Морской дьявол

Группа Курицына вылетала одним рейсом, и с ними Зураб Асламбек, но на аэродроме прилета их разделили: ребят повезли куда–то на автобусе, а Тимофея посадили в легковой автомобиль, доставили к вертолету. В салоне он был один, стекла затемнены. Опустились на выжженную солнцем поляну у самого берега реки. Здесь ему предложили пересесть на катер. Поднимаясь по трапу, окинул взором берега. Правый был высок и крут и представлял собой сплошной камень светло–кирпичного цвета. Катер на большой скорости понесся посредине реки и внезапно свернул в узенький канал на правом берегу. Здесь в темном проходе едва заметного грота Тимофея ждал человек. Он молча поклонился и предложил следовать за ним по узкому проходу. Посвечивая фонариком, проводник вел Тимофея долго; они сворачивали то вправо, то влево; было видно, что тоннель искусственный и шел он по круто наклонной вниз. Но вот впереди показался слабый свет, и тут раскрылась маленькая металлическая дверь и Тимофей вошел в помещение. Его принял генерал, представился по–русски:

— Адьютант короля. Его величество ждет вас.

Король Зухан сидел за письменным столом и с минуту молча разглядывал остановившегося поодаль Тимофея.

— Вы инженер Курицын? — спросил король неожиданно по–русски.

— Да, я Курицын Тимофей Васильевич.

Король покачивал головой, глаза его потеплели. Показал на кресло:

— Садитесь.

Король был нетороплив и речь вел неспешную. Большая тяжелая голова крепко сидела на могучих плечах. Во всей его фигуре чувствовалась власть и сила. Курицын не однажды видел его по телевизору и на газетных полосах, — уважал его за твердость, которую монарх проявлял в отношениях с Америкой, считал своим союзником и всегда мечтал снабдить его самыми могучими ракетами, но вот теперь, кажется, такая возможность представилась, и Тимофей хотел бы сделать это наилучшим образом.

В комнате не было окон; Тимофей понял, что находятся они глубоко под землей. Вспомнил, как наши сволочные газеты, захлебываясь от радости, вещали о том, как американцы бомбят дворцы короля Зухана. «Этот дворец не разбомбят», — подумал Тимофей.

Король ровным и будто бы не очень ласковым голосом продолжал:

— Вы совершили долгую дорогу, наверное проголодались, а у нас на Востоке говорят: корми гостя не словами, а вкусными пирогами.

— Пироги у нас пекут, а у вас будто бы лепешки.

— Да, в прошлом мы знали одни лепешки, а теперь научились у вас, русских. И тоже печем пироги. Впрочем, если вы любите лепешки, мы вас угостим.

В небольшой комнате был накрыт стол и возле него стояли два стула. Сидели один против другого.

— Вы, наверное, знаете: в свое время мы купили у вас двенадцать ракет.

— Да, я знаю об этом. Эти ракеты делались у нас на заводе в цеху, где в то время я был инженером, а теперь являюсь начальником.

— И вы имеете отношение к их разработке?

— Я один из создателей ракет.

— Как вы думаете, они с того времени не утратили своих боевых свойств?

— Если вы их хранили, как мы указывали в инструкции, то да, не утратили.

— Я буду просить вас сделать им ревизию и дать свое заключение.

— Разумеется, я это сделаю обязательно.

— А теперь перейдем к основной теме. Наши специалисты доложили мне, что вы нашли средство увеличить мощность этих ракет во много раз, не подвергая их коренной переделке. Так ли это? И если так, то объясните мне в общих чертах суть дела.

— Объяснить все научные аспекты трудно, однако в двух словах попытаюсь это сделать. Во–первых, эти ракеты принадлежат к классу «земля–воздух». Мы их переведем в принципиально новый класс: подводный. Придадим им способность поднимать с глубины большие массы воды и разгонять до скорости курьерского поезда. С такой–то вот скоростью миллионотонная волна обрушивается на береговые сооружения или на город, на порт или идущие по морю корабли. Эффект достигается значительно больший, чем от взрыва водородной бомбы большой мощности. И при этом никакой радиации, никакого заражения.

— М–да–а… — проговорил король Зухан. — Этакий морской дьявол.

— Да, это вы хорошо сказали. Мой друг и помощник назвал подводный вариант «Гогой и Магогой», а вы — «Морским дьяволом». Пожалуй, и такое имечко ей подходит.

— Но если можно — как вам далась такая переделка?

— Вам, может быть, известно, что специальные патроны этих ракет заполнены жидкой фракцией. В эту жидкость мы добавляем небольшую пропорцию открытого у нас недавно химиками материала и тем самым вызываем нужную реакцию. Кроме того, изменяем электронную схему и устанавливаем новую последовательность взрывов. При взрыве каждого из патронов, а взрываться они будут не сразу, возникает эффект вакуума. И затем, когда произойдет взрыв последней ступени, мы получаем тот самый водяной вал, который и обрушится на цель.

Король смотрел на Тимофея, и трудно было понять, какие мысли теснятся в его голове. Тихо и слегка наклоняясь вперед, он проговорил:

— Многие ли знают тайну подводного варианта?

— Тайну устройства такой ракеты я не доверил никому.

— Но с вами прилетела бригада специалистов.

— Да, помощников у меня много, но каждый из них будет выполнять лишь свою часть работы.

Зухан склонил набок голову и еще шире растворил взгляд своих темных непроницаемых глаз.

— Русские люди просты и доверчивы, как дети, — об этом мне говорил еще отец. Они бывают очень талантливы и даже гениальны. Но, кажется, мне встретился русский, который не доверяет никому — и даже своему правительству.

— Да, Ваше величество, перед вами именно такой экземпляр.

— Однако все–таки есть люди, которые знают секрет «Морского дьявола»: ваш посол в моей стране, мой консул в Петербурге и олигарх Файнберг. А мой цирюльник говорит: если ваш секрет узнал чистильщик сапог, о нем уже судачат во всех парикмахерских.

— А мой отец говаривал: шепчут с уха на ухо, а слышно с угла на угол. Но у нас в цеху шептали только о силе моей ракеты, а как ее создать, знаю я один.

Король приподнялся и стал ходить по столовой. Дважды он приближался то к одному плечу Тимофея, то к другому. И даже тронул его за локоть. Потом вернулся на свое место и, заглядывая Курицыну в глаза и как бы приглашая его к еще большей откровенности, тихо проговорил:

— Я бы очень хотел, чтобы тайну этой ракеты знали только двое — я и вы. Это очень важно. Это необходимо даже для вашей… и моей безопасности.

— Понимаю вас, Ваше величество. Не знаю, как вы, но я живу в обстановке плотного враждебного окружения. У нас в России нет государства, нет власти и человека никто не охраняет. Весь народ поставлен вне закона. В законе только вор и убийца. Людей у нас убивают, но убийцу никто не ловит. Самые страшные преступления не раскрываются. Создается впечатление, что органы безопасности превратились в органы опасности и охраняют не послушного гражданина, а преступника. У нас сейчас судят героя чеченской войны полковника Буданова — за то судят, что он своими руками уничтожил вражеского снайпера. Мне неловко вам это говорить, — совестно за русский народ, утративший власть и силу, но это горькая правда, и вы, наш верный друг, должны знать это и не питать иллюзий. Мой народ, такой великий и могучий, напоминает Гулливера, которого спеленали лилипуты. Он пока не может пошевелить ни руками, ни ногами. На него нашло затмение, злые силы выпустили из него дух, и теперь неизвестно, обретет ли он прежнюю силу, встанет ли на ноги, — этого никто не знает.

Курицын замолчал, а король долго и пристально смотрел на него и не знал, что ему сказать и чем утешить. Глухим нетвердым голосом заговорил:

— Печален ваш рассказ и нет в словах надежды; и это говорите вы, гениальный изобретатель, создавший оружие, способное повергнуть в ужас любого врага. Ваш ум проникает в сокровенные тайны природы, но не видит средства борьбы с обыкновенным воришкой и обманщиком. И что самое печальное: и мы–то, арабы, древнейшая нация на земле, дети творцов математики и геометрии, создатели шахмат и науки о вселенной — и мы оказались бессильными отразить нашествие серых паучков, проникших в банки и забравших наши деньги, отнявших у нас нефть и золото, а теперь ползущих в редакции газет и телестудий. Пропустим их туда — и пропали наши души, погибли наши женщины, девушки и дети. На нас посылают самолеты, бросают бомбы, а нам нечем ответить. Мы смотрим с надеждой на своих извечных друзей–славян, но видим, что и они задыхаются в тенетах, развешанных повсюду этими паучками. Но дорогой мой друг! Налаживайте нам ракеты, и мы попытаемся отбить атаки. Я еще не знаю, как это мы сделаем, но мы помним уроки истории: Сталин, создав атомную бомбу, поставил Америку на колени. Пусть и ваши ракеты будут для нас оружием устрашения. А пока…