Побег из Фестунг Бреслау (ЛП)

- Я все скажу. Все. Мы планировали взорвать потолок подвала под Главной Почтой.

- Так мы тебя сегодня расстреливаем не по этому делу.

- Зато схватите моих подельников. Медаль получите.

- Нуу… Одна медаль у меня уже имеется.

- В пиджаке, в тайном кармане со спины у меня имеется план, как туда можно попасть. Тот бункер, в котором я спал, соединен с пробным геодезическим шурфом. Дальше идет подземный технический тоннель планируемой линии метро, которая должна была здесь построена. По нему можно добраться до засыпанной речки под Доминиканской Площадью и под самую почту.

Холмс вытащил из тайного кармана в пиджаке Бирка хорошо пропитанный жиром конверт. Открыл с трудом, потому что изнутри тот был укреплен как бы не брезентом. В средине, и правда, были подробные планы. Польский разведчик вытащил из кармана блокнот.

- Хорошо. Фамилии подельников?

Бирк послушно начал диктовать. Кто, где его можно найти, какие преступления на счету, какие можно задействовать крючки. Холмс был доволен.

- Это ты здорово себя показал, - помог он пленнику подняться на ноги и кивнул Шильке. – Только ведь мы тебя расстреливаем совсем не по этому делу.

- А по какому?

- Ты убил Торбена Луке.

Бирк злобно фыркнул.

- Так ведь это был никто.

- Кто заказал тебе убить его?

- Вы что, думаете, он мне представился? Даже не могу описать, как выглядел. Мы всегда встречались в темном коридоре. Инструкции всегда давал мне в письменной форме.

Холмс вновь раскрыл свой блокнот, он скрупулезно записывал слова убийцы.

- Сколько он тебе заплатил?

- Не имеет значения. Я за подобную работу не берусь. Но эту выполнить должен был, потому что этот тип заказчик не простой. Слишком много он знал, слишком многое мог.

- Ибо?

- От него на километр несло, что он офицер крипо. Даже когда разговаривал, так исключительно шепотом, чтобы нельзя было распознать голос. А перед такими я предпочитаю не выпендриваться.

- Есть что-нибудь еще, что помогло бы его идентифицировать?

Бирк пожал плечами.

- Он наверняка вел дело одного такого торговца краденым. Слишком уж много он знал о делишках Барбеля Штехера и его веселой компашки.

Шильке с Холмсом обменялись взглядами.

- Ну ладно. – Шильке снял наручники с осужденного, который, находясь в состоянии шока, долгое время не мог поверить в то, что происходит. – Скажи нам еще, кем был тот Торбен Луке, которого ты убил. Специалистом по укрытию сокровищ?

- Он? – Бирк массировал запястья. – Он был часовщиком.

- Кем?

- Часовщиком.

Шильке и Холмс вновь обменялись взглядами, но в этот раз, наполненными изумлением.

- Ну ладно, бандюга. Кое в чем ты нам помог, но тебе следует отсюда смыться.

- Ага, значит, вы убьете меня не в соответствии с уставом, где-нибудь в подворотне, а тело бросите в Одер?

Холмс похлопал его по плечу.

- Вот погляди-ка на лицо Дитера, - сказал он. – Разве он похож на убийцу? Разве не видишь ли ты на нем добродушия, сильно окрашенного пацифизмом?

Шильке вынул из кармана два листка.

- Вот тебе приказ об отъезде, а тут гарантийный талон посадки на самолет. М отвезем тебя на ажродром, и ты полетишь в Берлин.

Бирк отсутствующим взглядом глядел на бланки с кучей печатей.

- А мои вещи? – неожиданно выпалил он.

- Твои вещи как раз собирает Хайни. И, похоже, именно он ими и займется. А ты их увидишь уже после войны.

Холмс кивнул Ватсону и отдал распоряжения отвезти все еще трясущегося Бирка на ажродром, где проследить, чтобы он сел в самолет. После этого он, вместе с Шильке, отошел в сторонку.

- Красивая операция, и реализация замечательная. Колья Кирхофф будет весьма доволен.

- Правильно. Что-то в его следствии тронулось.

- Конкретные вещи любого радуют. Ты сделал нечто такое, чего не добились другие службы. Титц обязан полюбить тебя еще сильнее.

Шильке вынул сигарету. Несколько секунд он крутил ее в пальцах, потом закурил, прикрывая огонь ладонью.

- Слушай… Ведь ты же не собираешься взрывать Главную Почту?

Холмс театрально возмутился.

- Ну ты чего?! Ну ты чего?! – А через пару секунд на его лице появилось выражение заядлого святоши. – А зачем вообще взрывать?

Русский броневик, переданный отряду Шильке, был захвачен, похоже, еще в тысяча девятьсот сорок первом году. Так что он проехал уже почти с полмира, был уже хорошенько побитым, неоднократно подлатанным, с дырами от снятого оснащения. Кто-то в крепеж под оригинальную пушку калибра сорок три миллиметра сунул финский тяжелый пулемет, а вместо разбитой передней плиты – просто-напросто приварил батарею отопления. Вместо оригинальной радиостанции имелась американская "walkie-talkie", дающая возможность поддерживать связь с их же французским грузовиком, на бортах которой все еще виднелись плохо стертые надписи о том, что фирма занимается перевозкой мяса в городе Нант. Могло бы показаться, что колонна спецотряда абвера выглядит несколько странно, но в Бреслау ничто уже не выглядело, как ранее. Так что, паркуясь на Граупенштрассе, неподалеку от Старой Биржи, они выглядели даже ого-го. Рядом, на откосе, принудительные работники убирали остатки разбомбленного выставочного здания.

- Гляди, - тихо сказал Шильке Холмсы. – Ватсон был прав.

- В чем?

- Какая точечная бомбардировка, вся Шлёссплатц разбита, даже королевский замок разрушен, но здание суда целехонькое.

- Тааак, - буркнул Холмс. Какая-то мысль не давала ему покоя. – Точечная бомбардировка, - прикусил он губц и повторил: - Точечная бомбардировка.

- Ты о чем задумался?

- Ни о чем. Начинаем.

Проинструктированный заранее Хайни подошел к одному из охранников, к такому же молодому парню, как и он сам, вот только на том был мундир Гитлерюгенд, а на Хайни – настоящая форма, камуфляжная куртка, шлем с очками-консервами ну и… чин обер-ефрейтора.

- Эй, ты! – крикнул Хайни. – Давай мне сюда несколько работников. И бегом!

- Сейчас… - Охранник не понял. – Но я не могу без приказа. И он должен быть на бумаге…

- А на бумаге я сейчас тебе приговор выпишу, за саботирование операции, баран!

- Но…

- Чего?! И как ты вообще стоишь в присутствии фронтовика, придурок! Смирно!

- Я…

- Пасть заткни!

Шильке с любопытством наблюдал чуть ли не лабораторный пример действия власти. Даже на столь низком уровне. Хайни обошел стоящего навытяжку паренька и подошел к группе рабочих.

- Ты, ты и ты – за мной.

Никто из присутствующих не посмел его удержать. Вскоре все четверо уже стояли у дверей биржи.

- Вы двое: уберите разбитые стекла внизу, - скомандовал Холмс. – А ты пойдешь с нами.

Они вошли в просторный вестибюль. Рабочие получили чай, хлеб и по сигарете. Они удивленно стояли, не зная, что делать. Один из принудительных работников пошел за Холмсом и Шильке наверх по крутым ступеням, ведущим в коридор, а точнее – галерею с колоннами.

- Так как там, Ясю, все в порядке? - спросил Холмс по-польски.

Поляк застыл на месте.

- Спокойно. Мы от Напюрского.

- Ага, - тот явно расслабился. – Наши, значит?

- Угу. – Холмс открыл дверь в какой-то кабинет, сбросил покрывавшие столешницу бумаги на пол и уселся на ней. Остальным указал на стулья.

- Нам следует узнать пару вещей. Как так случилось, что в секретную команду "упаковщиков сокровищ" допустили польских рабочих.

- Э-э-э… никакой там секретной работы не было. Сейчас ведь способного что-то делать немца в Бреслау днем с огнем не найти. Всех тех, кто в состоянии передвигаться самостоятельно без палки, забрали в СС; тех, кто хоть как-то ковыляют – в вермахт, а стариков на инвалидных колясках и тех, кто еще способен ползать – в фольксштурм.

Шильке, который немножечко понимал по-польски, только покачал головой. Он протянул рабочему фляжку с коньяком, которую тот очень быстро принял. Равно как и американскую сигарету.