Пират Его Величества

— И что вы намерены делать? — спросил Гектор, с трудом подавляя гнев. Следовало догадаться, что с самого начала Коксон только и искал повод, чтобы захватить корабль. Коксон и его люди были ни кем иным, как морскими разбойниками, пусть и обзавелись патентом.

— Это судно и все, кто на нем находился, будут доставлены в Пти Гоав призовой командой. Там судно будет продано, а тебя и остальную команду предадут суду за убийство и пиратство. Если вас признают виновными, то меру вашего наказания определит суд.

Неожиданно заговорил Дан, мрачным и угрожающим тоном:

— Если вы или ваш суд плохо с нами обойдетесь, то отвечать придется перед моим народом. Мой отец — один из старейшин в совете мискито.

Слова Дана, казалось, возымели какое-то воздействие, потому что Коксон немного помолчал и потом ответил:

— Если правда то, что твой отец — член совета мискито, тогда суд учтет это обстоятельство. Власти в Пти Гоав вряд ли захотят ссориться с мискито. А что до остальных, они предстанут перед судом.

Коксон опять сунул руку под рубашку и принялся чесать себе грудь. Гектор гадал, уж не чесотка ли сделала капитана таким раздражительным.

— Мне нужно знать твое имя, — обратился буканьер к Гектору.

— Меня зовут Гектор Линч.

Рука капитана перестала скрести грудь. Потом Коксон медленно произнес:

— Кем ты приходишься сэру Томасу Линчу?

В голосе Коксона явственно слышалась настороженность. Вопрос повис в воздухе. Гектор не имел ни малейшего представления, кто такой этот сэр Томас Линч, но понятно, что этот человек хорошо известен Коксону. У Гектора также сложилось впечатление, что к особе сэра Томаса Линча Коксон относится с почтением, возможно, даже испытывает по отношению к нему страх. Стараясь не упустить даже малейшего изменения в поведении буканьера, Гектор ухватился за подвернувшийся шанс.

— Сэр Томас Линч — мой дядя, — ничуть не краснея, солгал он. Затем, чтобы придать побольше весомости своему заявлению, юноша прибавил: — Потому-то я согласился со своими товарищами не мешкая отплыть на Карибы. Сначала мы отвезли бы Дана на побережье Мискито, я потом я собирался отыскать сэра Томаса.

На какой-то тревожный момент Гектору показалось, что он хватил лишку и не надо было усложнять свою ложь. Коксон уставился на него сузившимися глазами.

— Сэра Томаса сейчас нет на Карибах. Поместьями управляют члены его семьи. Разве ты этого не знаешь?

Гектор поспешил исправить положение.

— Несколько месяцев я провел в Африке, и родня потеряла со мной связь. А из дома я получал мало вестей.

Коксон поджал губы, обдумывая слова Гектора. Что бы сэр Томас Линч ни означал для буканьера, юноша видел: его имени оказалось достаточно, чтобы человек, захвативший Гектора, изменил свои планы.

— Тогда я позабочусь о том, чтобы ты воссоединился с семьей, — в конце концов решил буканьер. — Твои спутники останутся на борту этого корабля, пока его не приведут в Пти Гоав. Тамошним властям я отошлю письмо, что они были заодно с племянником сэра Томаса. Может, это пойдет им на пользу. А ты тем временем составишь мне компанию в плавании на Ямайку — куда я, собственно, и направлялся.

Мысли Гектора понеслись галопом, пока он пытался отыскать в словах Коксона ключ к разгадке того, что за человек его предполагаемый дядя. У сэра Томаса Линча есть поместья на Ямайке, следовательно, он должен быть состоятельным джентльменом. Резонно предположить, что он — богатый плантатор, человек, имеющий друзей в правительстве. Богатство и политическое влияние владельцев вест-индских плантаторов были широко известны. Однако что-то в поведении Коксона настораживало Гектора. Какие-то неуловимые намеки наводили его на неприятные раздумья: что бы ни было на уме у капитана буканьеров, вряд ли он будет действовать в интересах Гектора.

Запоздало в голову Гектору пришла мысль, что не худо бы замолвить словечко и за лапто, которые выказали себя с самой лучшей стороны во время плавания через Атлантику.

— Капитан, если кто-то в Пти Гоав и окажется перед судом, — сказал он Коксону, — то это не должны быть ни Бенджамен, ни его товарищ-лапто. Даже когда прежний капитан умер от лихорадки, они все равно оставались на корабле. Они надежны и преданны.

Коксон вновь принялся почесываться. Теперь он ногтями расчесывал шею сзади.

— Мистер Линч, на этот счет волноваться не нужно, — сказал буканьер. — Суд им не грозит.

— А что с ними будет?

Коксон отнял пятерню от ворота, внимательно осмотрел ногти — наверно, искал следы того, что вызывало зуд, — повел плечами, как будто рубашка ему мешала, раздражая кожу.

— Как только их доставят в Пти Гоав, то продадут. Ты говоришь, что они преданные и верные. Значит, из них выйдут превосходные рабы.

Он взглянул на Гектора в упор, словно бы провоцируя юношу на спор.

— Думаю, у твоего дяди на ямайских плантациях работают больше шестидесяти африканцев. Уверен, он бы не стал возражать.

Не в состоянии подобрать нужных слов, Гектор ответил лишь взглядом, стараясь одновременно понять характер буканьера. Увиденное лишило юношу надежд. Взор капитана Коксона напомнил ему взгляд рептилии. В его глазах, слегка навыкате, юноша не нашел ни капли жалости. Несмотря на ласковый солнечный свет, у Гектора внутри разлился ледяной холодок. Нельзя обманываться ни красотами радующей глаз природы, ни теплым тропическим бризом, ни тихой рябью, пробегающей по сверкающему морю, ни приглушенным шорохом, с которым два корабля мягко терлись друг о друга, корпус об корпус. Гектор и его товарищи приплыли туда, где алчность идет рука об руку с жестокостью и насилием.

Глава 2

Буканьерам Коксона, какими бы оборванцами они ни выглядели, времени на захват приза понадобилось совсем немного. Уже через полчаса «Небесную радугу» отшвартовали, и она взяла курс на Пти Гоав. Гектор остался на палубе буканьерского кеча, теряясь в догадках, увидит ли он когда-нибудь снова Дана, Жака и остальных. Так он стоял и смотрел, как удаляется, на глазах становясь все меньше, маленький шлюп, и тут с тревогой поймал на себе взгляд Коксона. Тот, стоя не далее чем в десяти футах от юноши, пристально наблюдал за ним.

— Твои товарищи доберутся до Пти Гоав через три дня, а то и раньше, — заметил буканьерский капитан. — Если тамошние власти поверят их рассказу, то волноваться нечего. А если не поверят… — Он невесело усмехнулся.

Гектор понимал, что Коксон нарочно подначивает, чтобы посмотреть, как юноша будет реагировать на его слова.

— Разве не странно, — продолжал капитан, и в голосе его послышались злобные нотки, — что племянник сэра Томаса Линча связался с клейменым каторжником? Как такое вообще произошло?

— Мы потерпели кораблекрушение на берберийском берегу. И ради своего спасения нам пришлось объединиться и стать одной командой, — объяснил Гектор. Он постарался, чтобы ответ прозвучал небрежно и безразлично, хотя и ломал голову над тем, как бы, не возбуждая подозрений Коксона, побольше узнать о своем предполагаемом родственнике, сэре Томасе Линче. Если буканьер сообразит, что его водят за нос, Гектор потеряет всякую надежду на воссоединение с друзьями. Лучше самому порасспрашивать капитана, у которого он теперь в плену.

— Вы говорите, что направляетесь на Ямайку. Сколько времени пройдет, пока мы туда доберемся?

Но Коксона не так-то просто было сбить с курса.

— Ты ничего не знаешь об острове? Разве твой дядя ничего не рассказывал?

— Пока рос, я мало с ним виделся. Обычно он отсутствовал, почти все время занимался своими поместьями. — По крайней мере, это предположение практически безошибочное.

— И где же ты провел детство? — продолжал прощупывать его Коксон.

К счастью, допрос был прерван криком одного из впередсмотрящих на топе мачты. Он заметил на горизонте другой парус. Немедля Коксон оборвал расспросы и принялся громким голосом отдавать приказы своей команде, требуя прибавить парусов и начать погоню.