Встречи с Фаустом (СИ)

Устои государства подрывает

Своими рассуждениями он:

Чем твёрже по земле народ шагает,

Тем яростнее любит хавает футбол,

Философов мы гнали из России,

Поэтому она ещё жива,

Мы, господа, сюда вас не просили,

Без вас хватает всякого дерьма!

ОЛИГАРХ перестал пересчитывать бумажки.

ОЛИГАРХ:

Господин президент, конечно,

Нам опасны мыслители эти,

Ничего им не нужно на свете,

Кроме истин мешающих вечно

Делать деньги, в товар превращая

Чудеса виртуального рая,

Я давно предлагал главврачу:

Выслать умника на Канары,

Завтра я туда полечу

И его захвачу, пожалуй,

Пусть горит на песке горячем.

Тонет в море тёплом и синем,

Проститутки возьмут его силой,

Отупеет от жизни свинячей,

А сейчас придёт санитар,

И двойную нам вколет дозу,

Вот она - нашей жизни проза

И билет на фильм "Аватар"!

ЕВГЕНИЙ:

Пора отсюда выбираться,

Пока не начало казаться,

Что лучше места в мире нет,

А вы глупее, чем сосед,

Спасайте нас, великий Фауст,

Достаньте магию свою

И срочно к делу примените,

Вы можете, когда хотите!

ФАУСТ простирает руки вверх и произносит заклинания. Палата наполняется дымом, который валит из параши. Когда дым рассеивается, ФАУСТ и его спутник стоят у входа в Смольный.

Часть XII. В СМОЛЬНОМ.

ЕВГЕНИЙ:

Здравствуй, Смольный!

Колыбель революции!

Ильич у входа на броневике

В пальтишке куцем!

Неисповедимы пути господни,

Никто не знает, что ждёт в подворотне.

Возле Смольного толпится небольшая группа протестующих людей с плакатами в руках. На одном из них написано: "Смольному - коммуналки, петербуржцам -отдельные квартиры!". К Смольному подходит похоронная процессия. Носильщики пытаются открыть окно в здание и затолкнуть в него гроб, на котором написано: "Уплотнительная застройка".

ФАУСТ:

Это всё, что осталось от новгородского вече?

Помельчал на Земле человече,

Раньше требовал он варягов,

А теперь пироги с маком,

Знать, не плохо живут петербуржцы,

Только Ленин в пальтишке куцем.

ЕВГЕНИЙ:

Времена наступили другие,

Вертикали у власти иные,

Внешне выглядит, как демократия,

А по сути, пустое занятие:

Пикнуть можно, что ты недоволен,

Но кричать... Сразу скажут: ты болен.

ФАУСТ и его спутник проходят мимо охранников, которые их не замечают.

ФАУСТ:

Что-то дышится мне тяжело,

Как бы сердце не подвело,

Там, где власть заседает долго,

Возникает логово волка.

ЕВГЕНИЙ:

Смольный - это местечко для дам,

Здесь не раз уж случилась беда,

Институтских девиц пугнули,

Деревенских матросов пули,

Нет, по женщинам не стреляли,

Они раньше от страха сбежали,

На их месте супруга вождя

Скромно спряталась от дождя.

Революцию здесь венчали,

В пролетарских руках качали,

Кто её настоящая мать,

Трудно даже сегодня сказать.

Женский дух до сих пор здесь витает,

Пыль с солдатских сапог сметает,

А мужчины несчастны здесь были,

К смерти многих приговорили,

Всё же власть - это женский род,

В женском чреве она живёт.

ФАУСТ:

Ошибаешься, друг мой, у власти

Пола нет - вот такое несчастье!

Власть - типичный гермафродит:

Без любви что желает - родит.

ФАУСТ и его спутник идут по длинному коридору Смольного. Здесь вывешены портреты градоначальников города со дня его основания.

ЕВГЕНИЙ:

Вы правы, доктор, как всегда,

Меня заносит иногда:

Мужские здесь зависли лица

Градоначальников столицы,

Среди них много бородатых,

Поменьше бритых и усатых,

Но всё же, сквозь портреты эти,

Я вижу: женщины в балете

Партнёров за собой ведут,

А те поддержку лишь блюдут.

ФАУСТ:

В спектакле важен режиссёр,

И, как бы не был плох актёр,

Его он говорить научит,

Талантливый же станет лучше.

Нужны во власти два начала:

Мужского принуждения мало,

Здесь хитрость женская важна,

С врагом приветливо нежна.

По коридору спешат люди с пышными букетами цветов и большими пакетами в ярких упаковках.

ЕВГЕНИЙ:

Чиновников засуетилось племя,

Пришло подхалимажа время,

На поклонение спешат,

Карьеры личные вершат.

ФАУСТ:

Чей праздник выдался сегодня?

Кто пригласил на свадьбу сводню?

ЕВГЕНИЙ:

Наш губернатор народился

И перед господом явился,

Но, помня времена безбожья,

Он крестится так осторожно,

Ведь атеистом долго был,

Чем верно Сатане служил,

Тогда кресты сбивали лихо,

Священников топтали тихо,

Шли к коммунизму напролом,

Чего достигли - тем живём,

Рассыпались одни химеры,

Любимые в в эСэСэСэРе,

Теперь вино другое пьём

И песни новые поём.

ФАУСТ:

Власть так устроена, мой друг,

Господ там мало, много слуг,

К вершинам каждый в ней стремится,

И даже курица там - птица,

Им ум мешает управлять,

А с дураков чего же взять?!

ФАУСТ и ЕВГЕНИЙ входят в приёмную губернатора, заполненную людьми с подарками и букетами цветов.

ЕВГЕНИЙ:

Смотрите, доктор, сколько лиц!

Одни готовы падать ниц,

Другие блеют, словно, овцы,

А третьи жмутся у оконца,

Им губернатора улыбка

Важна, как музыканту скрипка,

Она - надежда на прощение,

В желанном чине повышение.

Пришёл поздравить генерал,

Как будто бы на царский бал,

Имеет, право, бравый вид,

Звезда на кителе горит,

Пришла пора гражданским стать,

Но власть не хочется терять,

Главой района генерал

С приудовольствием бы стал.

Вот бизнесмен сидит усталый,

Подарок он принёс не малый,

К нему приложен бизнес-план,

Чтоб губернатор долю знал,

Налоговых ведь льгот не малость

Ему всегда предоставлялось.

Явились старые друзья,

У каждого свои резоны:

Один принёс свои фасоны

Для платьев властных предложить,

И научить, как надо жить,

Другой - в помощники стремится,

Желая властью насладиться

Хотя бы на единый миг,

Чтоб слух о том везде возник.

Общественность гонца прислала,

Чтоб оппозиция узнала,

Как любит власть честной народ

И смотрит ей в открытый рот.

Все, кто в присутствие пришёл,

Здесь место для себя нашёл,

Раз через вахту пропустили,

Знать основания здесь были:

Плохи охранники у входа -

В семье у нас не без урода!

ФАУСТ:

Легко о власти нам судить,

Пока не станут палкой бить,

У власти собственная жизнь,

Её заботы - ведь не наши,

Чёрт нам заваривает кашу,

А ей расхлёбывать велит,

Кто власти поднимал венец,

Печальный находил конец,

Шапчонка власти тяжела,

Хоть кажется она мала,

Во власти личности не скроешь,

Был волком - на Луну завоешь,