Поклонение кресту

Рикардо

Что там случилось?

Эусебио

Не видите, что в высоте

Исполнен жгучих молний ветер?

Не видите, что в пятнах крови

Нависло небо надо мною?

Куда ж укрыться я могу,

Когда разгневается небо?

О, Крест божественный, отныне,

Перед тобою преклоняясь,

Даю торжественный обет,

Что я без всяких оговорок

Везде, где я тебя увижу,

Прочту, в мольбе,

Упавши на земь пред тобой!

(Он поднимается, и все трое они уходят,

оставляя лестницу.)

СЦЕНА 14-я

Юлия (у окна)

Я вся в тревоге, вся в смущеньи.

Так это-то, неблагодарный,

Твоя обещанная твердость?

Так это крайности любви?

Или моей любви тут крайность?

Угрозами, тоской, мольбами,

То как насильник, то как нежный,

Ты все настаивал, пока

Не победил меня; но только

Сумел назваться полновластным

И над собой и надо мною,

Как пред победою бежал.

Кто побеждал, спасаясь бегством,

Кто, как не ты? Я умираю!

О, небо! Для чего природа,

Чтоб убивать, рождает яд,

Когда на свете есть презренье?

Оно меня лишает жизни;

И в пытке снова я желаю

Того, пред чем презренна я.

Кто знал столь странное влиянье

Любви? Когда в слезах, с мученьем,

Он умолял, я отвергала;

Когда он бросил, я молю.

Так вот мы, женщины, какие,

Мы против собственных желаний,

Любя, тому, кого мы любим,

Упиться счастьем не даем.

Пусть нас никто не любит слишком,

Когда достичь награды хочет:

Любимые, мы презираем,

Отвергнутые, любим мы.

Не больно мне, что он не любит,

А больно, что меня он бросил.

Он здесь упал, за ним я кинусь.

Но это лестница? О, да!

Какое страшное мечтанье!

Остановись, воображенье,

Не устремляй меня с обрывов;

Раз я с тобою соглашусь,

Я совершаю преступленье.

Но Эусебио влюбленный

Не для меня ль сюда ворвался?

И не было ли сладко мне

Из-за себя его увидеть

В такой опасности? Так что же

Я сомневаюсь? Что ж колеблюсь?

Уйдя, я то же совершу,

Что сделал он, сюда вступая:

И раз одно с другим сравнится,

Он будет рад, меня увидя

В опасности из-за него.

Согласие ему давая,

Я тот же самый грех свершила;

Зачем же счастье будет меньше,

Когда вина так велика?

Когда согласье я давала,

И Бог свою десницу отнял,

Моя вина не прощена ли?

Чего ж должна еще я ждать?

(Спускается по лестнице.)

Нет больше в сердце уваженья

Ни к миру, ни к стыду, ни к Богу,

Когда с закрытыми глазами

Иду к великой слепоте.

Я ангел, павший с высей неба,

Я демон, потому что, павши,

Раскаянья не ощущаю,

Хоть нет надежд вернуться ввысь.

Уже стою я вне святыни,

И мертвое молчанье ночи,

Меня окутывая мраком,

Тревожит ужасом мечту.

Настолько путь затянут тьмою,

Что я о сумрак спотыкаюсь

И, падая, не замечаю,

Что я в объятиях греха.

Куда иду? Чего хочу я?

Боюсь, что в смуте этих страхов

Восстанет каждый волос дыбом

И возмутится кровь моя.

Воображение в тревоге

Рождает в воздухе виденья,

И голос эхо глухо вторит

Неумолимый приговор.

То преступление, что прежде

Меня соделало надменной,

Меня не возбуждает больше

И заставляет трепетать.

Едва передвигаю ноги,

Они стеснились кандалами,

И на плечах я слышу тяжесть,

Она мучительно гнетет;

И вся я точно льдом покрыта,

Я не хочу идти отсюда,

Я в монастырь хочу вернуться

И замолить свой страшный грех;

Я верю в милосердье Бога,

Нет стольких звезд на небе дальнем,

Нет у морей песчинок стольких,

Нет стольких атомов в ветрах,

Что, если б сочетать их вместе,

Они не были бы ничтожны

Перед числом грехов, которым

Сумеет дать прощенье Бог.

Сюда идут, я слышу шорох,

Я спрячусь здесь, чтоб не видали

Меня прохожие, и после

Немедленно вернусь наверх.

(Прячется.)

СЦЕНА 15-я

Рикардо, Селио. - Юлия,

спрятавшаяся так, что ей их не видно.

Рикардо

Так Эусебио, упавши,

Испуган был, что мы забыли

Здесь лестницу, а день уж близко,

Пойдем, возьмем ее скорей.

(Берут лестницу и уходят; Юлия возвращается

туда, где была лестница.)

Юлия

Ушли: теперь могу подняться.

Нет никого. Но что же это?

Ведь лестница была у этой

Стены? Но нет, она вон там.

Но нет и там. О, силы неба!

Как без нее смогу подняться?

Но я несчастье понимаю:

Мне небом прегражден возврат.

Раскаявшись, хочу подняться,

И не могу. Нет милосердья.

Мне в нем отказано. Так пусть же

В отчаяньи я совершу,

Как женщина, дела такие,

Что небеса им изумятся,

Века, и мир, и грех смутятся,

И устрашится самый ад.

ХОРНАДА ТРЕТЬЯ

СЦЕНА 1-я

Гора.

Хиль, с множеством крестов

и с одним очень большим на груди.

Xиль

Велела Менга дров достать мне,

Я на гору сюда пришел,

А чтоб опасности избегнуть,

Такую штуку изобрел:

Наш Эусебио, я слышал,

Благоговеет пред Крестом.

Что ж, с ног до головы прикроюсь,

И значит по дрова пойдем.

Сказал и сделал: тут как тут он.

Нигде я места не найду,

Где безопасность достоверна;

Нырнул в кусты, дрожу и жду.

Ну, этот раз меня не видел,

Пока пройдет, побуду тут.

В терновнике укрыться можно.

Ай, ай! колючки так и жгут.

Спаси, Создатель! Так и колют,

Сильнее, чем презренье той,

Кто всех мужчин к себе пускает,

Сильней, чем ежели какой

Глупец вас ревностью ужалит.

СЦЕНА 2-я

Эусебио. - Xиль, спрятавшийся.

Эусебио

Не знаю я, куда идти:

Как долги дни того, кто грустен;

И смерть не встретишь на пути,

Когда тяжка дорога жизни.

Ты, Юлия, была моей,

Я был в твоих объятьях нежных,

И силу ласковых цепей

Могла любовь из них соделать,

Но я, блаженства не познав,

Бежал от этих чар волшебных;

И все ж я пред тобою прав:

Не я причина перемены,

Я не в себе ее носил,

Моею волей овладело

Влияние сокрытых сил;

Мне что-то высшее велело

Крест на груди твоей почтить,

И я с таким Крестом родился;

Связующая эта нить,

О, Юлия, ведет нас к тайне,

Ее лишь Бог один поймет.

Xиль (в сторону)

Нет, больше я терпеть не в силах,

Терновник рвет, терновник жжет.

Эусебио

Кто там? Меж веток кто-то скрылся.

Хиль (в сторону)

Не выгорело ничего.

Эусебио

Тут кто-то к дереву привязан,

И Крест на шее у него:

Согласно моему обету,

Молитву должен я свершить.

Хиль

Ты, Эусебио, кому же

Здесь молишься, позволь спросить.

Коль мне, зачем меня ты вяжешь?

Коль вяжешь, молишься зачем?

Эусебио

Кто ты?

Xиль

И Хиля не признаешь!

Я тут стоял и глух, и нем,

С тех пор как ты меня оставил;

Сперва кричал, не помогло,

Никто не поспешил на помощь

И не услышал, как назло.

Эусебио

Но я тебя не здесь оставил.

Xиль

Сказать по совести, сеньор,

Ты правду говоришь, но, видя,

Что я один меж этих гор,

Как был привязанным, так прямо

Я от ствола к стволу и шел,

И этаким манером значит

До этих самых мест добрел.

Эусебио (в сторону)

(Он Дурачок, и при расспросах

Пригоден будет он для нас.)

Тебя я помню, Хиль, с тех пор как