Тень Торквемады

Немного успокоившись, Глеб с удивлением огляделся по сторонам — словно впервые увидел свой кабинет. Ему показалось, что он наполнен розовым туманом, в котором снежинками летали и роились бриллианты, рубины, изумруды и другие драгоценные камни. От этого видения кружилась голова, а в душе разливалась сладкая истома.

Глава 6. Славный город Амстердам, 1564 год

Фернан Пинто и Антонио де Фариа как зачарованные смотрели на приближающийся Амстердам. Красные черепичные крыши города были видны издалека, а крылья многочисленных ветряных мельниц, казалось, разгоняли низкие облака, поэтому ничто не мешало рассмотреть Амстердам во всех подробностях.

Путешественники уже не чаяли добраться до этого славного города (у берегов Фландрии «Ла Маделена» с трудом ушла от двух быстроходных военных кораблей; это точно были не гёзы, но их намерения не сулили испанцам добра) и теперь наслаждались потрясающим зрелищем. Весь залив Зюдерзее полнился судами самых разных размеров и видов — от больших неповоротливых нефов до юрких рыбацких суденышек. Казалось, мореплаватели всего цивилизованного мира столпились у причалов, а многочисленные пестрые флаги на мачтах кораблей навевали мысль, что в Амстердаме начался карнавал.

Амстердам построили в том месте, где река Амстел встречается с рекой Эй. Амстел появилась довольно поздно — в одиннадцатом веке, когда крестьяне, жившие вокруг Утрехта, начали строить дамбы и осушать здесь земли; до этого реку почти нельзя было отличить от окружающих ее болот. В 1270 году местные рыбаки соорудили плотину и шлюз на Амстеле. Залив Зюдерзее был судоходным, и положение маленького поселения, которое прозвали Амстелледаме, оказалось стратегически очень удобным — в тихую, но глубокую бухту могли легко заходить большие рыбачьи лодки и торговые корабли.

В 1317 году произошло присоединение Амстердама к графству Голландия, которое произвел Вильгельм III. Роль этого графства в землях Нидерландов была довольно весомой уже в то время, что подтверждается удачным замужеством дочерей Вильгельма III. Одна стала королевой Англии, другая супругой императора Священной Римской империи.

С этого момента началось бурное развитие Амстердама. К востоку от площади Дам, которая была центром города, построили две гавани: одну — в заливе реки Эй, другую — на реке Амстел. Рост города шел одновременно со строительством прилегающих к гаваням улиц Дамрак и Рокин. В 1306 году был сооружена первая церковь Амстердама — Аудекерк; ее посвятили покровителю города и моряков святому Николаю.

К середине XIV века город с обеих сторон был ограничен укрепленными каналами, которые стали первым кольцом в системе водных путей сообщения. Второе кольцо каналов сложилось к началу XV века, оградив территорию, образовавшуюся за первыми городскими стенами и значительно увеличив площадь города. Новые каналы дали городу дополнительную защиту от внешних врагов. Значение Амстердама как порта сильно возросло к концу XV века, когда Ганзейский союз дал городу право свободной торговли на Балтийском море. Большинство грузовых перевозок по Балтике осуществлялись через Амстердам.

— Издали — премиленький городишко, — сказал Альфонсо Диас. — Не так ли, сеньоры?

Он подошел неслышно, как большой кот, заставив Пинто и де Фариа невольно вздрогнуть.

— Но если познакомиться с ним поближе, то вы заметите, что он весь провонял селедкой, наживой и мошенничеством, — продолжал капитан, словно и не заметив, что рассердил идальго. — В Амстердаме есть лишь одно местечко, которое мне по душе.

— И что оно собой представляет? — поинтересовался Фернан Пинто.

— Это район Де Валлен. Там вас угостят приличной выпивкой, а жрицы любви заставят забыть о тяготах морского путешествия.

— Район портовых шлюх… — с отвращением сказал порядочный семьянин Фернан Пинто.

— Район портовых шлюх? — живо поинтересовался Антонио де Фариа, большой любитель амурных приключений; при этом его глаза загорелись зелеными огоньками, как у мартовского кота.

— Именно так, сеньор, — подтвердил Альфонсо Диас. — Винные погребки там работают круглосуточно, а сеньориты — без выходных.

— Сеньор капитан, надеюсь, вы составите мне компанию, — с надеждой молвил Антонио де Фариа. — Очень хочу сходить на экскурсию в этот замечательный район. Ваша любезность будет щедро оплачена.

— К вашим услугам, сеньор… — Альфонсо Диас поклонился и вернулся к своим обязанностям.

Каравелла «Ла Маделена» причалила. К судну сразу же кинулась толпа, в которой легко было угадать кряжистых портовых грузчиков, намеревавшихся немедленно приступить к своим обязанностям, извозчиков, подряжавшихся за умеренную плату доставить груз по назначению, перекупщиков-евреев, готовых весьма убедительно растолковать купцу, что товары, которые он привез, дрянные и никто их у него не купит, потому как в Амстердаме такого добра полно, но они готовы в убыток себе явить бедолаге милость и приобрести все оптом, естественно, за полцены. А еще там были сводники, зазывавшие матросов в район красных фонарей Де Валлен, мелкие воришки, мошенники, калеки-попрошайки, побывавшие в застенках инквизиции, отставные солдаты и бывалые морские волки без монеты в кармане, которые надеялись на дармовое угощение — давно не видевшие берега матросы были щедры… Пристани Амстердама были котлом, в котором варились все человеческие страсти и пороки, густо замешанные на наживе и приправленные кровью.

Альфонсо Диас в один момент разрушил надежды встречавших «Ла Маделену» амстердамцев. Он приказал вывесить на корме белый вымпел. Людям сведущим этот клочок материи подсказывал, что товара для продажи на судне нет и что каравелла зашла в порт для того, чтобы пополнить припасы. Толпа значительно поредела; остались лишь те, кто надеялся на кружку пива от щедрот команды «Ла Маделены», и упрямые евреи перекупщики. Они подметили, что судно загружено под завязку, и им очень хотелось побеседовать с владельцем груза.

Но тут раздались воинские команды, и на причале появился небольшой отряд испанцев, сопровождавший плешивого монаха-доминиканца. Подхватив полы своих длинных одежд, — чтобы не мешали бежать — евреи бросились врассыпную. За ними последовали и калеки, в памяти которых еще были свежи воспоминания о застенках инквизиции. Лишь солдаты-ветераны и матросы, большей частью бывшие пираты, не торопились очистить причал. Они глухо роптали, а во взглядах, обращенных на испанцев, плескалась ненависть.

Монах поднялся на палубу каравеллы и, смиренно опустив голову, сказал, обращаясь к Альфонсо Диасу, в котором сразу угадал капитана:

— Я рад, что вы благополучно добрались до Амстердама. Господь милостив… Меня зовут отец Игнасио. Если у вас появятся какие-то пожелания или возникнут трудности, обращайтесь ко мне. Мне предписано помогать вам во всех вопросах, которые могут возникнуть в связи с вашей миссией.

Фернан Пинто, стоявший немного поодаль, невольно поразился: каким образом святая инквизиция сумела опередить каравеллу и подготовиться к прибытию «Ла Маделены» в Амстердам?! Он переглянулся с Антонио де Фариа; бывший пират в недоумении поднял брови. Ему тоже показалось невероятной такая прыть отцов-инквизиторов. Мало кто в мире знал, что святая инквизиция (как и Общество) нередко прибегает к голубиной почте. Для этого в монастырях были построены большие голубятни, и крылатые гонцы доставляли донесения тайных агентов, а также разносили приказы Великого инквизитора и генерала Общества Иисуса по всей Европе.

Пожелание пока было лишь одно: встретиться с человеком, который может составить миссии протекцию в Московии. Фернан Пинто уже знал, что иноземцам торговать с Москвой не так-то просто. Увы, Филипп II совершил большую ошибку, когда состоял в браке с английской королевой Марией Тюдор. Своим королевским указом они освятили в 1555 году существование Московской торговой компании, которая захватила почти всю торговлю с Московией.

Великий князь московитов дон Хуан даровал английским купцам право свободного въезда, передвижения и беспошлинной торговли в русских землях, а также подарил им дом в Москве, где они организовали Гостиный двор. Англичане всеми силами препятствовали появлению в Москве купцов из других стран, не гнушаясь подкупом великокняжеских дьяков и подьячих, возводивших на конкурентов-иноземцев напраслину.