Собрание Стихотворений

1914 г. Октябрь — 1915 г. 2 Июня. Дедово

ЭПИЛОГ

1915. 2 июня

ПОВЕСТЬ О ВЕЛИКОМУЧЕНИЦЕ ВАРВАРЕ [235]

I

Богат, славен город Илиополь. Много в нем роскошных дворцов, окруженных тенистыми садами, беломраморных бань, храмов, украшенных золотыми кумирами. Но чей дворец сравнится с дворцом вельможи Диоскора? Строен он из чистого фессалийского мрамора, со всех сторон окружен рощами и садами, и, кажется, нет конца тем садам, и ты уже не в городе, а попал в райскую пустыню. Звонкоголосый соловей поет на дереве кипарисном, алые розы благоухают медом; лилии стоят серебряными светильниками, а посреди сада журчит чистый источник. В том источнике каждое утро любит омывать лицо солнцу лепотой подобная дочка Диоскора Варвара.

Любо ей покинуть дом отца своего Диоскора и с милыми подругами играть в мяч и петь песни на зеленом лугу. Постыл ей родительский чертог, не веселит он ее сердце. А, кажется, есть там, чем полюбоваться и потешить взор. Гости из дальних городов стекались к Диоскору подивиться на его золотую утварь, расцвеченную смарагдом и сапфиром, на роскошное убранство его комнат, на расписанные славными художниками стены.

Светел триклиний в дому Диоскора. Посреди освежает его водоем прозрачной воды, где плавают золотые рыбы, а рядом с водоемом разбит цветник, где нежно благоухает черная фиалка и белые левкои — дар гостя из Александрии Египетской. Над водоемом белеет нимфа, изваянная резцом, достойным Фидия. По стенам изображены подвиги сына Зевсова Иракла: здесь цветущие нимфы Еспериды протягивают герою золотой плод божественного дерева, там он поражает дерзкого кентавра Несса отравленной стрелой, а ясноокая Деянира любуется его отвагой, стоя на колеснице, запряженной парой дородных коней. Всё манило к сладкому отдыху и наслаждению в доме Диоскора, во всем у него — довольство и избыток.

Долго тосковал вельможа по милой жене, которая, умирая, оставила ему дочку Варвару, но скорбь его залечило всемогущее время, да и золотая дочка не давала Диоскору печалиться, радуя его своей девичьей лаской и расцветающей красой.

Видя, что красота Варвары подобна солнцу и что пришло для нее время Гименея, Диоскор не выпускал ее дальше своего сада, а в доме построил ей высокую светлицу, где проводила она время с подругами и рабынями в милых забавах, шила золотом, услаждала слух песнями Омира. Так решил Диоскор держать ее до тех пор, пока не приищет ей жениха достойного, царской крови, приближенного к престолу Кесаря Максимиана.

II

Никого так не любила Варвара, как служанку Зою. Ей поверяла она свои заветные думы, с ней коротала светлые весенние ночи, когда засыпали прочие служанки.

Высоко над городом высился терем Варвары; казалось, уходит он в самое небо. На много стадий видны из окна загородные дома, деревни и горы, синеющие вдали.

Села раз Варвара у окна и велела Зое, взяв лютню, играть ей, чтобы разогнать тоску. Тогда был весенний вечер. Алое солнце садилось за дальние горы, и кипарисы чернели, как уголь, на золотом небе. Варвара смотрела на горы, усаженные нагими деревцами, с вершинами, увенчанными зубцами башен. За края их цеплялись розовые клочья догоравших облаков.

Напрасно Зоя старалась занять Варвару и девичьей болтовней, и игрой на лютне, и чтением милетских рассказов. Кручинна была госпожа ее, ничто не веселило ее душу.

— Ах, Зоя! — говорила она. — Что приключилось со мной последнее время — не знаю. Но постыло мне в доме отца моего, тянет меня дальше, дальше. Вон, посмотри, как летит дикая горлица! Если б мне полететь с ней за синее море!

Противны мне боги отца моего: я уже давно не жгу ладана на нашем алтаре, я бегу забав, мне постыло мое сапфировое ожерелье. Надоели мне рассказы о злых и завистливых богах. Разве могли они создать весь этот дивный, широкий мир, с садами, птицами, морями? Ведь эти боги — бездушные истуканы, и басням о их делах могут верить только дети. Ах! милая Зоя! Пойдем из этого дома к цветам и деревьям, чтобы радоваться весенней ночи. Посмотри. Золотые звезды зажглись над городом, лучи их дрожат, переливаются. Как будто эти звезды говорят с моим сердцем, говорят мне о Боге, благом, бесконечном, вечном Боге, который создал и эти звезды, и этот двурогий месяц, что озаряет базилику Маркиана. Но где этот Бог? О, если б узнать его, отдать ему жизнь, мое сердце, мою красоту. Я знаю, отец ищет мне жениха царского рода, но иного царя жаждет мое сердце, к иному царю влечет меня тайное желание. Зоя! Зоя! если б узнать этого царя, если б найти путь к нему!

Зоя отвечала:

— Госпожа! кажется, я знаю человека, который поможет тебе найти этого царя. Но молчи до времени. Завтра я приведу к тебе торговца ароматами и пряностями и оставлю вас вдвоем. Он научит тебя всему. Только не выдай меня, госпожа. Если узнают о моем знакомстве с этим человеком, меня подвергнут злым пыткам.

— Благодарю тебя, милая Зоя, — отвечала Варвара. — Если правда то, что ты говоришь, я награжу тебя достойно. Проси у меня тогда всего, чего хочешь.

— Госпожа, — тихо молвила Зоя? — после разговора с этим человеком ты, может быть, узнаешь, что тебе нечего подарить мне, потому что я богаче тебя. Моли Бога, чтоб он дал тебе то же богатство, каким я владею. Не дивись моим словам, госпожа: смысл их ты уразумеешь после.

Девы замолкли. Новые и новые звезды высыпали в небе. Наконец, всё небо запылало, как паникадило, полное зажженных свечей, и Варвара, преклонив колена, молилась этому дивному свету, возносясь сердцем к неведомому Богу.