Сын воды. В стране райской птицы. Амок

Уже довольно долгое время до Манга и его маленького спутника доносился какой-то непонятный шум: словно гомон и дыхание огромной толпы. Сначала они не обращали на это внимания, тем более что вообще птичьего крика хватало. Но потом заинтересовались.

— Кажется, вон там, с той стороны, — сказал малыш.

Манг остановился, прислушался. Правда, за скалами слева что-то происходило. Всего интереснее было то, что в этом шуме нельзя было различить криков, зато отчетливо слышался глухой гул, ворочанье.

Подплыли к берегу, вылезли и осторожно начали карабкаться вверх. Взобрались на скалу, выглянули и увидели диковинное зрелище.

На низком, ровном берегу лицом к морю выстроилось многочисленное войско. Ровными шеренгами, неподвижные и молчаливые, стояли отряды «солдат». Перед ними расхаживали «командиры», которые время от времени бросались в море, ныряли, а потом снова подходили и, размахивая руками, что-то говорили своим солдатам.

Сходство с солдатами увеличивалось еще тем, что все были как один: черные спины и бока, белые грудь и живот. Только один отряд был какой-то обшарпанный: мундиры порваны, местами светится голое тело. Ростом все они были около метра, а некоторые и больше.

Отдельный отряд составляли молодые. А дальше уже сидело на земле множество народу, должно быть, женщины. Порядок был строгий: если кто-нибудь подходил к чужому отряду, его тотчас же прогоняли оттуда и водворяли на место.

Хотя Манг и его братишка не раз уже встречались с этими солдатами, они долго разглядывали диковинное войско. И все, кому случалось видеть их, не могли надивиться на этих птиц — пингвинов.

Обычно пингвины живут в воде, где чувствуют себя как рыбы. На берегу они собираются, чтобы вывести детей. По земле ходят на двух ногах; вместо крыльев у них ласты, похожие на те, что у моржей. Потому-то пингвины и не могут летать: их ласты скорее напоминают руки, чем крылья, особенно когда пингвины размахивают ими при ходьбе.

Спина у них покрыта перьями, похожими на рыбью чешую и подогнанными, как дранка на крыше. Только спереди растет белый пух да на голове торчат, как щетина, несколько перьев.

Манг захотел наловить этих птиц. Хоть мясо их и невкусно, однако фуиджи не отказываются и от него. Кроме того, и шкурки пригодятся на одежду.

Беда только, что добраться до них было трудно. Те скалы, на которых находились Манг и его братишка, отделялись от стойбища пингвинов водой. Гряда скал тянулась далеко-далеко, постепенно переходя в высокие горы, так что с этой стороны обойти их было невозможно. Оставалось попробовать с другой стороны, от моря, но там меж камнями кипели такие буруны, что объезжать их было очень рискованно. Недаром пингвины выбрали такое место.

Тогда Манг решил отправиться к своим, чтобы всем вместе обсудить план охоты. Пока они приехали домой, наступил вечер. Пришлось отложить охоту на завтра.

Когда на другой день все три лодки остановились возле тех скал, откуда Манг с братишкой наблюдали за пингвинами, все было по-прежнему. Войско стояло там же, где и накануне, словно оно за это время и не двинулось с места. Точно так же часть пингвинов плавала в воде, и можно было подумать, что это те самые — командиры. На деле же, конечно, они все время менялись.

Начали советоваться, как быть.

— Я один объеду вокруг, от моря, — предложил Манг.

Но старый Кос не согласился.

— Лучше будет, — сказал он, — перетащить лодки на ту сторону.

С этим предложением нельзя было не согласиться, особенно если принять во внимание легкость шитых кану. Должен был согласиться и Манг, хотя ему и очень хотелось показать свою удаль.

Через несколько минут лодки были уже на той стороне.

Однако не обошлось без несчастья: в кану Тайдо пропоролось дно об острый камень, а коры, чтобы залатать, под рукой не было. Постояли, почесали затылки и решили пока оставить это дело и приняться за охоту.

Пингвины между тем удивленно поглядывали на незваных гостей и не двигались с места. Только когда две лодки подплыли к самому берегу и люди выбрались на сушу, они начали важно и неуклюже отступать.

Началось сражение. Солдаты, издали выглядевшие так грозно, оказались совсем беспомощными в бою. Они бросились бежать к воде, но как бежать! С трудом передвигались на своих двух ногах, валились наземь, бестолково размахивали ластами-руками, кувыркались через голову. Жутко было смотреть, как гибли эти ни в чем не повинные, беспомощные существа.

Безумный азарт охватил охотников, и они перебили гораздо больше пингвинов, чем им было нужно. Первым спохватился Кос.

— Стойте! Хватит! — крикнул он. — Нужно будет — еще приедем!

Его поддержал Тайдо, и побоище было прекращено. Вокруг валялось около сотни убитых птиц. Если учесть, что каждая из них была с овцу, то получался запас мяса, которого хватило бы на полк солдат.

И все равно это была лишь ничтожная часть пингвиньего войска, которое насчитывало тысяч тридцать — сорок. Все море покрылось пингвинами, но еще добрая половина их оставалась на берегу. Во-первых, остались все самки, которые поодаль сидели на яйцах. А там, дальше, как и прежде, стояли ровные шеренги бесчисленной армии. Они еще же понимали, что такое происходит, и только недоуменно поглядывали на сумятицу.

Теперь нужно было привести в порядок богатую добычу. Эта работа оказалась куда труднее и потребовала больше временя, чем сама охота. Правда, мясом они не привыкли запасаться надолго, сушить или там солить, потому что круглый год море давало им какую-нибудь свежую пищу. Но зато со шкурами было много возни: надо снять их, слегка обработать, подсушить.

Спустя некоторое время весь берег был покрыт шкурами: они не были растянуты на земле, сохли и скручивались, как береста. Долго еще придется мять и тереть их, прежде чем можно будет для чего-нибудь использовать. Принесли с капу огонь, разложили костер, нажарили мяса. Однако нужно заметить, что даже этим людям не особенно по вкусу пришлось пингвинье жаркое. Лишние туши бросили в море.

А вдали по-прежнему стояло грозное бесчисленное войско и поглядывало, как враги расправляются с их товарищами.

Вдруг послышался плач девочки. Оглянулись — десятилетняя дочь Тайдо бежит от пингвиньих гнезд и плачет.

— Что такое?

— Укусила вон та, — показала девочка на ближайшую самку.

— Ну, я ей дам! — сказал маленький братишка Манга и помчался туда. Но и он ничего не мог сделать. Самка защищалась, кусалась и не двигалась с места. Заинтересовалась Мгу и тоже подошла; следом за нею побежала и маленькая девочка.

Увидев столько народу, самка встала, чтобы отойти, но захотела взять с собой и яйцо. Она выкатила его из ямки в земле, потом зажала между ногами и сделала шаг. И конечно, яйцо выпало. Самка снова сжала его ногами, снова шагнула, потом попыталась даже подпрыгнуть и отступила только тогда, когда яйцо разбилось. Дети смотрели на все это с любопытством и не трогали птицу, пока она сама не побрела прочь.

Вообще нужно сказать, что пингвины очень дорожат своими яйцами и старательно оберегают их. Мало того, они готовы воспользоваться любым случаем, чтобы украсть чужое яйцо. Иногда даже те, что посильней, нападают на слабых, чтобы просто-напросто отобрать у них яйца.

Вечерело, а работы еще оставалось непочатый край. Пришлось от части добычи отказаться. Уже собрались двинуться в путь, как вдруг вспомнили, что нужно еще починить кану Тайдо. А коры нет. Как быть?

— Можно залатать шкурами, — предложила Мгу.

— Мгу хорошая, разумная девушка, — сказал обрадованный Тайдо, прикоснувшись к ней.

Но браться за такую работу было уже поздно, и они вынуждены были остаться тут ночевать. Тогда обнаружилась новая беда: не оставалось питьевой воды. Собираясь на охоту, в спешке забыли запастись ею, и уже с полдня сидели без воды. До поры до времени терпели, утешая себя тем, что скоро поедут домой. А теперь, особенно после мяса, всем до дурноты захотелось пить. Заплакали дети.

А в нескольких шагах плескалась и манила к себе вода, такая чистая, холодная… Что может быть хуже, чем глядеть на воду и умирать от жажды?! Дети не выдержали и побежали к берегу.