Верный меч (ЛП)
Верный меч (ЛП) читать книгу онлайн
Англия, год 1069. Глазами нормандского рыцаря Танкреда Динана показаны события, предшествовавшие знаменитой операции Вильгельма Завоевателя, позднее названной «Опустошением севера»
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Как ты думаешь, она примет нас? — тихо спросил Эдо.
— Вот где полно баб, — сказал Радульф, глядя на монахинь, идущих в противоположном от нас направлении. — Молодых, если повезет.
Я остановился и повернулся к нему.
— А ты будешь помалкивать, — пообещал я, указывая пальцем в перчатке на его здоровый шнобель. — Ты меня понял? — он смотрел на меня с удивлением. Но я уже по горло был сыт его шуточками. — Это дом Господа нашего, — сказал я им всем. — Пока мы здесь, мы не выказываем ничего, кроме уважения.
Отстранившись, я заметил, что капеллан наблюдает за мной. Он не сказал ни слова, но прежде чем отвернуться, мне показалось, я заметил в его глазах проблеск одобрения, хотя мог и ошибиться.
Слова Радульфа заставили меня задуматься, допускается ли в Уилтуне принимать мужчин, или наше дело признали действительно важным? В некоторых монастырях порядки были намного строже; туда вообще не допускались люди из мира, кроме паломников, больных и священников, приходящих принять исповедь и служить мессу. Нам явно было оказано большое доверие, особенно учитывая, что мы были воинами и не принадлежали к их народу.
Последние лучи солнца освещали черепичную крышу собора. Вблизи он оказался еще более впечатляющим. Каждая из трех башен была высотой в два двухэтажных дома, даже неф поднимался на рост шести человек. Стекла в окнах были окрашены в красные, зеленые, синие и даже желтые цвета, причудливо складываясь в изображения святых и ангелов; я нигде не видел ничего подобного.
Гилфорд не заинтересовался ни одним из этих чудес, так что я спросил себя, уж не бывал ли он здесь раньше? Но если это так, значит ли это, что он тоже знаком с Эдгитой?
Мы пересекли двор, направляясь к большому каменному дому. Монахиня постучала в дверь, а затем открыла ее, хотя я не слышал никакого ответа. Гилфорд пошел за ней, а я следом, резко наклонившись вперед, чтобы избежать удара о низкую притолоку. Зал был освещен всего двумя свечами, расположенными по обе стороны от наклонного письменного стола. У дальней стены был устроен очаг, но огонь в нем еще не разводили, и воздух в комнате был насыщен сыростью. Дверь рядом с очагом вела в соседнюю комнату, откуда сразу же появилась девочка. Ее волосы были заплетены в косу, но не покрыты платком. Она выглядела не старше одиннадцати или двенадцати лет. Девочка замерла, увидев нас, и я подумал, что в ее глазах мы выглядим поистине устрашающе: семеро незнакомых мужчин, причем шестеро в кольчугах и кольчужных шоссах, со шрамами на лицах. Если она выросла в монастыре, она не могла видеть столько рыцарей сразу.
Монахиня что-то сказала ей, девочка кивнула, и не отводя от нас взгляда, отступила в дверной проем.
— Выйдите, — сказал мне Гилфорд коротко, — я хочу спокойно побеседовать с настоятельницей.
— С настоятельницей? — я был удивлен.
Я был уверен, что мы приехали, чтобы увидеть Эдгиту.
— А с кем же еще? — он начал проявлять некоторое нетерпение. — Я не могу передать свое сообщение без ее разрешения. Теперь идите.
Я не двигался.
— Мы будем ждать здесь.
— Это не ваше дело.
Но тут дверь снова открылась, и он повернулся к женщине в коричневой рясе с простыми крестами, вышитыми на рукавах белой нитью. Как и монахиня, встретившая нас у ворот, она была немолода, но в ее глазах светилась мудрость, и она держалась с большим достоинством, словно каждый ее шаг был подчинен некой божественной цели.
Она взмахом руки отослала нашу провожатую, та торжественно кивнула и ушла, оставив нас в молчании при свечах.
Первая заговорила настоятельница:
— Faeder Gilfwold, [18] — сказала она.
— Abodesse Cynehild. [19]
Капеллан встал на одно колено, взял ее руку и поцеловал украшавшее ее серебряное кольцо.
— Кажется, в этот раз вы явились с настоящей свитой, — неожиданно произнесла она по-французски, глядя на нас. — Как меняются времена.
Если она собиралась пошутить, ее лицо этого не показывало, оставаясь бесстрастным, как и раньше.
Гилфорд покраснел.
— Этот эскорт дал мне мой господин, — пояснил он, так же отвечая на французском языке.
— Гийом Мале, — сказала она, и мне показалось, что я услышал нотку презрения в ее голосе.
Капеллан, казалось, ничего не заметил.
— Да, миледи.
Настоятельница несколько мгновений задумчиво смотрела на него, а затем перевела взгляд на нас, словно начальник караула перед сменой.
— Вы выглядите удивленным, — сказала она мне. — Почему?
Я не ожидал, что это будет так очевидно.
— Вы очень хорошо говорите по-французски, — ответил я.
Это был не комплимент, я сказал чистую правду. На самом деле она говорила удивительно хорошо, словно родилась по ту сторону Узкого моря. Или, по крайней мере, много лет прожила среди французов.
— И что вас удивляет? — спросила она.
— Только то, что я не привык к французской речи в устах англичан, — я тщательно подбирал слова.
— Тем не менее, Гилфорд говорит так же хорошо, как и я.
— Его господин норманн, — сказал я, пожимая плечами.
Это казалось мне совершенно естественным, разве она не видела разницы?
— В таком случае, — сказала она с победоносной улыбкой, — Не должна ли вся Англия заговорить по-французски, потому что все мы подданные одного господина — короля Гийома?
Я почувствовал, как мои щеки наливаются горячей краской. Казалось, что передо мной поставили испытание, с которым я по непонятным причинам не смог справиться.
— Да, миледи, — ответил я, не зная, что еще добавить.
Она нахмурилась, продолжая смотреть на меня.
— Миледи, — заговорил Гилфорд, и на этот раз я был благодарен ему за вмешательство. — Я здесь…
— …чтобы говорить с леди Эдгитой, — закончила она, наконец отвернувшись от меня. — Да, я так и подумала.
— Чтобы передать ей сообщение от моего господина, — невозмутимо возразил священник.
Настоятельница кивнула.
— Мне трудно было бы отказать вам. Но, к сожалению, сейчас ее здесь нет. Она уехала в Винчестер.
— В Винчестер? — Гилфорд помолчал, прикрыв глаза и словно собираясь с мыслями. — Как давно она уехала?
— Около недели назад.
— Скоро ли она вернется?
— Я ожидаю ее завтра или послезавтра, — сказала она. — Вы можете, как всегда, остаться здесь до ее возвращения.
Ее слова словно толкнули меня. Я был прав, капеллан уже бывал в Уилтуне раньше.
— Это самая лучшая новость, — сказал Гилфорд.
Настоятельница понимающе улыбнулась и снова стала серьезной.
— Не больше, чем мы ожидали. Конечно, вы можете остаться в доме для гостей на любой срок, — она снова посмотрела на нас.
— Я понимаю, — ответил капеллан.
Я открыл было рот, как вдруг где-то над головой ударил колокол: глубокий, долгий гул, слышный, наверное, по всей округе. Дверь отворилась снова, и та же монахиня, что встречала нас у ворот, появилась снова. Она тихо подошла к аббатисе и что-то прошептала ей на ухо.
Та так же тихо пробормотала что-то в ответ, затем выпрямилась.
— Боюсь, я должна вас покинуть ради вечерней службы, — сказала она. — Поручаю вас сестре Бургинде, — она указала на монахиню, — Она отведет вас в вашу комнату. Я прослежу, чтобы еду и питье вам доставили сразу же, как только служба закончится.
— Спасибо, — поклонился Гилфорд.
— Миледи, — сказал я, вежливо кивая настоятельнице.
Она оглянулась и продолжала внимательно смотреть на меня, пока все остальные выходили из покоев; потом я тоже повернулся и последовал за ними в синий сумрак за дверью.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Ночь опустилась на монастырь. За холмами на западе угасало тусклое свечение, а на востоке уже загорелись звезды.
Около двадцати монахинь парами шли от дормитория к церкви. Некоторые из них несли маленькие фонари, и я мог разглядеть их лица в мягком мерцающем свете. Среди них были женщины всех возрастов: некоторые морщинистые и такие древние, что спотыкались и шаркали ногами на каждом шагу; им помогали идти совсем юные, чуть старше той девочки, которая встретила нас в доме настоятельницы. Мы подождали, пока все они не пройдут, и тогда та монахиня, которую аббатиса назвала Бургиндой повела нас к дому в дальнем конце сада.