.